Владимир Аренев - Ведьмачьи легенды

И о том низушке, которого она в последний раз видела в пещере за водопадом.

«Бывают разные приключения, в том числе и опасные».

Она надеялась, что это приключение будет для Петера опасным, смертельно опасным.

Остальные мальчики сперва дичились, но когда увидели Марка, почувствовали себя спокойней. Переговаривались о чём-то, поглядывали то на Петера, то на ведьмака.

Ведьмак между тем успел обменяться парой слов с Печенкой и Ахавелем и теперь помогал Мойре. Остальные отдирали свечки с полочек и уступок в «доме» и сносили к огромному кругу, вычерченному посреди внутреннего двора. Мусор, листья, ветки – всё это убрали, и теперь Мойра с ведьмаком чертили на земле символы.

– О чём вы говорили с капитаном?

– Поблагодарил за то, что он и судья удержали остальных от… хм… поспешных решений и необдуманных действий. – Стефан хлопнул себя по спине, расправляясь с очередным кровопийцей. Когда зажгли свечи, москитов стало раз в десять больше прежнего. Они лезли в глаза и в нос, будто ошалелые, бросались в пламя. – После ритуала снова придётся потянуть время. Но уже не мне – Ахавелю. И будет это чуть посложнее, поскольку наш юный друг как раз горит желанием скорей всё закончить.

– Я надеюсь, так оно и будет. Чем скорей, тем лучше!

Ведьмак с любопытством поглядел на Мойру:

– Ты так сильно желаешь ему смерти?

– И что в этом дурного? Все здесь желают того же самого! Если уж на то пошло, это вы всё придумали. И вы сделали так, чтобы он согласился.

Ведьмак промолчал: то и дело сверяясь с рисунком в заметках Мойры, выводил на земле особенно сложный символ.

Наконец всё было готово.

Они встали в круг, попарно: Петер напротив ведьмака, Родриго напротив Мойры. Остальные смотрели издалека, причём мальчишки стояли вмеремешку с «рыцарями».

Ведьмак вкратце объяснил, что и как предстоит сделать. Затем кивнул Мойре, и она начала громко и распевно читать с листа заклинание. Стефан и Родриго повторяли вслед за ней. Петер молчал, бледный и хмурый.

Между ними, словно мёртвые тела, лежали тени. Мойра не обратила внимания, когда именно это началось, но вот она произносила странные, чужие слова, – и тени лежали ровно и чётко, и как будто с каждым мигом становились всё материальней, всё осязаемей.

Она дочитала до конца – и почувствовала, что стоит словно по горло в мутной воде. Мира за пределами круги не существовало. А здесь… здесь было четверо людей и три перемешавшиеся, сросшиеся воедино тени.

– Позволишь? – Ведьмак взял у Петера меч и аккуратно отрезал от своей примерно треть. Властно махнул pукой: – Огонь!

Мойра наклонилась и прижгла место надреза. То есть привела пламенем свечи над чертой, которую оставило лезвие на земле.

– Дальше! – Ведьмак уже точно так же отсёк треть тени от Родриго.

Мойра прижгла. И выпрямилась, приготовившись к боли или даже к чему-то худшему.

Ведьмак всё сделал быстро, одним резким движением. Потом взял из её руки свечу и прижёг.

Было больно, но если бы под страхом смертной казни её попросили объяснить, где и что болит… нет, Мойра бы не смогла. Просто не сумела бы.

- Петер! Как ты?

Он поглядел на ведьмака тёмными, громадными глазами.

– Странно, – сказал охрипшим голосом. – Не так, как обычно. Но ничего такого. И не надейтесь.

Ведьмак коротко кивнул и дал Мойре знак, чтобы заканчивала ритуал. Она прочла фразу-засов – и поняла, что снова может дышать полной грудью. Мутная вода схлынула, пропала. Но вместе с нею пропало и что-то ещё; что-то, о чём она не могла вспомнить. Это было похоже на дырку вместо зуба. Пройдёт пара-тройка дней, и ты привыкаешь к ней, и уже не скажешь наверняка, каково было раньше, с зубом.

Петер попрыгал, словно примерял новые башмаки. Приподнял одну ногу, затем вторую.

– Ух, – сказал. – Чувствуешь себя словно другим челонеком.

Ведьмак кивнул.

– Что, – сказал, – перекусить не хочешь? Пару минут перед дуэлью, чтобы прийти в себя?

Петер молча протянул руку. Чуть помедлив, Стефан вернул ему меч.

Все вышли из круга, там остался только Петер. Сложив руки на груди, он с вызовом глядел на зрителей.

– Судья?

– Да, конечно. – Ренни расправил плечи и жестом велел Ахавелю войти в круг. Тот шагнул, всё так же с трубочкой в зубах, с клинком в ножнах.

– Итак, – сказал старик, – истец – Петер, требующий у своего брата Ахавеля по прозвищу Китобой добровольно принять участие в ритуале по возвращению ему, Петеру, воспоминаний. Ответчик Ахавель отказывается признать законными притязания Петера.

– Это мало что изменит, – заметил капитан, – но точней будет так: я заявляю, что мой брат погиб сорок лет назад.

– Ты не только вор, но и лжец!

Ахавель на него даже не взглянул.

– Дабы, – чуть повысив голос, продолжал Ренни, – разрешить сей конфликт, обе стороны добровольно согласились участвовать в божьем суде, а именно – провести между собой поединок. Правила просты: сражаетесь, пока один из вас не попросит пощады. Или не выйдет за пределы круга. Если победит истец, ответчик будет обязан пройти ритуал и отдать воспоминания своего брата. Если победит ответчик, оный ответчик получит право умертвить истца. Все присутствующие согласны с правилами и обязуются не вмешиваться в поединок, а после завершения оного всеми возможными способами содействовать тому, чтобы свершилось правосудие.

Он помедлил, вздохнул и махнул рукой:

– Начинайте!

Они сделали полный круг, не спуская друг с друга глаз, не вынимая мечей из ножен. Чтобы держать дистанцию, Петер двигался чуть быстрее капитана. Вообще казалось, что бой будет неравным, – но ведьмак не обманывался на сей счёт.

– А что, братец, – тихо сказал Петер, – часто ты вспоминал родителей? За все эти годы – часто? И так, чтоб не в связи со мной. Может, тебе они и не нужны, эти воспоминания? Ради чего всё это?

– Ради брата, – ответил Китобой.

И ударил.

Сабля сверкнула в пламени свечей и рассекла надвое ночного мотылька, метавшегося между дуэлянтами.

Петер ускользнул из-под удара играючи. Хлопнул в ладоши:

– Ну же, братец! Это всё, на что ты способен? Воевать против бабочек?

Ахавель не слушал. Он делал выпад за выпадом, отжимая Петера к краю круга.

– Ах, братец, как же ты пред… – блеснул выхваченный из ножен меч…

– ска… – метнулся к руке Ахавеля, кольнул…

– зуем!.. – ударил плашмя по левому колену…

Капитан сбился с ритма – и вот тогда уже Петер навязал ему свой. Мальчику хватило ума не парировать удары, а уходить из-под них – и атаковать, раз за разом опережая противника.

Они плясали вдвоём, а между ними металась слетевшаяся на свет мошкара.

Ведьмак считал минуты. Подозревал, что долго Ахавель не продержится. А тогда всё будет впустую, кто бы ни победил.