Игорь Журавлёв - Фантазм

– И много таких моментов?

– Много, очень много, вся жизнь ими заполнена. Конечно, не все они равноценны. Есть очень важные узлы, а есть почти пустяковые.

– Как понять, какие важные, а какие – нет?

Ольга ничего не ответила, лишь вздохнула и отправила в рот очередной кусочек цыпленка.

Они какое-то время сидели молча, наслаждаясь искусством повара, пока Ольга не толкнула Егора в бок локтем. Тот от неожиданности вздрогнул, настолько глубоко он погрузился в свои мысли.

– А? Ты чего?

– Чего, чего… давай уже, спрашивай. Вижу же, что назрел у тебя следующий вопрос.

– Ах, да! – словно очнулся Егор. – Что там с душой?

– А что с ней? – удивилась Ольга. Ну, или сделала вид, что удивилась. Уж больно хитро прищурились ее озорные глаза.

– Э-э-э-э…, она есть?

– Душа?

– Да.

– Ответ положительный.

– И что она такое?

Ольга задумчиво поковырялась вилкой в тарелке и, как бы выдавливая из себя слова, неуверенно ответила:

– Это энергия жизни. Индивидуальная энергия жизни каждого живого существа.

– Каждого? То есть, не только человека?

– Каждого. Но, видишь ли, душа – это не просто вид энергии, вроде электричества. Поэтому, собственно, термин "энергия" неверный, просто наиболее близкий по смыслу. И еще. Душа существует сразу во всех возможных мирах одновременно. Именно поэтому мы может в них бывать и жить там.

– Именно… что?

– Ну, – Ольга опять поковыряла вилкой в тарелке, – если чьей-то души нет в каком-то мире, то он никаким образом не сможет туда попасть. Сооруди ты хоть какие матрицы сознания или как ты называешь эти штуки по переносу памяти от одного разумного к другому, всё это будет бесполезно.

– Хм. Это очень интересно, – заявил Егор, подумал. – Есть предчувствие, что эти сведения мне пригодятся. Правда, пока не знаю, как.

И снова только тихий перезвон вилок и ножей.

– А откуда берутся души? – задал он следующий вопрос.

– Извини, но я не знаю, – виновато улыбнулась Ольга. – Может, их создает Бог, может, это его отпавшие частицы, может, они просто были всегда. А может, общая энергия души преображается в индивидуальную душу одновременно с энергией жизни.

И она выразительно пожала плечами.

– Говоря "Бог", ты имеешь в виду Творца всего, Сущего, у которого нет имени?

– Да, хотя люди используют разные имена для Него, но в действительности у Бога нет имени. Зачем оно Ему? Ведь имена нужны, чтобы отличать разумных существ друг от друга, а Ему нет подобного, Он один такой.

– А какой Он?

– А сложнее вопросов нет? А то этот уж больно простой. Даже не знаю, как на него и ответить. Пожалуй, отвечу так: Бог – это никто и ничто из того, что мы в состоянии представить или предположить. Устраивает такой ответ?

– Не-а.

– Опять извини, но другого ответа у меня нет.

– Ну, тогда, – Егор задумался, – может, поцелуемся?

– Ох, уговорил наивную девчонку, языкастый! – засмеялась девушка.

Когда они всласть нацеловались, Егор спросил опять:

– Так я прав в том, что задумал?

– Ты всегда прав, любимый. Ты творишь эту реальность так, как тебе угодно. И то, что ты делаешь, всегда правильно.

– Почему?

– Потому что ты один и есть вся эта реальность, – загадочно ответила она.

1945 год, СССР.

Сто девяносто шесть человек собрались на подмосковном полигоне, весь подъезд к которому был заставлен правительственными автомобилями и авто попроще. Здесь были и шедевры отечественного автопрома от ЗИС-110 до ГАЗ-61, а также многочисленные трофейные "Опели", "Хорьхи", "Вандереры", "Мерседесы" и "БМВ". А весь огромный периметр полигона был оцеплен в несколько рядов солдатами войск НКВД.

Можно сказать, что сегодня здесь собрался весь цвет политической, военной, научно-технической и творческой элиты СССР. Все те, на чьи плечи ляжет великая миссия по переустройству мира. Здесь были виднейшие политики с Брежневым во главе – ЦК ВКП(б), Политбюро ЦК ВКП(б), народные комиссары. То и дело мелькали маршальские, генеральские и адмиральские погоны. Но так же, что удивительно, попадались погоны и полковничьи, майорские, лейтенантские и даже одни – старшего сержанта! Откроем сразу секрет, да вы ведь и сами уже догадались, что погоны эти сержантские красовались на плечах у Михаила Тимофеевича Калашникова, которому всего-то на тот момент 26 лет исполнилось. Ему повезло – он получил свою собственную матрицу из 2013 года. А рядом величаво вышагивали изысканные костюмы, сшитые у лучших московских портных и привезенные из-за границы – это, без всяких сомнений, товарищи из МИДа и та самая творческая интеллигенция. Ведущие ученые с мировыми именами, представляющие практически все отрасли науки, и почти никому сегодня неизвестные мэнээсы уже затеяли споры о чем-то с лучшими советскими конструкторами всех направлений конструкторской мысли: как в военной, так и в гражданской сфере.

Здесь были не только люди с подсаженными матрицами (этих было чуть меньше сотни), но и многие другие специалисты. Соколов как раз обдумывал, как охватить максимальное количество людей в том случае, если эксперимент окажется удачным. В идеале – весь народ СССР, но ему было откровенно страшно, никто никогда еще не проводил вмешательства в психику человека в таких масштабах и на таком уровне. Хотя, если разобраться, во все времена правители и прочие лидеры влияли и влияют на людей в нужном им русле, а дальше будут влиять еще больше по мере развития необходимых технологий. Так что вопрос, по сути лишь в том, что он, наверное, сейчас попытается повлиять намного глубже. То есть, все дело в качестве влияния, в остальном же это дело вполне себе обычное и во все времена широко распространенное. Даже в повседневной жизни все люди так или иначе пытаются манипулировать другими людьми в своих интересах. И начинаются эти манипуляции прямо с грудного возраста. Малыш, едва появившись на свет и усвоив, что его крик максимально ускоряет его слияние с теплой грудью матери и несет утоление голода, уже больше никогда в своей жизни не прекращает манипуляций. Меняются лишь люди и способы манипуляции ими. Мы манипулируем близкими нам людьми, близкие манипулируют нами. Хотя, чаще всего многие этого даже не осознают, все происходит подсознательно. Именно на подсознание и был направлен сегодняшний эксперимент.

В толпе, то здесь, то там мелькал бежевый костюм и такого же цвета шляпа Леонида Ильича Брежнева. Он всегда был человеком компанейским, общительным, как сказали бы в будущем – коммуникабельным и явным экстравертом, а потому знакомства заводил легко и просто, как бы само собой. Людям с ним было уютно и весело: он любил рассказывать анекдоты и сам их слушать. Когда от матрицы ВВП он узнал огромное количество анекдотов о себе самом, то хохотал так, что казалось, ему сейчас станет плохо и придется посылать за врачом. Но обошлось. Брежнев был еще молод, здоров и слово "систематически" пока выговаривал вполне уверенно. В общем, людям новый Генсек нравился, в сравнении со Сталиным он казался своим парнем, простым и веселым. Ему то и дело жали руки, поздравляли, а он купался в лучах славы. Однако если было нужно для дела (и кто с ним близко сталкивался, знал это, остальным узнать только предстояло), Брежнев преображался. Он становился требовательным и придирчивым до назойливости. Никогда ничего не забывал и мог буквально мгновенно из компанейского парня превратиться в жёсткого начальника, так что люди, наблюдавшие подобные его преображения, буквально холодным потом покрывались.