Владимир Поселягин - Истребители: Я – истребитель. Мы – истребители. Путь истребителя [сборник litres]

– Проверять будем? – спросил я.

– Чуть позже, пусть пока высохнет. Все равно в ближайшую неделю на тот остров не пойдем. Подстрахуемся на всякий случай. Так, Гриш, принимайся за готовку, я там набрал сушняка, дыма будет мало. Ты, Сев, поймай пяток рыбин для обеда и ужина. А я пока на скалу взберусь, на наблюдательный пост. Буду сторожить, от меня сейчас все равно никакого толку нет.

Вечером мы проверили лодку и разочаровались: время и соленая вода сделали свое дело, было множество трещин на складках. В общем, она пропускала воздух.

Следующую неделю мы провели в напряжении, теперь ни о какой беззаботной жизни и речи не шло, постоянный пост наблюдения на скале следил за морем. И вот через восемь дней мы решили перебираться на соседний остров. За эти дни японцы в наше поле зрения так ни разу и не попались, что нас немного успокоило.

Когда стемнело, мы спустили лодку на воду, в ней был Гриша и половина наших вещей, включая котелок. Ведро из бамбука с пресной водой и вязанку сушеной рыбы мы тоже не забыли. Никифоров, опираясь на клюку, стоял на мысу и провожал нас. За ним я вернусь следующим рейсом. Мы договорились, что это произойдет следующей ночью, нам еще нужно найти на острове безопасное место, где пристать и где организовать лагерь. Весла мы использовали с найденной в самолете лодки, поэтому двигались довольно шустро.

Через два часа, когда темная громада острова заметно приблизилась, Гриша вдруг схватил меня за руку и тихо спросил:

– Ты ничего не слышишь?

Замерев на миг, я отчетливо расслышал звук корабельного дизеля.

– Приближается? – тихо спросил я.

– Вроде да.

– Прислушайся, тебе не кажется, что звук другой?

– Точно, он мне тоже показался странным, думал, это эхо от острова. Похоже, это что-то другое. У японцев тоже дизель, но работает по-другому, звонче, а тут глухо.

– Ну по крайней мере мы знаем, что тут делали японцы, думаю, где-то тут рядом место встречи с другим кораблем.

– Мне кажется, нам лучше быстрее пристать к берегу. Тут с километр осталось.

– Тогда поплыли дальше, – согласился я и снова начал активно работать веслами, в то время как Гриша тщательно следил за морем и вслушивался в звук, не приближается ли он. Однако даже я слышал, несмотря на свое шумное дыхание, – приближается.

– По течению идет, похоже, местные воды и глубины им хорошо известны, – тяжело дыша, пробормотал я.

– Метров триста осталось, – заметил Гриша, всматриваясь в темный силуэт неподалеку от нас.

Луны не было, иначе нас можно было бы засечь с дальнего расстояния, именно поэтому мы выбрали сегодняшнюю ночь. Небо было закрыто облаками, и луна не освещала наш путь.

– Сев, присмотрись, тебе не кажется, что в силуэте этого корабля есть что-то странное?

Присмотревшись, я утвердительно кивнул.

– Это не корабль, это подлодка идет. Рубку вижу, перископ. Валить надо, облака вроде рассеиваются, как бы луна не выглянула.

К этому времени я немного передохнул и снова взялся за весла. Тут кораллового барьера не было. Поэтому мы без проблем достигли берега.

Выпрыгнув в воду и провалившись по пояс, я подхватил лодку за леера и потащил к берегу. Спрыгнувший на песок Гриша помог мне дотащить ее до деревьев.

Не покидала опасливая мысль, что подводники могут рассмотреть нас на светлом песке, но скрылись в кустах мы благополучно, шума и окрика не было. Замаскировав лодку, мы стали наблюдать за подлодкой. Однако долго это не продлилось, через двадцать минут она скрылась за оконечностью острова, и звук двигателя стал еле слышен, пока совсем не стих.

– Спать? – спросил Гриша.

– Спать, – согласился я.

Нам нужно было завтра за световой день найти хотя бы временное укрытие для лагеря, куда мы перевезем Никифорова. Мы отошли немного в сторону и, найдя чистое место и разложив вещи, спокойно уснули. У нас даже мысли не возникло выставить часового. Со всех сторон кусты, о нашем переплытии никто не знает.

Утром я проснулся от позывов мочевого пузыря, осторожно вскочил, чтобы не разбудить Гришу, и заскакал на цыпочках, активно крутя головой в поисках подходящего места. Кустарник, куда мы забрались, был высотой едва ли мне по грудь, лодку мы сюда не могли затащить, боясь прокола, поэтому закидали ее ветвями и высохшими пальмовыми листьями, найденными на пляже. Каково же было мое удивление, когда я расслышал шорох ветвей и рассмотрел у лодки человеческую фигуру. Я даже слово сказать не успел, как этот неизвестный взмахнул рукой и послышалось шипение выпускаемого воздуха. Тут я уже не выдержал:

– Ах ты сука! – и кинулся вслед за неизвестным, который шустро рванул в глубь леса.

– Что случилось? – крикнул вдогонку Гриша, когда я вырвался из зарослей, где мы спали.

Бежать было трудно, этот тропический лес был сильно заросшим по сравнению с нашим, и ветви деревьев хлестали по лицу. Фигурка бегуна мелькала впереди, но я явно нагонял. Меня просто душила злоба от такой подляны. Как нам теперь вернутся за Никифоровым? Вплавь? Или построить плот? Так все инструменты, кроме пары вычищенных и заточенных ножей, остались на старом острове. Поэтому когда зад преследуемого приблизился на длину моей ноги, я не утерпел и с удовольствием вмазал ему по седалищу. С женским визгом тот улетел в кусты-липучки.

О, парень попал. Я как-то залез один раз в подобные кустики. Хрюшка с острогой в боку забралась туда. Вытащить я ее вытащил. Но потом подобные кусты обходил десятой дорогой.

Сзади послышались быстрые шаги, и появился Гриша, тяжело переводя дыхание.

– Лодке амба, в трех местах дыры.

Говорили мы, естественно, на русском, поэтому пытавшийся выбраться незнакомец затих.

– Он там? – услышав шум, спросил Гриша.

– Ага, пендаля дал, он туда улетел. Только проблема. Задница у него большая и мягкая для мужчины, к тому же визжал, как баба.

– Думаешь, там женщина?

– Есть такое предположение. Подозреваю, что это член экипажа того самолета, что у нашего острова лежит, – ответил я и, повернувшись к кустам, спросил по-английски: – Кто вы такой?

– Вы англичане?

– Русские, мэм. – Теперь не было сомнений, что в кустах женщина.

– Помогите мне, пожалуйста, выбраться, – попросила она жалобным голосом.

Мы с Гришей переглянулись, скривились, оба знали, что это за кусты, и полезли выручать Эрхарт. Теперь мы были уверены, что это она. Исцарапавшись до крови, мы все-таки вытащили это чудо. Попадание в кусты не прошло для нее бесследно, на женщине живого места не было. Теперь она походила на жертву кошачьего беспредела.

– Извините, мисс, пожалуйста, объясните нам, какого… вы порезали нашу лодку? – играя желваками, спросил я, как только мы помогли женщине выбраться. Кстати, одета она была в смутно знакомые штаны, явно не по размеру, и рубашку.