Андрей Валентинов - Цикл Аргентина. Компиляция. Романы 1-6

И вправду, королевская жизнь!

После завтрака приходилось писать отчет, бумага и карандаш ждали там же, на столе. Задание не из приятных, особенно когда приходилось передавать случившийся разговор слово в слово. Но и польза есть, пока пишешь, час за часом прожитый день вспоминая, в голову приходят полезные мысли. Например, о том, что даже в таком занятии есть кусочек власти. Об одном человеке, допустим, бывшем депутате Рейхстага, что морду при встрече кривит, написать можно побольше и с подробностями, а о ком другом, полезном (господине Зеппеле), всего пару слов. Скажем, не доверяет и о важном молчит, впустую языком чешет. Поди, проверь!

Тем не менее, стукачом себя Локи не считал. Он, можно сказать, игрок, даже боец. Ставка же такая, что ценнее всего на свете – его собственная жизнь. Сперва прожить роковые два месяца, потом, если повезет, обещанные несколько лет.

А вдруг и в самом деле в отпуск отправят? Инсбрук, снег на горных склонах, юные лыжницы!..

Допив кофе, Локи прислушался к себе, вдохнув поглубже, чтобы тело почувствовать. Уже лучше, болит, но терпимо. Все ничего, почти нормально, разве что обеденные порции могли быть и больше. На «полосатиков», пробывших в Новом форте больше месяца, смотреть страшно. Живые мощи и странно, что еще живые. Фирменное блюдо здешней кухни – вареная брюква в кожуре и собственном соку. Хлеб и то дают не каждый день.

О плохом думать не хотелось, и Локи, закончив с завтраком, вновь потянулся к красной пачке «Rheni». Можно браться за книгу, отчет подождет. Хорошо, что его благодетели не подсунули скукоту из того, что в школе зубрят. «Капитан Астероид в Синей туманности» – совсем иное дело. Планетобусы с лучевыми пушками, рев двигателей в черном вакууме, сражения с двенадцатиногими мохнатыми пауками, и, конечно, знойная красотка Кэт в скафандре с перламутровыми пуговицами. Такие книжки Локи полюбил с детства. Откроешь томик и скользишь на планету Аргентина, где можно не думать о… Да ни о чем вообще! Бластеры! Пауки! Красотка Кэт!..

Он уже открыл книгу, предвкушая, когда услыхал негромкий стук в дверь. Замер, прислушался… Тихо. Локи решил было, что померещился и вдруг заметил прямо у порога комок серой бумаги. Раньше не было, теперь есть.

Почта?

Про тюремные фокусы слыхать приходилось, видеть же воочию, нет. Дверь, как и прежде, заперта, в кабинет никто не заглядывал, и в потолке дырок не видно.

Вот штукари!

Оценив класс работы, Хорст, ступая на цыпочках, подкрался к порогу, быстро наклонился – и не слишком торопясь, вернулся обратно. Ничего не было, просто моцион после завтрака.

Записку развернул, пристроив прямо на книжной странице. Буквы печатные, но мелкие, с муравьиный нос каждая, не читать приходится – угадывать.

«Прочти и передай товарищу!

В крепости Горгау саперы отказались грузить химические снаряды. Ходят слухи, что вместо них заставят работать заключенных форта. Снаряды старые, с прошлой войны, при погрузке возможен взрыв. Необходимо готовить акцию протеста».

Просмотрел еще раз, запоминая, и сразу же прикинул, что и об этом придется писать в отчете. Плохо! Умельца-почтальона могут вычислить, если он время укажет. Локи поскреб лоб и довольно хмыкнул. Укажет, но совсем другое. Почему бы записке не лежать прямо в кабинете, допустим, на подоконнике?

Успокоился, а потом и о снарядах подумал. Не по понятиям это, господа хорошие! Насчет снарядов уговора не было. А если и вправду погонят? Приедет дурак-начальник в черной форме, гаркнет, не разобравшись…

Игла кольнула уже не в живот, в чуткую печень. Локи едва не застонал. Ну, зачем ему ко всему еще и какие-то снаряды?

Настроение испортилось напрочь, даже книжка в яркой обложке перестала прельщать. Легко жить этому Капитану Астероиду! Расчехлил бластерную пушку и стреляй себе вволю по эскадре Черного Властелина. Ему бы, Локи, такие проблемы!

Отчет… Локи повертел в пальцах карандаш. Неплохо бы внимание от господина Зеппеле отвлечь, чтобы Глист хорошее дело напрочь не зарубил. Статья да еще за кордоном! О таких как он, Хорст Локенштейн, только в криминальной хронике пишут. Как отвлечь? Да очень просто. Стоит лишь вообразить, что беседовать довелось сразу с четырьмя, а журналист из всех был вроде как третий. О чем разговоры вел? О том, что в каждой тюрьме говорят: пайка маленькая, охрана лютует, писем давно нет… О политике же, чтоб она пропала, никто говорить не хочет, голову бережет. Вот господин бывший депутат – тот да, тот сподобился. И выйдет сюжет не хуже, чем про Капитана Астероида.

Пишем!

После обеда вновь выгнали во двор. Вторую половину дня Локи рассчитывал проскучать в блоке. Никто и не заметит, публику на работы отправили. Можно выспаться, можно просто помечтать, глаза покрепче закрыв. Можно даже спеть душевную, которой Блиц-наставник обучил. Мирлацванциг, троммельбаух, унтервельт рибон рибет… Узнать бы, что за тарабарщина!

На плацу его прихватило дождем, но не это удивило. Кое-что изменилось. Раньше «полосатики» внутри «бублика» работали-надрывались, теперь же целая толпа собралась у ворот. Не у главных, где караульная будка, у тех, что кирпичом заложены. Там же и «черная» охрана, и Циркуль, чтоб он пропал. А потом Локи заметил кирки в руках. Неужто стеночку приговорят? От удивления чуть не оступился на ровном месте. Это где же видано, чтобы в тюрьме лишние ворота пробивать? Правда, ведут они не на волю вольную, а прямиком в крепость Горгау. А в крепости что? Химические снаряды там, которые взорваться могут! Одно к одному.

По лестнице на свой второй этаж Локи поднимался без всякой радости и чуть не пропустил еще одну перемену. В прежние дни, когда по пути кто встречался, охранник в ладоши хлопал. Порядок такой, чтобы лишнего не увидел. Услышал хлопок – поворачивайся лицом к стене и стой, пока за плечо не дернут. На этот раз тоже встреча вышла, аккурат на лестничной площадке. Только в ладоши хлопал не его конвоир, а другой, что неизвестного «полосатика» вел. Ему, Локи, вроде как открыли зеленую улицу.

В блоке ничего на первый взгляд не изменилось. Дневального оставляли не всегда, и Хорст рассчитывал побыть в одиночестве, от соседей отдохнув. Иначе вышло. Нары, те, что напротив, оказались заняты.

Новенький!

Здороваться с порога Локи не стал, жизнь отучила. Присмотрелся, оглянулся для верности, чтоб чужие глаза не помешали, и подошел поближе. Тот, кто сидел на нарах, даже не поднял головы, хоть и услышал. Так в пол и смотрел.

Хорст почесал бритый затылок. Не было печали!

– Здоров, дурачина!

Господин Кампо молча кивнул в ответ.

– Ворота в крепость пробивают. Видели, господин Локенштейн?

Журналист Зеппеле обладал ценным талантом – умел громко шептать. На нижних нарах слышно, а в двух шагах – уже нет. Локи так не мог, приходилось каждый раз вставать, чтобы голосом соседей не привлечь. Тоже, поди, отчеты пишут.