Александр Михайловский - Герой империи. Война за Европу

Совершив внутрисистемный прыжок, покрывший две с половиной астрономические единицы, первый навигатор Визал Ала заложила изящный разворот в сто восемьдесят градусов, перевела планетарные приводы корабля в режим торможения и передала управление на пульт старшему навигатору Марине Алексиной. Теперь следовало погасить вектор ухода из солнечной системы и лечь на курс перехвата «Корсара», пролетающего через этот сектор пространства. По меркам доимперских эйджел, «Полярный Лис» обладал непревзойденной маневренностью, и, хоть и имел возможность тормозить не меняя ориентации (так же, как человек может ходить спиной вперед), навигаторам было комфортнее положение, когда ориентация корабля в целом совпадает с вектором тяги. Подсознательная ориентация в пространстве («верх-низ», «вперед-назад» и «вправо-влево») никуда не делись даже у темных эйджел.

В то время как навигаторы передавали друг другу вахту, в ГКЦ (главном командном центре) главный сигнальщик тарданец Гор Видм сканировал пространство с целью определения точного местоположения «Корсара», а главный инженер серая эйджел Ауле Ра выводила системы активной маскировки на максимальную мощность. На «Корсаре» наверняка засекли гравитационный всплеск от вышедшего из прыжка корабля, – главное, чтобы там не смогли обнаружить большего. По понятиям доимперских эйджел, прыжок так глубоко внутри планетной системы невозможен в принципе, а потому нет тут никого… Госпожа матрона Синих Огней, вашему Кораблю просто почудилось или же это была естественная природная флуктуация…

– Вот он, – наконец сказал Гор Видм, выводя на большой экран результаты сканирования, – по типу и мощности планетарных приводов и общей массе это точно «Корсар», но в какой-то неклассической модификации. Видимый силуэт существенно отличается от базового образца.

С этими словами он вывел на экран расплывчатое изображение, отдаленно напоминающее беременный гвоздь.

И тут, вытирая после душа полотенцем длинные волосы цвета благородной меди, в ГКЦ вошла первый навигатор Визал Ала во всем своем темноэйджеловском великолепии.

– Это навесной грузовой отсек, – приглядевшись к изображению, сказала она. – Скорее всего, их матрона решила поиметь с этого рейса максимальный гешефт и собралась перевозить наловленных пеонов в состоянии глубокой заморозки. В состоянии «мороженого мяса» в этот отсек можно напихать от пятидесяти до ста тысяч особей. Это не похоже на частное хищение с последующей разборкой украденных пеонов на управляющие элементы, скорее, этот «Корсар» пытаются использовать в качестве колонизационного транспорта при основании новой колонии со смешанным хуманс-эйджеловским населением. В таком случае на его борту наверняка присутствует клан светлых, получивший лицензию на основание такой колонии.

– Наша прежняя Галактическая Империя не обладала информацией о существовании планеты, заселенной хумансами в канун ее основания, – строго сказал каперанг Малинин.

– Это неважно, – отмахнулась от этого аргумента первый навигатор, – прежняя Империя знала лишь небольшую часть галактического рукава, населенную кланами эйджел, и искомая планета могла располагаться где-то в еще не исследованной нашими кораблями области пространства. Сообщество эйджел довольно фрагментарно, и даже матроны крупнейших кланов сами по большей части не ведают того, что лежит за пределами их непосредственных интересов.

– Возможно, вы и правы… – с некоторым сомнением в голосе произнес командир «Полярного Лиса», – но я хотел бы знать, что по этому поводу может сказать искин Ипатий, ведь в его память переписали всю неоримскую информацию, доступную искину «Несокрушимого» Кандиду.

Искин Ипатий, голограмма которого неизменно присутствовала в ГКЦ, сказал:

– Неоримской империи было известно более двух десятков похожих на Латину новейших хуманс-эйджеловских колонизатов, хаотически разбросанных вне зоны первоначального расселения хумансов. Население на таких «новых» планетах было менее многочисленным, чем на старых колонизатах, а связи местных хумансов с управляющими кланами эйджел – более глубокими. Тоже своего рода симбиоз, но на более примитивном уровне, чем в Империи. Обычно для совместного заселения выбирались теплолюбивые разновидности хумансов, способные без особого дискомфорта переносить приятный эйджел влажный и жаркий субтропический климат, а также отсутствие климатических сезонов. Но я бы не стал напрямую сопоставлять неоримскую информацию искина Кандида и ту реальность, что дана нам в ощущениях…

– Спасибо, Ипатий, – произнес каперанг Малинин, на полуслове заткнув фонтан красноречия искина, – вся прочая информация и в самом деле не представляет для нас особого интереса. Как я понимаю, к Старой Земле этот «Корсар» летит без груза, поэтому информация о конечной цели его маршрута в настоящий момент не имеет для нас ни малейшего значения. В надлежащее время мы в любом случае ее получим, допросив матрону клана Синих Огней, а также матрону клана светлых эйджел, заказавшую это рейд. А также выясним, где именно эйджел собирались наловить такую прорву пеонов или же у кого они их собирались купить. Это, как говорится, уже отдельная песня. А сейчас я приказываю службе главного навигатора рассчитать траекторию перехвата и доложить об ожидаемом времени сближения.

Главный навигатор Ванесса Олина на своем рабочем месте запустила процедуру расчетов и через некоторое время сказала:

– Курс на перехват рассчитан, товарищ командир, ожидание времени сближения до дистанции визуального опознания составляет тридцать два часа.

– Исполняйте, – кивнул каперанг Малинин и собрался уже покинуть главный командный центр.

Тут бы все и закончилось, если бы не Георгий Димитров.

– Товарищ Малинин, а что случится с экипажем чужого корабля после того как вы возьмете его на абордаж? – спросил он.

Каперанг Малинин повернулся к гостям, стоящим чуть на отшибе, чтобы не мешать работе команды, и, пожав плечами, ответил:

– Ничего особенного, товарищ Димитров. Как мы вам уже говорили, все будет проделано в рамках обычаев войны самих эйджел. Сначала матроны захваченных нами кланов признают свое поражение и отдадут себя и свою родню на милость победителей, то есть на нашу милость. Ибо у них так принято. У нас, у людей, такое действие называется безоговорочной капитуляцией. После того как капитулировавшие матроны впадут в пучину отчаяния, мы предложим им выбор между милостью и немилостью, жизнью и смертью, вступлением в наш клан, то есть Империю, или тотальным уничтожением всей их родни. За двести двадцать лет существования империи еще ни одна побежденная матрона не выбрала смерть для себя и своей родни. Надежнее всего соблюдают клятвы верности темные эйджел, которые никогда не меняют своих решений, а вот за светлыми нужен глаз да глаз, хотя и они не склонны нарушать подписанные соглашения.