Тимоти Рувидо - Хозяева плоской Земли [Путеводная симфония] [ЛП]

Последнюю мысль я, похоже, высказал вслух, потому что Тим почти в полном смысле слова спустил меня с небес на землю. Нет, не стоит радоваться раньше времени. Мне ничего не приснилось. Он помнил ровно то же самое, что и я. Ему тоже до последнего момента не хотелось жить. А вот когда этот последний момент наступил, он так и не понял. Очнулся первым, привязанным к креслу. Действительно, сирена разбудила. Он её сразу же отключил. Приборы работали. Мы успели опуститься до шестнадцати километров, но теперь всё в порядке: насос с откачкой воздуха справляется, и мы поднимаемся. Нарушений в оболочке не замечено. Давление нормальное. Он собирался включать двигатели и давать полный вперёд, домой.

– Ты уверен в том, что домой – это не назад? – спросил я.

– Совершенно не уверен. Но если будем висеть тут глистой в поднебесье, то никогда этого не узнаем, – резонно заметил он.

Не думаю, что стоит во всех подробностях описывать наше возвращение. Неделя «витания в облаках» и попыток разобраться в том, что произошло на самом деле, прошла, как один день.

Ньютоновская теория гравитации не имела к нашим приключениям никакого отношения. Притяжение в природе объясняется исключительно электромагнетизмом, разницей полюсов, будь то притяжение пыли к экрану монитора или нас – к земле. Земля и воздух, это те же катод и анод. И так получилось, что мы оказались в непосредственной близости от генератора этого магнетизма – вращающегося Купола. Да, мы его так и не увидели, но зато достаточно хорошо слышали и ощутили действие электричества на себе. Это вам не покрывало, которое «дёргает током», когда утром убираешь постель! Хотя принцип тот же. В масштабах земной плоскости статическое электричество снимает необходимость думать о том, где верх, а где низ: мы к ней прилипли, и нам неважно, в каком положении она находится по отношению к чему-нибудь ещё. Как сказал выдумщик другой теории, «всё относительно». Вопрос всех вопросов: если мы пролетели насквозь, то как? За счёт чего? Через что, наконец? То, что назевается Куполом или Твердью, могло и должно было иметь чисто энергетическую природу. Тем более если мы останавливаемся на предположении о виртуальности нашего мира и его искусственных границ. Другое дело, что для наших здешних аватаров он представляется физическим, вращающимся, громким, электризующим. Кто-то из исследователей считал, что иногда от него отваливаются целые куски, которые мы воспринимаем за метеориты. Вон в Африке, говорят, находят стеклянные камешки неземного происхождения. Многочисленные световые явления, начиная с такого нечастного как гало и заканчивая обычной радугой, которая, если подняться повыше, оказывается не дугой, а тоже идеальным кругом, доказывают, что небосвод над нами представляет собой сферическое зеркало. В домашних условиях, как известно, радуга не образуется. Только на улице. Если вы хотите получить нечто похожее дома, вам обязательно понадобится именно зеркало. А если ещё учесть, что по легендам, которые кое-где стали религией, Твердь не только вращает огни, называемые «звёздами» и «планетами», но и отделяет нас от вод «мирового океана», то можно попытаться себе представить, какой мощной она должна быть. Существовали, правда, в этой конструкции и в полном смысле слова лазейки – некие «окна» 109 109 В шестисотый год жизни Ноевой, во второй месяц, в семнадцатый день месяца, в сей день разверзлись все источники великой бездны, и окна небесные отворились (Быт. 7:11). И закрылись источники бездны и окна небесные, и перестал дождь с неба (Быт. 8:2). , которые при крайней необходимости могли открываться, и через них на землю обрушивались потоки воды, смывавшие, например, неудачные версии населения. Скандинавские скальды называли «окном небесной тверди» не что-нибудь, а само Солнце. Как будто не связанный со Скандинавией и скальдами Енох, прадед Ноя, рассказывал о том, что ему дали «увидеть двенадцать дверных отверстий в кругу солнечных колесниц на небе, из которых пробиваются лучи солнца; и от них исходит теплота на землю, когда они открываются в определённые времена». Он же далее говорил: «И я видел двенадцать врат на небе на приделах земли, из которых солнце, луна и звёзды, и все произведения неба выходят на востоке и на западе. И много оконных отверстий находится направо и налево от них, и каждое окно выбрасывает в свое время тепло, соответствуя тем вратам, из которых выходят звезды по повелению, которое Он дал им, и в которые они заходят, соответствуя их числу». Разумеется, понимать эти откровения ветхого старика и ему подобных каждый в праве по-своему. Мне приходилось читать, как некоторые критики объясняют, мол, под дождевыми «окнами» подразумеваются обычные тучи. Если им так легче жить, это их дело. Мы через что-то пролетели Купол насквозь, и мне не слишком важно, были ли то «окна» или «двери».

Кстати, поначалу мы считали, что наш эксперимент не удался. Зоркий Тим обнаружил в бинокль всё те же антарктические базы там, где им и полагалось быть. Тогда я выдвинул безумную теорию о том, что нас, вероятно, магнетизм Купола сперва притягивал, притягивал, потом что-то произошло, мы развернулись, полярность поменялась, и нас оттолкнуло обратно. Не знаю, как подобный манёвр мы бы смогли пережить на практике, однако перегрузки не оторвали нам головы, мы дышали и даже пили кофе, а далеко под нами прорисовывалась ставшая почти родной линия ледяного побережья. Мы начали строить планы на будущее и строили их над всем Атлантическим океаном, пока ни увидели под гондолой Исландию. Решив, что по недоразумению пропустили родной остров, дали обратный ход и пошли на снижение, которое на этих широтах не должно было угрожать нам ничем, кроме плохой погоды и любопытства сторонних наблюдателей. Мы опустились до трёх километров и кружили весь день и всю ночь, но ни малейшего признака Фрисландии не обнаружили. За две недели нашего отсутствия её не могло просто так смыть новым всемирным потопом. Тем более что Исландия, к которой мы несолоно хлебавши в итоге вернулись, была в полном порядке. Там по-прежнему жили исландцы, говорили по-исландски и немного по-английски. Ни про какую Фрисландию знать не знали. В местном туристическом центре нам сказали, что, наверное, речь идёт про Фрисландию немецкую или голландскую, но это совсем не острова, а части означенных стран.

Исландия оказалась почти идеальным местом для посадки дирижабля. Весь центр острова представлял собой высокогорье вдали от проезжих дорог. Мы сели неподалёку от хуторка со смешным названием Сафнасафнид, приютившимся на берегу узкого фьорда. Сели так, чтобы даже те, кто нас мог видеть с земли, решили, будто мы полетели дальше, за пригорки. Нам совсем не хотелось привлекать к себе раньше времени внимание общественности и тем более полиции. Надо было сначала разобраться в обстановке, а уж потом, при необходимости, высовываться. Посадка, рассчитанная на непогоду и лёд, в условиях прохлады и мягкой земли прошла более чем успешно. Мы прихватили с собой рюкзаки с самым необходимым и ценным. Оружие оставили лежать в прочном железном шкафу, гондолу заперли, а к дверце я прилепил листок бумаги, на котором по-английски и по-итальянски написал «Не открывать». Если не знать, откуда и на чём мы прилетели, то нас можно было принять за обычных туристов, которые решили погулять пешком. С этой легендой мы и заглянули сначала на хутор, а когда поняли, что нам не помогут, вызвали такси и отправились на другую сторону фьорда, в «огромный» по местным меркам городок Акурейри. Там в круглом здании дворца культуры нам стало до тошноты очевидно, что, скорее всего, никуда мы не «вернулись». Да, страна называлась Исландией, да, в ней в ходу были исландские кроны, да, тут можно было воспользоваться интернетом, да, в интернете открывалась подробная карта мира, но нет, на ней нельзя было найти никакого соседнего островного государства, в котором Тим родился и прожил всю жизнь. Не было и сайта нашей конторы. Пользуясь случаем, я поискал названия других стран. Все оказались на месте. Набрал имена известных мне марок автомобилей. Если не считать, что «Мерседес» здесь писался через конечную «с», а не «з», что, как известно, произошло после их слияния с «Бенцем», ничего подозрительного не обнаружил. Год, месяц и даже день соответствовал нашим календарным расчётам. Президенты и премьеры были на своих местах. Башни-близнецы в Нью-Йорке здесь снесли того же сентября и в такой же очерёдности. Действующих чемпионов по боксу я не узнал, однако Али с Тайсоном нашёл. Писали, правда, что Тайсон жив и здоров, хотя я точно знал, что он умер в тюрьме. Окончательно для меня всё стало на свои места, когда я обнаружил, будто последний мировой кубок по футболу выиграла Франция, хотя там, откуда мы прилетели, вот уже третий раз подряд чемпионами становилась самая футбольная страна мира – Дания.