Владимир Поселягин - Истребители: Я – истребитель. Мы – истребители. Путь истребителя [сборник litres]

– Хорошо, принимайте общее командование, – приказал Морозов.

– Пленных нашли? – спросил капитан.

– Нашли, – скривился безопасник. – При штурме японский солдат успел кинуть в пещеру несколько гранат. Троих наповал, четвертый вряд ли выживет, но нужного нам там не было. Думаю, он где-то у вас.

– Возможно. Мы взяли семь пленных, они в здании администрации под охраной, еще обнаружили убитого японского генерала. Он там же. Еще была система самоуничтожения базы, мои электрики ее успели обесточить.

– Молодцы. Я к пленным.

Как только Морозов с парой бойцов скрылся, капитан знаком подозвал к себе командиров подошедших групп, ставя им задачу. Когда они разбежались по своим подразделениям, капитан пропустил ползущего мимо моряка с гранатометом, заряженным гранатой со слезоточивым газом, и поманил к себе мичмана, участвовавшего в бою в заливе.

– Что там было?

– Подлодку захватили. Двоих потеряли, когда внутри штурмовали отсеки. Еще четверых – при захвате палаток, японцы сразу огонь открыли. Их поддержали с корабля, пришлось отступить. Но тут вовремя подошел «Ташкент» и накрыл их двумя залпами. Японцу трындец, лег на правый бок. В принципе, можно достать, там неглубоко.

– Понятно.

Отпустив мичмана, капитан приподнялся и выглянул наружу. За последний час ситуация заметно изменилась, когда только начинался штурм базы, все тут было аккуратно.

Сама база находилась в узкой стометровой долине между двух скал, между ними была натянута маскировочная сеть, что неплохо скрывало ее. В скалах были пещеры, их доработали, превратив в технические помещения. В самой большой находился цех, в других боксы для самолетов. Люди жили в палатках или легких бамбуковых домиках. Взлетная полоса пробегала через всю базу.

Теперь же от палаточного и бамбукового городка ничего не осталось. Что-то уничтожил пожар, что-то взрывы. Всюду лежали тела, встречались в исподнем немецкие, но были и в черном, в советском. Раненых, более двадцати человек, направили в медотсек базы, там работал пленный немецкий врач.

Бой полностью стих только к девяти часам утра, противник не сдавался, бился до последнего. Даже когда дышать от слезоточивого газа уже было невозможно.

Перешагивая через трупы погибших немцев и японцев, Лосев вышел на середину помещения сборочного цеха. По краям стояли станки. Некоторые – изувеченные взрывами. Некоторые – целые. Посередине возвышалась полусобранная конструкция очередного летного аппарата, побитого пулями и осколками.

– Все, мы свою работу сделали. Теперь осталась ваша, – сказал капитан Морозову. – Мы пока займемся созданием охраны, все-таки несколько вооруженных немцев успели скрыться среди скал.

– Хорошо, – кивнул безопасник. – Какие у противника были силы и сколько пленных?

– На базе было до двухсот человек персонала. Это и охрана, и летная обслуга, и летчики. Сбежало около тридцати человек. Есть еще внутренние помещения, там находились склады и карцер, но их завалило во время боя, когда мы проламывали штурмовые проходы. Пленных два десятка, остальные фанатики, не сдавались.

– Ясно, можете заниматься своими делами.

– Есть.

Выслушав команды капитана, моряки стали разбегаться по старым постам.

К сожалению, данные подтвердились, около двадцати японцев и тридцати немцев смогли укрыться в джунглях острова.

Борт лидера эскадренных миноносцев «Разящий». Рассвет

Мое сообщение о течении заинтересовало командование корабля, после небольшой дискуссии одна из шлюпок была поднята из воды, а вторая затарахтела впереди по курсу. Скорость движения эсминца явно повысилась.

При приближении к заливу стала слышна сильная перестрелка, могу ошибиться, но, кажется, там работали даже пушки и зенитки, перекрывая своим ревом хлопки легкого стрелкового вооружения.

– Покиньте палубу, товарищ подполковник, – приказал мне Зайцев, выглянув из рубки, и тут же: – Вестовой, отведите товарища подполковника к остальным, во внутренний кубрик.

– Есть, товарищ капитан, – козырнул молодой сигнальщик.

Я проследовал вслед за вестовым, который отвел меня через многочисленные лестницы и узкие проходы во внутренние помещения, где находились мои музыканты с Зельцем во главе.

Сидеть там пришлось почти два часа. И только я начал засыпать на узкой койке, не обращая внимания на редкую орудийную стрельбу «Ташкента» (хотя, честно говоря, он только и сделал едва ли два десятка выстрелов, больше маневрировал), как в кубрик спустился Рязанцев и попросил выйти на палубу, добавив в конце:

– Все, кончился противник, можно выходить.

– Потери? – спросил я, выходя на палубу.

Рязанцев скривился – видимо, большие.

– Никифорова нашли?

– Ищут, товарищ подполковник.

– Остальных пленных освободили?

– Четверых нашли, но их японцы гранатами побили. Один тяжелый был, американец вроде, да скончался минут десять назад прямо на операционном столе.

– Нужно их опознать и похоронить по-человечески. Там из моей охраны были парни.

– Сделаем, товарищ подполковник.

Разглядывая торчавшие из воды верхние части японского разведчика, спросил:

– А это что?

Разведчик слегка наклонился набок, из воды торчала рубка и стволы орудий. На берегу виднелись люди, как в нашей форме, так и противника.

– Открыли огонь по нашим, пришлось ответить. Зенитки их, как метелки. Пару очередей – и на тридцать метров в глубь леса, как косой срезали. Страшные молотилки.

– Нужно подать сигнал, чтобы вышли мои спутники. Капитан Лапотников и с ним американская гражданка мисс Эрхарт.

– Сделаем, хотя, думаю, товарищ подполковник, после этого боя они сами выйдут, не могли они не слышать орудийных выстрелов.

– Посмотрим.

Остров в Тихом океане. Захваченная советскими моряками секретная немецкая база. Карцер. Утро

Первым очнулся Грохтердт. Русский, который представился Александром, продолжал находиться в беспамятстве.

Сморщившись, майор потер затылок, нащупал там немаленькую шишку и попытался вспомнить, что происходило некоторое время назад. В каземате было плохо слышно, но толчки они ощутили отчетливо. Сперва майор думал, что это налет, но, когда расслышал пулеметные очереди совсем рядом и разрывы гранат, понял, что это идет наземный бой за базу. Буквально через десять минут после того, как начался бой за пещеры, раздался сильный взрыв – и все померкло.

Грохтердт предположил, что местная охрана привела в действие систему самоуничтожения, скорее всего, не всю, а только подземную. Наверняка противник, штурмующий базу, сумел добраться до общей сети, не дав активировать ее.

– Алекс? – потряс он за плечо соседа, лежавшего рядом с нарами. Видимо, его скинуло во время толчка на каменный пол.