Владимир Тимофеев - Три кварка (1982-2012)

Подняв последний и полистав его для приличия, я хмыкнул и поинтересовался:

— Чего это тебя вдруг на статы́ потянуло? Это же, как минимум, курс четвёртый.

Шурик перевёл взгляд на меня, вынул изо рта карандаш и почесал им в затылке:

— Да вот, понимаешь, про кварки решил почитать. Сам удивляюсь, как у меня раньше руки до этого не доходили. Очень уж интересная тема, особенно, в плане конфайнмента и вероятности распада структуры…

— Ха! Решил-таки попробовать развалить протон?

— Протон. Скажешь тоже, — фыркнул в ответ Синицын. — Ты, Андрюх, лучше вот это послушай.

Он прочитал вслух какое-то утверждение из учебника, потом опроверг его, потом выдал на гора пару собственных мыслей, потом соскочил с кровати, схватил лежащий на столе тетрадный листок и принялся рисовать какие-то формулы, попутно их объясняя…

Разговор наш продлился почти до полуночи. Шурик развивал собственную теорию строения вещества, я всячески его поддерживал, задавая тупые и не очень вопросы. Он с жаром на них отвечал, вырывал из тетради очередной лист, чертил на нем какие-то схемы, зачёркивал, снова чертил. За время беседы мы успели «уговорить» шестнадцать стаканов чая, связку баранок и целую банку сахара. Я всё ждал, когда же, наконец, этому «теоретику» приспичит по малому и у меня появится шанс засунуть в портфель записку-послание. Увы, мой приятель оказался стоек к подобным проявлениям плоти. Исследовательский пыл нивелировал поток вливаемой в организм жидкости, и в итоге мне пришлось констатировать крах всех усилий, направленных на временное выдворение друга из комнаты.

Спустя три с половиной часа я плавно закруглил наш научный спор и, пожелав Шурику спокойной ночи, удалился к себе, отложив решение проблемы на завтра.

«Времени пока что вагон. Не будем спешить. Главное — соблюсти конспирацию».

[1] Многомоторный кран гусеничный.

[2] Физико-математический журнал для студентов и школьников.

[3] Песня В.С.Высоцкого «Лукоморья больше нет».

[4] Большая совковая лопата.

[5] Инженерно-технические работники.

[6] Факультет общей и прикладной физики.

[7] Л.Д.Ландау, Е.М.Лифшиц «Краткий курс теоретической физики».

Вторник. 14 сентября 1982 г.

Отправить записку утром не получилось. Во время всех умывально-бритвенных процедур «почтовый ящик» находился рядом с хозяином, а рыться внаглую в чужом портфеле было не совсем комильфо. Ну да не беда, подождём до обеда, заскочим на минутку в общагу, а там… короче, улучу момент и всуну-таки бумажку в «секретный» карман.

Однако и с обедом у меня приключился полный облом. В смысле, обеденный перерыв оказался сегодня настолько коротким, что заглянуть в общежитие я не успел. Времени хватило лишь на то, чтобы добежать до столовой, перекусить там по-быстрому и в темпе вернуться на стройплощадку.

Вообще, на стройке сегодня царила какая-то странная суматоха. И мастер, и дядя Коля, и прочие работяги, и бо́льшая часть «наших» куда-то сильно спешили, торопясь побыстрее выполнить назначенную на день работу. Куда именно все так рвались, я понял лишь в конце смены. Футбол. Еврокубки. «Спартак» в Лужниках играет с лондонским «Арсеналом». Начало игры в 19:00, кто не успел, тот опоздал, советское телевидение игру в записи, как правило, не показывает. Такая вот вполне себе уважительная причина…

В итоге весь день мы, в поте лица и почти не отвлекаясь на перекуры, монтировали стаканы-фундаменты, благо, что основания под них были подготовлены накануне нашими же усилиями.

Впрочем, как это всегда и бывает, сразу с утра приступить к работе не удалось — ждали геодезиста.

Геодезист на объекте появился в начале десятого. И не появился, а появилась. Поскольку она. Геодезистка. Пугливая девица в очках, только-только, как выяснилось, окончившая институт, поэтому ещё не успевшая привыкнуть ни к строительной «дисциплине», ни к стандартной строительной «лексике». Видимо, практику проходила не «на земле», а в каких-нибудь проектных бюро или типично «бабских» отделах трестов, управлений и главков. Смущалась она, по крайней мере, весьма натурально. Особенно, когда Петрович с Иванычем начинали выяснять, куда (трам-парарам) подевались вынесенные месяц назад (пип-пип) оси и где (трах-тибидух) искать этот (пип-пип) ре́пер.

Цифровую ось в виде торчащей из земли арматурины нашли через пятнадцать минут.

Буквенная, как оказалось, «уехала» на другой объект вместе с бетонным блоком и нанесёнными на него ри́сками.

Поиски ре́пера успехом тоже не увенчались и, в конце концов, на него просто плюнули, решив «привязать всё» к ближайшей колонне.

— Чай, не степь и не космодром строим (трам-парарам), — «культурно» пояснил мастер геодезистке. — Нехрен с этими (пип-пип) репера́ми возиться. Ты, Ленок, давай, как-нибудь сама сообрази-прикинь, куда и к чему (трам-трам) привязываться. Учись давай, раз на линию вышла… да еще опоздала к тому же (трах-тибидух)…

После такого «напутствия» геодезистка Лена, вжав голову в плечи и покраснев до самых корней волос, подхватила теодолит и побежала бегом к котловану устанавливать свой прибор. Треногу и рейку выпало нести мне. Как и вчера.

Спустя пять минут к нам подвалил Иваныч. С ещё одним прибором в руках и второй треногой.

— А шоб два раза не шкандыба́ть, — ухмыльнулся он в ответ на мой безмолвный вопрос, раскладывая треногу и прикручивая к ней нивелир. Лена, занятая юстировкой уровня, дядю Колю вниманием не удостоила. Только головой мотнула: мол, слышала и поняла, не мешайте.

Мы с Иванычем переглянулись и принялись выставлять горизонт второго «девайса».

Эту задачу решили быстро, гораздо быстрее, чем наша Елена свет Игоревна. Спро́сите, почему так? Да потому что: «Опыт. Опыт и мастерство, которые не пропьёшь. А ежели нет ни того, ни другого, то…»

Устав мучиться с капризным прибором, девушка подняла голову и жалобно посмотрела на нас:

— Никак не могу настроить его. Винт прокручивается. Наверное, старый.

— Чего это старый? — проворчал Барабаш, подходя к Лене. — Теодолит поверенный, все винты штатные. Ну-ка, дай гляну.

Оттеснив «неумеху» в сторону, Иваныч склонился над аппаратом.

— Эй, Дюха! Подь-ка сюда, — бросил он через пару секунд.

Я подошёл поближе.

— Видишь?

— Вижу. Винт из гнезда выскочил.

— Во! Молоток! — похвалил меня дядя Коля и повернулся к расстроенной девушке. — Ты его, Ленусик, перекрутила малёхо. Так что дело, выходит, не в приборчике, а в ручках кри… э-э… нежненьких.

Лена поправила очки на носу и тяжко вздохнула.

— У меня по этим приборам всегда пятёрка была, — проговорила она с обидой. — А тут…

— Тут не там, — перебил её Николай Иванович. — Тут думать надо. Мозгами умными думать, а не головкой красивенькой.