Андрей Богданов - Чары Мареллы [litres]

Ирина мысленно ругнулась, пообещав при первом удобном случае устроить скандал местной администрации, и, нащупав в кармане зажигалку – она никогда не курила, но всегда носила ее с собой на всякий случай, – зажгла несколько ароматических свечей, которые стояли на тумбочке рядом с креслом. Комната тут же наполнилась запахом хвойного леса, и Ирина, решив, что в создавшихся условиях заняться все равно больше нечем, вернулась к книге. Правда, чем дальше она продвигалась в чтении, тем чаще ее кидало в дрожь от описываемых подробностей страшных ритуалов. Дочитав очередную главу, она закрыла книгу и подумала о том, насколько нужно хотеть чего-то, чтобы решиться на такое. Автор предупреждал своих читателей о том, что, воспользовавшись помощью демонов, имена которых были перечислены тут же, читатели рисковали потерять себя, утратить связь с реальностью и навсегда связать жизнь с темной стороной вселенной.

Тем не менее свойственное большинству журналистов любопытство словно шептало ей на ухо: не попробуешь – не узнаешь. Впрочем, Ирина, выросшая в семье убежденных агностиков, никогда не верила в сверхъестественное, будучи уверенной в том, что все в этом мире поддается логическому объяснению. Вот и сейчас она подумала, что вечер при свечах не будет достаточно томным без сеанса магии. Налив себе бокал красного вина, девушка потушила свечи, оставив гореть только одну, и открыла наугад первую попавшуюся страницу. Вытянув перед собой руку ладонью вниз так, чтобы не обжечься, она взглянула в книгу и медленно и отчетливо прочитала заклинание. В следующий момент Ирина, которая всегда гордилась своей способностью контролировать эмоции, оказавшись в абсолютной темноте, вскрикнула от страха, но тут же посмеялась над собой: она любила свежий воздух и поэтому всегда держала окна открытыми. Вероятно, сквозняк и стал причиной того, что свеча неожиданно погасла.

Поднявшись, чтобы еще раз достать зажигалку, она зажгла свечу, да так и осталась стоять с открытым ртом: из зеркала на нее снова смотрела та самая девица, только в этот раз она совершенно не была похожа на отражение – она была живой! Приложив палец к губам, видение безо всякого стыда провела рукой по груди, словно приглашая Ирину полюбоваться ее телом. Автоматически опустив взгляд, Ирина не поверила своим глазам – она сама стояла посреди комнаты обнаженной, хотя не помнила, чтобы раздевалась.

– Ты взяла то, что тебе не принадлежит, – прошептала девица, делая шаг по направлению к перепуганной Ирине. – Тебе придется вернуть мне это.

Девушка, не в силах двинуться, с ужасом наблюдала за тем, как демоница вышла из зеркала и, подойдя ближе, протянула к ней руки. В следующий момент Ирина перестала существовать, уступив место двойнику…

Карл проснулся от пронзительного звука будильника и резко сел на кровати. С недоумением оглядевшись вокруг, он вскочил на ноги и, спотыкаясь, побежал на кухню, где на стене висел отрывной календарь – пережиток прошлого, от которого его мать так и не смогла отказаться. Тупо уставившись на дату, он так сильно зажмурился, что стало больно глазам, – была среда, и ему нужно было собираться на работу. Выходит, все это был лишь сон! Дубинин взглянул на свою руку и со стоном ее опустил – на ней не было и следа той раны, которую он сам себе нанес. Чертовщина какая-то!

– Сынок, садись завтракать. – В комнату вошла мама и поцеловала его в щеку. – Ты хорошо себя чувствуешь? На тебе лица нет.

– Да, мам, все в порядке, просто не проснулся еще. – Карл старался говорить так, чтобы голос не выдал смятения, которое он испытывал.

– Вот и хорошо, – улыбнулась мама. – Садись за стол, все уже готово.

Журналист послушно опустился на стул и только тогда заметил, что сжимает в руке что-то. Следующие несколько секунд он, не веря своим глазам, рассматривал блестящую фибулу, лежащую на его ладони.

– Что это? – заинтересовалась мать. – Какая-то застежка? Красивая.

– Да… – рассеянно пробормотал он, пытаясь унять дрожь. – Это так, безделушка. Вчера нашел возле театра.

– Наверное, реквизит какой-нибудь, – предположила женщина, любуясь вещицей. – Надо бы вернуть.

– Да, конечно, сегодня же и заскочу. Скажи, ма, а ты давно видела мою коллекцию? Ну, помнишь – ту, которую я собирал, когда был ребенком?

– Ты о барахле, которое я столько раз пыталась выкинуть? Я давно его не видела. Посмотри на общем чердаке. Кажется, мы все ненужное туда составили.

Карл поблагодарил мать и, за минуту проглотив завтрак, побежал в свою комнату одеваться.

– Куда ты в такую рань? – удивился отец, выходя из комнаты. – Еще темно.

– У нас сегодня в редакции внеочередная планерка, будем нового зама выбирать всем коллективом, – на ходу соврал Дубинин.

– Хорошо было бы, если бы эта должность досталась тебе, – проворчал отец, но Карл уже не слышал его – схватив с вешалки куртку, он выбежал в подъезд и захлопнул за собой дверь.

– И в кого он такой? – с сожалением покачал головой Дубинин-старший, обращаясь к жене. – Ни капли самолюбия. Так и будет всю жизнь на побегушках. Утром – на работу, вечером – с работы.

Однако Карл отправился не в редакцию, а прямиком на чердак – там он, не обращая внимания на многолетнюю пыль, принялся отодвигать многочисленные коробки и тюки с вещами, которые жильцам многоквартирного дома было жалко выбрасывать, и поэтому они затолкали их сюда, где они не мозолили бы им глаза. Наконец в самом дальнем углу он обнаружил то, что искал, – две коробки неопределенного цвета, на которых Карл узнал собственный автограф, обозначавший его как единственного и бесспорного хозяина всего этого богатства.

Он достал из кармана складной нож и разрезал старую клейкую ленту. Прежде чем заглянуть внутрь, на некоторое время закрыл глаза, чтобы оживить в памяти полустертые воспоминания. Впрочем, это оказалось несложно – вещи, когда-то столь важные для него, с радостью проявились в его голове, словно только и ждали удобного случая, чтобы вновь обрести прежнюю власть над хозяином. Старые фотографии, письма, отправленные когда-то кем-то кому-то, разукрашенные вручную шахматные фигурки из старинных наборов – ему показалось, будто он снова держал их в руках. Дубинин открыл глаза: несмотря на то что он был готов встретиться со своими воспоминаниями лицом к лицу, уверенности в том, к чему это приведет, у него не было, но отступать было некуда. Да и незачем.

Оглядевшись в поисках куска материи, которой можно было бы застелить пыльный пол, и не найдя ничего подходящего, Карл снял куртку и кинул ее себе под ноги. Затем, стараясь ничего не пропустить, начал бережно раскладывать артефакты, поочередно разглядывая каждый из них. Большинство не представляло никакого интереса – так, вещи с историей, к которым он всегда испытывал определенную слабость, но кое-что привлекло его внимание. На старой, пожелтевшей от времени фотографии он увидел человека, который показался ему знакомым. Подойдя к небольшому чердачному окну, он более внимательно изучил снимок и изумленно моргнул. На первый взгляд на карточке не было ничего особенного – так, дом, из окна которого выглядывал мужчина и дружелюбно улыбался фотографу. Однако интересной была надпись на обороте: «BdB 1905 Paris». БдБ? Что там говорила старуха? Бертран де Бо? Как такое вообще возможно?