Павел Дмитриев - Скрепы нового мира [СИ]

Поддержки коллектива не снискал; девушки откровенно побаивались, Иван ленился двигаться хоть куда-нибудь из уютного купе. Мы с Сашей, тем более, не горели желанием лишний раз мыкаться по полевым аэродромам. Расстройство парня оказалось так искренне и велико, что мне стало его жаль:

— Хочешь, нарисую штуку, на которой ты сможешь летать сам, без всякого самолета?

— Планер? — вспыхнул и тут же погас Микола. — Да я целый год в нашу планерную школу ходил! Всю зиму чертов планер клеили да шкурили, с весны запускали лыжей по земле в полнатяга с резинового шнура, учились балансу. Лишь однажды свезло, сподобился… поднялся над землей аж на целую сажень!

— Так мало? — удивилась Саша. — Знакомый пилот как-то хвастался, они в Крыму чуть не по часу парят.

— То в Крыму, — Микола непритворно хлюпнул носом. — Там та-а-а-кие потоки! А у нас… короче, разбили мы наш планер, да так, что и чинить стало вовсе нечего. Ладно хоть пилот живым остался.

— Хорош унывать, — перехватил я нить беседы. — Листок бумаги найдете? Буржуи в июльском Popular Science опубликовали лекала параплана – потрясающего летательного аппарата из одного лишь парашютного шелка и веревок. Эдакое здоровенное крыло из ткани. Ни дюраля в нем нет, ни фанеры, ни педалей всяких, а на пару сотен метров в небо подняться – как нечего делать. И никакая гора не нужна, по крайней мере по первости, вполне достаточно буксировки за автомобилем или паровым катером.

— Это что же, самолет можно просто взять и сшить? — округлила глаза тихоня Рита. — Как платье?!

— Именно! — смело подтвердил я.

Зря, что ли, мотался из турецкой Анталии в Oлюдeнизoм еще там, в старом мире XXI века? Два раза платил инструктору за спуск на параплане с верхушки горы Бадабаг вниз, над красными черепичными крышами городка, в голубую лагуну? Потом торговался, не хотел сто лир платить за фотографии, но все ж не устоял и купил. Жаль, смартфон разбит, не срисовать систему с веревочных тяг. Но ведь в памяти хоть что-то, да осталось!

— Сшить… — вторил подруге Микола. — Как это?

— Зингером и руками, — я покрутил в воздухе ладони. — В журнале специально указали, что по точным лекалам шитье не должно вызвать затруднений у среднего американца. Неужели вы по эскизу не сдюжите?

— Где же мне столько шелка-то найти? — с горьким скепсисом пробормотал Микола.

Но я видел, потухший интерес к жизни снова начал разгораться в его карих, широко распахнутых на мир глазах.

— Не обязательно шелк, — чем же еще можно заменить синтетику XXI века? — Сгодится любая легкая, прочная, не пропускающая воздух ткань.

— А перкаль [163] Очень прочная и легкая хлопчатобумажная ткань. Изготавливается из тонких, вычесанных (а не скрученных) волокон с применением склеивающего состава. подойдет?

— Самолетный? — задумался я. — Надо пробовать.

Пока энтузиаст авиации осознавал перспективы, его подруга, отбросив робость, кинулась копаться в своих узелках, и скоро протянула мне кокетливый девичий блокнотик:

— Только пожалуйста, — попросила она, мило порозовев, — не заглядывай на исписанные листки!

— Клянусь, — я шутливо выбросил вверх сжатую в кулак правую руку. [164] Чрезвычайно популярное в 20-30 годах приветствие "Рот фронт". — С конца начнем рисовать, уверен, так нам хватит листочков!

В самом деле, почему бы параплану, то есть идее двухслойного крыла с надуваемыми ребрами жесткости, не появиться в тридцатых?! [165] Момент изобретения параплана установить сложно, он появлялся постепенно, как мутация глайдирующего парашюта. Появление "протопарапланов" можно смело отнести к 40-м годам. Ничего категорически недоступного технологиям я не вижу, то есть, конечно, соорудить нужную для старта "с ног" конструкцию ребята не смогут, но буксируемый за автомобилем или катером вариант у них получиться просто обязан.

Вооружившись химическим карандашом, я принялся прорисовывать и прописывать все, что помнил о парапланах. Основное внимание уделял вопросам прочности и безопасности – в конструкции наверняка найдется куча неочевидных хитростей, доходить до которых ребятам придется исключительно своим собственным умом. Отдельного разбора заслужили модная эллипсоидная форма, профиль поперечного сечения, ячеистая структура, четыре ряда строп, управление, сведенное на рукоятки через блоки и рычаги. В итоге – получилось на удивление немало. То есть листочков хватило, но впритык.

Дальше началось дружное обсуждение блестящих перспектив нового способа парения. Начали с малого – флотских наблюдателей, затем девушки переключились на переброску через границу разведчиков и пачек газет "Правда", а чуть позже, к концу литровки самогона, парни добрались до армий парапланеристов, истребляющих врагов с высоты птичего полета меткими выстрелами из трехлинеек. Я было пытался возражать, взывать к здравому смыслу, однако не преуспел, а скоро понял: ребята прекрасно осознают ирреальность собственных слов… но иногда так хочется помечтать! Заканчивали ньювасюковщину при свече; девушки к этому времени уже спали, кто где, не разворачивая набитых тяжелым прелым хлопком матрасов. Нам с Иваном и Миколой оставалось только последовать их примеру.

В Минеральные Воды состав прибыл далеко заполночь. Вместо положенного расписанием часа стояли долго, до самого рассвета. Презрев свой и чужой сон, торговцы расхваливали товары, собачились между собой пассажиры общих вагонов, путейцы стучали молотками по неведомым железкам. Недовольно пыхал паром локомотив. Наконец тронулись; я с облегчением устроился поудобнее, планируя подремать под стук колес как минимум до обеда, да свалилась новая напасть: проснувшийся ни свет ни заря Иван настойчиво потащил меня в коридор "покурить".

— Тебе не кажется, что местные что-то знают? — спросил он, едва я вылез за порог купе. — Посмотри, половина мест свободна. Я уж в общий вагон сходил, посмотрел, давки тоже не заметно.

Действительно, три или четыре купейных двери оказались распахнуты настежь.

— Неужели никому в Баку не надо? — предположил я, и сам не поверил своим словам.

— У тебя оружие есть? — подстегнул градус паранойи Иван.

— Как сказать…

Я вытащил из кармана пиджака браунинг.

— Только застрелиться! — Иван едва не сплюнул от досады.

— Воевать не собирался.

Вместо слов Иван откинул полу френча, продемонстрировав торчащую из-за пояса рукоятку маузера.

— Серьезная машина! — уважительно цокнул я языком. — Всегда мечтал такой завести, да не поймут нынче в Москве эдакого авангардизма.

— Уж сколько лет не расстаюсь, почитай с самой войны, — скривился подозрительно побелевшим шрамом Иван. — Ладно, ты уж девчонкам нашим пока ничего не говори, авось пронесет. Но уж сам-то не спи!