Сергей Зеленин - Под прикрытием

Ещё одна причина, по которой я решил прогуляться на своих двоих: мне приспичило пострелять из «Нагана» – для того и, полные карманы штанов патронами набил. Во-первых – сильно хочется, во-вторых – навык стрельбы вполне может пригодиться в это, не совсем безопасное время.

«Укромное» местечко для упражнений в стрельбе я заприметил, ещё на полпути сюда едучи – это, не так давно закрытый «трудовой стан» – концлагерь стало быть для «нетрудовых элементов», про который я уже рассказывал. Ворота нараспашку – заходи, бери что хочешь или делай что хочешь. Но, по словам Федьки, местные пока его всерьёз «бомбить» опасаются – из-за дурной «славы» присущей всем подобным местам.

Ульяновский «стан принудительных работ» как он официально именовался, был построен не в «чистом поле» – четырёхугольный кусок которого тупо огородили высоким забором с колючей проволокой и, с вышками по углам. СПР формировался вокруг какого-то отдельно стоящего, довольно крупного, деревянного двухэтажного строения с хозяйственными пристройками – в коих, видимо, находилась администрация сего учреждения. К этому добавили несколько довольно добротных «благоустроенных» бараков для охраны, да вчетверо больше бараков и землянок попроще – для собственно самих заключённых…

Лагерь не крупный – где-то душ на пятьсот сидельцев, поэтому я его за полчаса весь излазил-обшарил. Действительно, всё относительно целое – даже кое-какие вещи от «зэка» и «вертухаев» остались!

Зашёл за угол одного из бараков, нарисовал на стене из бревен круг с «яблочком» посередине, найденным в «конторе» куском мела и, отойдя на семь шагов – высадил в него весь барабан. Напрягал тугой спуск, а так…

Вдруг слышу – конское ржание почти рядом и какой-то грохот, как будто палкой быстро провели по штакетнику.

Выскакиваю из-за угла, смотрю: из ворот, с грохотом вылетают галопом две крестьянские телеги… Сидящие на них мужики, вжав головы в плечи, изо всех сил нахлёстывают своих лошадей.

Ага, соображаю: стало быть – местные бояться уже перестали и решили дербанить бесхозное имущество… Что-то они быстро страх потеряли! Добавляя жути, кричу вдогонку «малыми загибами» Петра Великого:

– Я, ВАС – ТАКИХ И РАЗЪЭТАКИХ, ТАК И ПЕРЕТАК МАТЬ ВАШУ – ТАК И РАЗЭТАК!!!

Только пыль столбом…

– Перестреляю нах, если ещё раз здесь увижу!

Вернувшись к прерванному занятию и с переменным успехом освободив один карман от содержимого, я вернувшись в «градообразующее» здание – вынес оттуда крышку стола, повесил её на ворота и крупными буквами найденным кусочком мела написал:

«ВНИМАНИЕ!!! ОБЪЕКТ НАХОДИТСЯ ПОД ОСОБОЙ ОХРАНОЙ ГОСУДАРСТВА!!! К ЛИЦАМ, ПОЙМАННЫМ ЗА СОВЕРШЕНИЕМ ПРОТИВОПРАВНЫХ ДЕЙСТВИЙ, БУДУТ ПРИМЕНЕНЫ МЕРЫ ВЫСШЕЙ СОЦИАЛЬНОЙ ЗАЩИТЫ!!!».

Полюбовавшись издали деянием рук своих, добавил к надписи стилизованное изображение пиратского «Весёлого Роджера». Затем закрыл ворота и подпер их первой попавшейся на глаза палочкой…

На первое время сойдёт.

Ещё где-то через полчаса вернувшись в Ульяновку, первым делом заскочил в волостную НКВД к Кацу и отчитался о принятии дел, доложил о выявленных недостатках и замечаниях:

– Не гоже, что агенты охраны перевозки грузов и их командиры вооружены всяким буржуинским старьём, товарищ. Даёшь нашу пролетарскую трёхлинейку!

Абрам Израилевич, сделал глаза по полтиннику от моей инициативы, но обещал всемерно посодействовать. Далее, я на него наехал по поводу концлагеря:

– Товарищ Троцкий говорил на последнем съезде работников профессиональных союзов: «Классовая борьба по мере построения нового общества не только не утихнет – она будет усиливаться». А у нас под боком сильнейшее средство этой самой «классовой борьбы» – концентрационный лагерь для контрреволюционных элементов, брошен без призрения… А, коль скоро понадобится – что мы ответим руководящим товарищам? Не сочтут ли они нас с вами самих – этими самыми «элементами» и не пошлют ли в подобное, но только гораздо северней – целлюлозу для народного хозяйства заготавливать?

Абрам Израилевич, конкретно офонарел и, попытался было уйти от ответственности:

– Так, не было же никаких распоряжений насчёт этого самого… Приказали закрыть, а контингент распустить по домам.

– Так не было же и приказа пустить «на поток и разграбление», верно? А, термин «закрыть» – по-современному означает: «законсервировать и сохранить до лучших времён».

– У меня не хватает людей…

– Аполитично рассуждаете, товарищ! Тот, кто делать ничего не хочет – тот, кто к порученному делу относится равнодушно (могу привести в пример царских чиновников), тот ищет оправдания. А истинный коммунист на руководящем посту ищет не оправдания – а способы выполнения…

«Что-то он конкретно завис, – думаю, – надо бы подсказать что, а то – как бы перезагружать не пришлось!».

– …Много людей в этом случае и не надо: на первое время достаточно официально объявить этот объект под охраной НКВД и посадить внутрь какого-нибудь старого пердуна с «пердянкой».

– Хорошо, товарищ Свешников! Тогда, давай разделим с тобой ответственность: от меня «пердун с пердянкой», от тебя – патрули, изредка проверяющие – не сбёг ли он куда.

На том и порешили, хотя товарищ Кац как-то подозрительно на меня поглядывал – а не мечу ли я на его место, типа?!

Не сцыте, товарищ!

Мне ваше место без надобности.

Наскоро почистив свой «Наган» в дежурке при волостном НКВД, я пообедал в столовой при волостном Совете и принялся за обязанности начальника гаража.

Первым делом проверил как идут дела с улучшением освещённости моего рабочего места и сооружением первой в этом населённом пункте АЗС… Хахаха! Затем, озадачил завхоза новым заданием – рытьём в гараже смотровой ямы, настоятельно рекомендовав обложить её стены кирпичом:

– Не хватало ещё, чтоб единственного на всю округу шофёра землёй засыпало – как простого рудокопа в «дудке»… История и Фрол Изотыч тебе этого не простят, товарищ завхоз!

Таких случаев дофигища – вот только позавчера одного хоронили: техники безопасности в кустарной промышленности никакой нет.

– Да, где ж его – кирпич, возьму то? – всплеснул руками от моей наглости Рудаев.

– Спроси у товарища Анисимова, – пожимаю плечами, – он тебе подскажет точный адрес ближайшего кирпичного завода.

По лицу завхоза, было видно – что тот «адрес» он и сам отлично помнит. Сую ему под нос график ремонтно-восстановительных работ:

– Через три дня у меня запланировано начало разборки «француза»… Не, приведи Карл Маркс – ты мне его сорвёшь, товарищ. Сразу же перейдёшь в разряд граждан, а то и господ!

Поинтересовался – как идёт ремонт ёмкостей под ГСМ и, оставшись довольным: