Тимоти Рувидо - Хозяева плоской Земли [Путеводная симфония] [ЛП]

Тиму ход моих мыслей не понравился.

– Стражи не убивают. Стражи не пускают. Нас почему-то пустили. Летим дальше. Могу тебя подменить, если хочешь отдохнуть.

Чего я точно не хотел, так это спать. Видимо, сказывалось выпитое кофе. Не три же НЛО за окном!

Не включая света, мы полночи просидели у иллюминаторов, то и дело выглядывая наружу и тихо переговариваясь. Тим признался, что накануне вылета ему тоже привиделся сон, только в этом сне с ним разговаривала не Уитни, как со мной, а его давнишняя подруга Василика. Он тоже не помнил подробностей разговора, но суть сводилась к вопросу, мол, ну, теперь-то ты понимаешь, почему я не могла и не должна была с тобой оставаться?

– Она предчувствовала всё это, Конрад! Ещё тогда, наяву, а не во сне, она говорила, будто видит меня посреди чего-то белого, и это её страшило.

– Многие женщины умеют предвидеть, Тим. Это называется «женской интуицией». Мы с тобой ею не обладаем, поэтому вот и летим бог знает куда.

Мы так и заснули в креслах, а на ежечасный сигнал реагировали по очереди.

С рассветом настроение изменилось. Теперь мы обозревали всю плоскость Земли от горизонта до горизонта, и ни одна гадость не могла подлететь к нам незамеченной. Антарктида была слева, справа, сзади и впереди. Сверяться с картой уже не имело смысла. Гораздо полезнее было вооружиться биноклями и приглядываться к реальной обстановке. К сожалению, реальность в стороне от нас оказывалась слишком размытой толщей атмосферы, а ровно под собой мы ничего интересного увидеть и не мечтали, поскольку здесь проходил обычный туристический авиамаршрут к Церемониальному Южному полюсу. Самолёты, летавшие по нему, в отличие от тех грузовых, с задраенными иллюминаторами, что доставляли туристов в Антарктику из Чили и Аргентины, были, судя по фотографиям, самыми обычными, так что в радиусе их обзора с пассажирских мест ничему подозрительному попадаться не следовало. То есть все возможные заградительные базы наверняка убирались от него подальше в сторону, оставляя невинный узкий коридор вплоть до «Амундсена-Скотта». Честно говоря, имея значительное преимущество в высоте и широте обзора, мы рассчитывали их заметить, но воздух играл с нами хоть и незлую, но всё-таки шутку, а других средств пробить его толщину, кроме визуальных, у нас не было.

«Полюс» мы миновали после полудня. Бедному Амундсену в начале прошлого века пришлось добираться до него от базы через ледяные пустыни и горы 56 дней, не менее бедному Скотту и того больше – 79. А наш скромный небесный тихоход потратил на тысячу с лишним километров меньше суток.

Наступил долгожданный отрезок нашего пути, который должен был ответить на главный вопрос: где он, край Земли, и что там такое на самом деле. Если честно, то повторения перелёта Бишопа и встречи с Индийским океаном мы не ожидали. Мы даже очень осторожно прикидывали, когда наш полёт должен чем-то закончиться. Прикидывали по такому житейскому параметру, как давление. Не плотность, а именно давление. То, что всю жизнь давит на человека «атмосферным столбом». Давит по-разному в зависимости от температуры на улице и высоте над уровнем поря. И хотя нормой считается давление в 1,033 килограммов на кубический сантиметр, фактическая норма имеет свойство «прыгать», причём довольно ощутимо. Для маскировки этого явления придумали рассчитывать давление по разным шкалам: в миллиметрах ртутного столба, в миллибарах, в паскалях и в гектопаскалях. Во всех них «норму» сегодня приравнивают к 760 мм рт. ст., 1 013,25 гПа или тем же 1 013,25 мбар. Но при этом если жители Японии прекрасно себя чувствуют при среднем атмосферном давлении 761 мм рт. ст., то организмы жителей какой-нибудь горной тибетской деревушки на высоте 4 километров привыкли к 413. Это и понятно, поскольку если плотность воздуха уменьшается с высотой, а всего этой ощутимой плотности нам дано порядка 15—20 километров, то разница почти в два раза при четырёх километрах нижних, самый плотных и «тяжёлых» слоёв вполне естественна. Когда мы с Тимом стали подробно изучать этот вопрос, то пришли к выводу, что годичные перепады давления в одном и том же месте на земле, давления, на которое, как считается, мы, люди, реагируем как на «погоду», происходят вследствие постоянной вибрации поверхности Купола. Что его там и как «продавливает» мы, разумеется, понятия не имели, но «проседание» неминуемо приводило к укорачиванию «атмосферного столба». Если представить наш мир в виде полусферы, покоящейся на плоском основании, то ситуация выглядит с одной стороны просто, но с другой мы должны не забывать, что плотные слои атмосферы не повторяют выпуклость Купола, а лежат над поверхностью Земли так же плоско, то есть ровно, заканчиваясь сверху границей тропосферы, которая сейчас была под нами. Дальше начиналось самое интересное, непонятное и важное. Если от полюса до полюса порядка 20 000 километров, а мы имеем дело со сферой, то от полюса до самой сферы должно быть никак не меньше тех же 20 000 километров. Поскольку эту сферу древние вплоть до, кажется, загадочного Иеронима Боса (или Босха) изображали так же, как и небесную, то есть в форме идеального шара, можно говорить о том, что 20 000 километров – это минимальная длина радиуса нашей замкнутой вселенной. Тут мы уже видим несколько иную пропорцию – условные 20 000 километров за минусом 20 километров плотного воздуха дают нам огромную высоту, заполненную вообще непонятно чем и непонятно какой массы. И пусть это всего лишь тонкий эфир, о котором учёные то забывают, то вспоминают, давление оставшиеся 19 980 километров оказывать должны. Тем более что при «ровности» первых 20 километров независимые исследования совершенно очевидно говорят о том, что чем южнее проводятся замеры атмосферного давления, тем оно меньше. Косвенно это доказывает, что в противоположную от Северного полюса – где расстояние от Купола до Земли наибольшее – сторону фактическая или даже можно сказать физическая высота «атмосферного столба» уменьшается. Иначе говоря, зная коэффициент (ненавижу это слово) изменения давления от севера к югу, мы получаем теоретический инструмент, позволяющий просчитать расстояние до его края. Ведь мы же договорились, что 20 000 километров радиуса – это цифра условная, которую мы получаем на замкнутом земном «шаре». А когда шар превращается в тарелку под сферической крышкой, то края её можно установить именно по формуле закругления крышки. Правда, сама «тарелка» в разных своих местах имеет разную, причём весьма существенно, температуру, что влияет на давление и мешает видеть всю картину. Так вот, возвращаясь к нашему дирижаблю, мы сейчас имели уникальную возможность следить за давлением «атмосферного столба» при отсутствии двух мешающих показателей: на нас не давила тропосфера и температура за бортом была пусть и холодная, но зато постоянная. В результате таких соображений мы с момента выхода на заданную стратосферную высоту постоянно вели наблюдения за показаниями двух анероидов 108 108 Современный тип безртутного барометра. , имевших шкалу с делением в 1 мбар. Стартовали наши записи с цифры 55. Медленно-медленно почти 20 000 километров смещения от севера к югу «съели» 22 деления и теперь показывали подозрительные 33. Конечно, мы не рассчитывали стукнуться носом дирижабля в стену Купола при показателе 0, однако тенденция говорила, во-первых, о правильности наших вышеописанных рассуждений и, во-вторых, о приближении этой самой «стены», хотя и, похоже, нескором.