Сергей Катуков - Мастер облаков

Когда человеку надо было получить знания, Сеть не только передавала их чувствам, но также обратно транслировался образ человека, тела реципиента. В жизни же любопытно было видеть, как парочки, прогуливающиеся вечером, были окружены мягким сиянием, романтичной музыкой и даже сладко-пряными запахами. А одинокий холостяк мог идти в компании светящихся виртуальных подруг, во славу которых он тут же распивал виртуальное изумрудное шампанское, чьи пузырьки вполне реально шелестели и опьяняли. Подростки ходили в школу в сопровождении рок-команд, паривших в виде облачка и отчаянно терзавших инструменты. Студентов сопровождали воплощения Эйнштейна, Паскаля, Платона или Докинза, которые сообщали им о своём учении или о новинках из мира науки. Образ Джорджа Буша-младшего бил все рекорды как самого оригинального обозревателя новостей.

Постепенно инструменты слияния с ПР — линзы, шлемы, тактильные перчатки и даже костюмы — миниатюризировались, исчезали. Встраивались в виде чипов в нервную систему и мозг, интегрируя сознание с Сетью напрямую. Большинство детей чипизировались в течение первого года жизни. Так они практически моментально проникали в ту же среду, в которой находились их родители.

Люди из разных концов света, не выходя из комнаты, не вставая из кресла, из горячей ванны, протягивали друг другу руку, ступнями чувствовали влажный песок Фиджи, ощущали ветра соляных плато Боливии, и вообще запросто покоряли виртуальный Эверест.

Если бы остался хоть один человек, ни разу не посетивший Превосходящую Реальность уже взрослым, перед ним предстала бы новая, прекрасно-дикая вселенная, похожая на безумно хаотичное кино в режиме реального времени. Режиссёры которого оставались пока далеко за кадром.

26 июня 2045 года была достигнута Технологическая Сингулярность. Сознание почти всех жителей Земли было переведено в Превосходящую Реальность — сокращённо Велмири (overWHELMIngREAlity). Люди подверглись операции изолирования полушарий головного мозга друг от друга. Известно, что человек может жить с одним полушарием, если другое по каким-либо причинам теряет функциональность. Всю необходимую работу берёт на себя работоспособное. После операции изолирования каждый человек нёс в себе дважды повторенную собственную личность. Правое, «творческое» полушарие полностью подключалось к Велмири, левое оставалось в объективной реальности и подвергалось Обязательной Социальной Профориентации. Полушария ничего не знали о существовании своей второй половины. Внутри Велмири человек жил так же, как это было до Технологической Сингулярности, свободно занимаясь учёбой, любимой работой, бизнесом. Чем угодно. Он мог быть даже миллиардером или президентом. Путешественником или космонавтом. Заводя семью, безумствуя в творчестве, бросая вызов обществу. Тогда как его левое, «логическое» полушарие отвечало за человека, находящегося в совсем другой реальности. Это была реальность «илотов» — людей, обученных до полуавтоматизма работать на производстве. Для них созданы хорошо устроенные города по проектам Жака Фреско. Это города-заводы, города-плантации. Где каждая человеческая единица занимается очень нужной, глубоко дифференцированной, но рутинной, автоматизированной работой. Строители, механики, техники… бесконечный ряд специальностей. Даже учёные. Те же самые профессии, которые существовали в прежнем мире. Но теперь ими овладели почти биороботы, люди без собственной воли, с остатками самосознания, которые были сохранены в минимальном наборе новыми «инженерами душ». Теперь люди — производственно-полезные единицы, теперь люди — «илоты».

Старых городов больше нет. Только новые, высокотехнологичные агломерации — для десяти миллиардов «илотов» — и роскошные поместья семейств избранных, которые разбросаны по всей планете.

Наступление Сингулярности было спровоцировано капиталистической и политической элитой, взявшей на себя смелость быть теми самыми «инженерами человеческих душ». Теперь уже в прямом смысле. Естественно, избранными, избравшими самих себя, тех, кто остался вне Велмири, стали все богатейшие семьи. К ним, в результате долгого генетического тестирования и отбора, стали добавлять людей с выдающимися наследуемыми качествами. Одарённейших в естественных и прикладных науках. Самых парадоксальных художников и синестетических поэтов, музыкальных вундеркиндов, чья память и композиторская мощь достигали уровня Моцарта и Баха. Тесты не учитывали страну происхождения, социальный статус и размер кошелька. Всё это было в прошлой жизни. В новую, пройдя «бутылочное горлышко» суровейшего и беспристрастнейшего отбора, попадали настоящие уникумы. Кроме того, новый мир должны были населять люди, чьи гены говорили об исключительных моральных качествах их носителей. Наитеплейшая доброта, социальность, эмпатия, безотказнейшая отзывчивость, кристальнейшая честность. Дед Мельхиора — Август Сальватор — отличался максимально «честными» генами, которые, благодаря поддержке биотехнологий, должны были перейти ко всем его потомкам в самом неповреждённом состоянии. Мельхиор в этом обновлённом мире разделял должность министра финансов и распределений с наряду гением математики Клаусом Аспаргусом.

Всего избранных насчитывалось примерно десятая часть от общего населения. То есть не более миллиона. Которые очень тонким, безобидным слоем распределялись по всей поверхности современной Земли, вместе с ней наслаждаясь по-настоящему спокойной, разумной и прогрессивной жизнью без войн и экологических катастроф.

— Значит, мы самые честные на всей Земле? — восхищённо произнёс Адам.

Мельхиор, улыбаясь, кивнул и тронул кучеряшки сына пальцем. Будь колокольчиками, они обязательно зазвененели бы.

— Через некоторое время я покажу Велмири. Обещаю. А ты обещай, что не станешь искать туда пути без меня.

— Обещаю…

— Сейчас тебе надо обдумать, что я рассказал. Это очень трудно в твоём возрасте. Но я не смог замалчивать перед тобой эту тайну. Если бы ты не видел «плантации»…

Целый день Адам провёл, как во сне. Жизнь, которая всегда казалась такой простой и открытой, оказалась чужой, совсем не родной. Непонятной, не принимавшей его детского доверия к ней. Невозможно было понять, как где-то за шумливыми лесами, в той стороне, где восходит солнце, спрятанный внутрь машинного сна, беспрестанно гудит совершенно неведомый мир. Вселенная, может быть, более интересная и загадочная, чем настоящая.

Темнело, и Адам по привычке решил подняться в купол, чтобы провести вечер, наблюдая звёзды. Огромный телескоп, словно беззвучный орган, только коснись его линз взглядом, сразу выдавал бесчисленные симфонии вселенских просторов. Любая симфония, любая мелодия на выбор. В башне уже кто-то был. Оказалось, это шестнадцатилетний двоюродный брат Томас, тоже любитель астрономии.