Михаил Кисличкин - Кнут и пряник

– Из еды одна фигня. Чипсы, орешки, всякие закуски, спиртное. Кое-что есть в холодильнике, но это надо съесть сейчас, электричества нет, на жаре все испортиться. У нас с собой еще имеется десяток индивидуальных рационов. Минералки обнаружено две упаковки по двенадцать бутылок, есть пиво в бутылках, литров десять суммарно и соки, восемь литровых пакетов. Все. – Закончил доклад Василий.

– Ясно, – покачал головой Сергей. – Что же, не так уж плохо. – Спецназовец, активировал свой прибор спутниковой связи, подсоединил к нему ноутбук, поколдовал в настройках. – Я сейчас заявление сделаю. Отправлю его, куда следует, и заодно размещу в сети. Пусть все полюбуются. Надо поднимать шумиху.

– Я с тобой, – неожиданно сказала ему Надя. – Вместе сделаем.

– Пойдет, – улыбнулся посланнице спецназовец. – В камеру смотреть сюда, говори.

– Здравствуйте, все кто видит эту запись, – волнуясь, начала говорить комсомолка. – Я Надя, посланница. Сейчас мы окружены врагами, посланник жив, но по неизвестной причине не может применить свой дар боли. Исцелять мы все еще можем. Мною и Ильей принято решение не сдаваться, бандитам служить не будем. Возможно, через некоторое время, нам придет конец. До этого момента исцеления больных продолжаться, как и было обещано. Затем все. Нас больше не будет. Прошу простить меня и Илью за обманутые ожидания, если мы кого-то не успеем вылечить. Прощайте.

– Теперь я, – к объективу камеры встал Сергей. – Меня зовут Тихомиров Сергей Викторович. Бывший капитан сил специального назначения ВС России, бывший инвалид-колясочник, бывший военный пенсионер, исцеленный Надеждой. Сейчас – начальник охраны посланников. Наш самолет был угнан и совершил посадку в Ливии, GPS координаты выложены в ролике. Пилоты после посадки были расстреляны с земли, стюардесса убита, борт поврежден. Держу оборону на борту, вместе с еще несколькими бойцами, выполняя свой долг по охране посланников. Противник огонь по самолету пока не ведет, посланники им нужны живыми. Ультиматум о сдаче посланники отвергли. Наблюдаемые силы противника – до батальона, без тяжелой бронетехники, точнее сказать не могу. Еды, воды и боеприпасов хватит на неделю, если не будет решительного штурма. Буду держаться, сколько смогу, до конца. Честь имею. – Сергей прекратил запись.

– Теперь, господа, нам остается только надеяться, – постарался улыбнуться Илье и Наде спецназовец.

– Я одного не понимаю: что за хрень твориться? – буркнул сменившийся с поста у двери самолета Сергей. Боец присел в кресло рядом с лежавшей на диванчике Надей, и устало прикрыл глаза. Илья, сидя рядом, вяло ел галеты с джемом, запивая их минералкой. Ему по общему решению выделили самый большой продуктовый паек в их отряде. Все-таки посланники продолжали исцелять. Вчера, например, прошло обещанное плановое исцеление диабетиков с пятьдесят первого по пятьдесят третий год рождения. Да и батарейку для исцелений, к роли которой свелся утративший силу посланник, следовало держать заряженной на случай схватки.

– Отсюда до Сирии около двух с половиной тысяч километров, – продолжал спецназовец. – Да, для фронтовой авиации далековато. Но для транспортной и бомбардировочной это не так уж много. Лететь над морем, в международных водах, ливийское ПВО не в счет. Элементарное же решение вырисовывается – нанести по окрестностям бомбовый удар, высадить десант, прорваться к нам. До моря сто десять километров, броневая мобильная группа доедет и посадит вас на корабль. Или эвакуируют вас вертолетом. Я, конечно, не стратег, подобных операций не планировал, но есть же варианты. Вместо этого третьи сутки тишина. И всякая нездоровая фигня…

Действительно, в мире происходило странное. Правительство России, которое вроде как по подписанному договору выступало союзником посланников, сразу же обратилось в ООН и потребовало немедленного разрешения ситуации и освобождения Ильи и Нади. Однако проект резолюции заблокировали все три постоянных члена НАТО в ООН, указав на то, что для международного права термина "посланники" вообще не существует, а заложников должны освобождать ливийские власти. На том дипломатическая эпопея и закончилась, российское руководство просто замолчало.

При этом ни сам мировой гегемон, ни Евросоюз, ни Китай никаких инициатив не выдвинули и про существование посланников как будто забыли.

На низовом уровне все было гораздо веселей. Освобождения посланников требовало множество самых разных людей, делались гневные записи в блогах, прошло несколько спонтанных демонстраций в защиту посланников, писались коллективные письма, выступали знаменитости. Толку от этого не было никакого.

Зато вчера, в обширной аналитической программе по центральному телевидению, ведущий начал объяснять, что все не так уж однозначно. "Уважаемые телезрители, дар боли у посланника отобран", – говорил он. И продолжал развивать свою мысль: "Получается, что Тот, кто его отобрал, работой посланника недоволен. Стоит ли стране устраивать вторжение в независимое государство и защищать посланников любой ценой в этом случае? Если сам Бог ими недоволен? Иначе, почему у посланника нет дара"?

Акцентировалось внимание на том, что посланники не пожелали тесно сотрудничать ни с официальными властями, ни представителями традиционных для России религий. А почему, что это за гордыня? И вообще, грубые действия России осложнят наши взаимоотношения с международными партнерами. А если почитать договор внимательно, то выясняется, что Илье и Наде никто ничего конкретно не обещал. Кроме того, можно сказать, что договор утратил силу в результате форс мажора, допущенного самими посланниками.

Заканчивалась передача выводом о том, что выручать Илью и Надю России все равно надо. Просто из чувства благодарности за исцеленных граждан и вообще это наш моральный долг. Но делать это следует дипломатическими методами и с холодной головой. Авантюры для России неприемлемы.

Просмотр этой передачи оставил посланников в состоянии тягостного недоумения.

– Все? Если нас больше не бояться, значит, мы больше России не нужны? – спросил Илья собравшихся перед дисплеем. – Я правильно понял новую политику?

– Как-то так, – пожал плечами Сергей. – Властям уж точно. После вашего отказа с ними сотрудничать, с тобой Илья одни проблемы. Только это ничего не меняет. Народ еще своего слова не сказал.

– И не скажет, – с обидой в голосе пробурчал Илья. – Людям новую генеральную линию по телевизору разъяснят, и все. А благодарность за исцеление для людей – пустое слово, уже оказанная услуга ничего не стоит. Надо было меньше осторожничать, когда я был в силе и пользоваться даром по полной. Нет, но кто же знал? Мне что, теперь молиться начать? Вдруг дар вернут? Так ведь не получиться, не верю я в такие простые решения.