Андрей Богданов - Чары Мареллы [litres]

В следующий момент изображение будто ожило, и на Карла обрушилась волна образов и ощущений. Он ясно видел перед собой улыбающегося месье Фурнье, владельца пекарни, располагавшейся на первом этаже гостиницы, в которой он жил. Усатый мужчина с улыбкой протягивает ему фотокарточку:

– По-моему, месье де Бо, получилось на редкость удачно. Я, конечно, любитель, но это – один из лучших снимков, которые мне приходилось видеть. Во всяком случае, он будто живой.

Картинка, конечно, так себе, думает Бертран. Фокус наведен неидеально, да и сама композиция оставляет желать лучшего, но вслух произносит:

– Великолепная работа, мой дорогой Жак! Я и не подозревал, что рядом со мной живет настоящий художник.

– Ну, скажете тоже, – засмущался пекарь, но было видно, что похвала ему приятна.

Вывалившись из фотографии спиной назад, Карл покачнулся и едва не упал, но удержался на ногах и впился глазами в лицо, которое показалось ему знакомым. Нет, это был не он – совсем другие черты, никакого сходства. Отложив фотографию в сторону, он принялся лихорадочно сортировать все, что было в коробах, на то, что не вызывало у него никаких ассоциаций, и вещи, на которые реагировала его тактильная память.

Бутылек с какой-то мутной жидкостью. Карл открывает его и, не думая о собственной безопасности, нюхает. Фу, какая гадость! Воняет, как весеннее медвежье дерьмо! О, боже мой… Грязнуша, Велеслав, Ероха… Потрескавшийся свиток – это не бумага, нет. Береста? Дубинин осторожно разворачивает и пытается разобрать странные знаки, которые на первый взгляд лишены смысла, но по мере того, как вчитывается, становятся все понятнее, пока не складываются в единый текст, который он знает наизусть. Годна, старая целительница, избегавшая общения с соседями и пожертвовавшая собственной жизнью ради здоровья одного из них. Что за чушь? Разве это не тот самый нож, который он нашел в комнатушке, куда привела его Мартынова? Он смутно помнил, как купил нечто подобное у какого-то старого пьяницы, посчитав, что ему-то он точно не нужен. Выходит, ничто не происходит просто так. Медальон… Стоило Карлу нащупать его, как перед его глазами возник образ Ирицы. С любовью глядя на него, она протягивает подарок – купленный у бродячих торговцев оберег. Как он оказался у них и что, собственно, означает знак, изображенный на нем? Она не задумывается об этом. Ей просто хочется сделать ему приятно. Почувствовав, что по его лицу катятся слезы, молодой человек сердито вытер их и опустился на грязный пол. Открывать вторую коробку у него уже не было сил.

Выходит, вся его жизнь была большой ложью? Нет, это невозможно. Его мама, папа – они ведь настоящие. Он прекрасно помнил свои детство и юность. Школа, университет – все было по-настоящему. Дубинин нащупал шрам на голове, доставшийся ему на память о футбольном матче между журналистами и факультетом международных отношений. Тогда они проиграли с разгромным счетом, но его все равно провожали аплодисментами. Тогда как понимать все эти ощущения? Достав золотую фибулу, сорванную с хитона Гипатии, он еще раз взвесил ее на ладони и сунул обратно в карман. Ему нужно было во что бы то ни стало еще раз встретиться с Мари и выяснить, кто же он на самом деле.

– Ну, вот ты и вспомнил все, любимый.

Карл вскочил на ноги и огляделся. Полутемное помещение казалось пустым, но в следующий момент от одной из стен отделилась тень и спустя несколько секунд превратилась в Ирину, его коллегу.

– Привет, – неуверенно поздоровался с ней Дубинин. – Что ты здесь делаешь?

– Тебя ищу, глупый, – тихо рассмеялась девушка и, подойдя ближе, обняла его. – Я соскучилась.

Молодой человек, в первый момент приятно удивленный, затем все же мягко, но решительно снял со своих плеч ее руки и сказал:

– Извини, но я совершенно запутался. У меня выдалась не самая простая ночь, так что я буду благодарен тебе, если ты объяснишь, в чем дело.

– То есть ты не помнишь меня? – Ирина нахмурилась.

– Не помню? Кажется, все вокруг решили свести меня с ума. Ну, конечно, я знаю тебя – ты Ирина Кузнецова, сотрудница газеты, в которой я работаю, пишущая под псевдонимом Ирэн Верди. Молодая, красивая, успешная. Мы дружим, но мы не вместе. Я что-то забыл? Если так – извини.

Журналист почувствовал внезапный приступ злобы, и сколько ни пытался подавить в себе раздражение, у него это вышло плохо. Но девушка, казалось, не обратила внимания на явную издевку, прозвучавшую в его голосе. Напротив, было видно, что ей такой формат общения пришелся по вкусу. Игриво посмотрев на него, она еще раз попыталась обнять Карла, но тот отступил на шаг и скрестил на груди руки, ожидая объяснений. Тогда Ирина вздохнула и, протянув ему правую руку, представилась:

– Меня зовут Ирица, приятно познакомиться. На днях мне исполнилось пятьсот лет, но с юбилеем меня никто не поздравил. Ах да, еще я – твоя жена.

Прежде чем ответить, Карл, не обращая внимания на руку Ирины, которую та продолжала держать на весу, обошел вокруг нее, словно осматривал выставочный экспонат, и наконец сказал:

– Я помню Ирицу. То есть, мне кажется, что помню, – поправился он, – если можно рассуждать обо всем этом утвердительно и всерьез. О чем мы вообще говорим?

Подумав, журналист посчитал, что слишком спокойно воспринял такое нелепое заявление, и для пущей убедительности в показном отчаянии взъерошил волосы и пнул ни в чем не повинную коробку, которая от удара опрокинулась на бок. Вероятно, роль рассерженного Бертрана де Бо хорошо ему удалась, потому что девушка подошла к коробке и, наклонившись, подняла какую-то безделушку. Повертев ее в руках, она задумчиво обратилась к Карлу:

– Я не знаю, что ты сейчас чувствуешь. Наверное, тебе нелегко, но это плата за возможность быть вместе. Мне казалось, что ты хочешь этого. Разве я ошибалась?

– Как я могу ответить тебе, если не понимаю, о чем ты говоришь? – закричал Дубинин. – В моей голове перемешалось столько жизней, что я сейчас сойду с ума!

– Жизнь была только одна – твоя, – спокойно ответила Ирина. – Просто ты проживал ее снова и снова. Вот и сейчас ты делаешь то же самое. Разница лишь в том, что в этот раз меня не было рядом.

– Почему? – хмуро спросил Карл. – Почему тебя не было рядом? И почему ты выглядишь иначе?

– Я должна была лишить тебя памяти, чтобы уберечь от той, что преследовала нас все эти годы. Она чувствовала тебя, твои мысли, переживания. Личность, которой нет, сложнее выследить.

– Ты говоришь о Мари?

– Так ее тоже называют, – кивнула Ирина.

– Но она нашла меня. – Он задумчиво прошелся по чердаку, оставляя за собой следы на пыльном полу. – Где же была ты?

– Дело в том, что я чуть-чуть ошиблась в своих расчетах, – помолчав несколько секунд, нехотя призналась девушка. – Стараясь как можно глубже спрятать твои воспоминания, я и свои скрыла так тщательно, что в нужный момент не смогла их найти. Так что до недавнего времени мы с тобой находились в одинаковых условиях – я действительно все это время была Ириной Кузнецовой, молодой, красивой, успешной, как ты сам только что меня охарактеризовал. Ты только забыл добавить: одинокой. Но теперь с этим покончено. Я нашла тебя и больше не отпущу. Нам осталось только решить, каким образом избавиться от этой Мари, как ты ее называешь. Но у меня есть по этому поводу несколько мыслей.