Вячеслав Распопов - Пираты острова Крит

Метров за пятнадцать останавливаюсь, поднимаю взгляд на вершину левой башни, — это для меня она левая, а для защитников правая. И громко произношу:

— Эй хозяева! Есть кто дома? Мне бы переговорить с магистром. Или кто у вас тут главный.

Между зубцами появилась длинная фигура в дорогой броне, рука эффектно лежит на рукояти меча. Лицо вытянуто, большой нос, маленький рот, узкий подбородок, и близко расставленные глаза.

— Магистр не желает, чтобы его беспокоили! — надменно ответил переговорщик.

— Разве все мы не желаем того же самого? — усмехнувшись ответил я. — И все же скажи магистру что такой уважаемый человек, не должен прятать личико за стеной как невинная девица. dd> Я, как только увидел это чучело в доспехах, почему-то сразу подумал, что если он снимет шлем, то на лбу обнаружится надпись — Дурак, с большой буквы Д. Надо сказать что не ошибся. Едва я закончил фразу, как он обернулся влево видимо ожидая подсказки. Магистр, кретинизмом на страдал, и сразу сменил своего подчиненного на стене.

— Что хотел византиец?! — Слово "византиец," в его устах прозвучало как-то нарочито оскорбительно. — Если хочешь предложить сдачу крепости, то напрасно теряешь время. Крепость ты не получишь! Урожай был на редкость высоким, а колодцы переполнены свежей водой. Снарядов для катапульт, смолы и стрел у меня в достатке. Если хочешь умножить количество вдов Византии, можешь идти на штурм.

— Вот сразу видно умного человека! — довольно произнес я. — Все разложил по полочкам и все сразу понятно. Только я светский человек в стрелах и смоле разбираюсь слабо. И с тобой хотел поговорить на простые темы. В том числе о том, что заставляет владельцев столь благословенных земель заниматься грабежом соседей?

— И кто же ты такой, если думаешь что я должен тратить на тебя свое время? — через губу ответил магистр.

— Александр Калиостро, — секретарь императрицы Византии, — сделав некое подобие кивка, представился я.

Мелкие свиные глазки магистра увеличились вдвое, но ответа не последовало, видимо чиновник соображал — может ли это быть правдой, а я тем временем вдохновенно продолжал.

— Бог наградил Болгарию райским климатом, который способствует процветанию ее народа. Как по заказу во время созревания урожая дождливые дни чередовались с солнечными. А как пришло время сбора, не единого дождичка, не единого потерянного зернышка.

— Земля Болгарии всегда была благодатна к болгарам, а захватчики здесь находили только смерть. Можешь воспользоваться этим урожаем, — милостиво сказал магистр. — Но запомни, впрок он тебе не пойдет.

— Не надо лукавить магистр. Эта земля была благодатна к Готам, затем к Гепидам, потом к Гунам, после чего к Аварцем, и уж потом пришли Болгары. Она была благодатна ко всем! И с легкостью меняла своего владельца. Но ты сбил меня с мысли, — ах, да! Сейчас солнце палит в полную силу, и что удивительно — не жарко. Это потому что с северо-востока дует свежий ветер, пусть и сухой, но прохладный и постоянный. Скажи мне магистр если мои бойцы, с ветреной стороны подожгут дворов эдак триста, со всеми постройками, вся Плиска сгорит до тла, или кое где останутся головешки?

До магистра стало что-то доходить, и он бросил на меня тот внимательно-озабоченный взгляд, который так умело изображали на своих лицах актеры на заре звукового кино…

— Ты не посмеешь этого сделать! — В бессильной злобе прошипел жиртрест, и повторил. — Ты не посмеешь! Плиска святое место!

— Я люблю хорошую шутку, — согласился я. — Ведь ты же пошутил?

Поскольку ответа не прозвучало, я повернул голову в сторону стены, заговорил вновь:

— Горожане! Если вы не окажите сопротивления вооруженным силам Византии, вас никто не тронет. Вы должны покинуть крепость без оружья, — кинжал кольчуга не в счет. До заката часов пять, столько же времени и у вас. В противном случае попрощайтесь с вашими домами, родными и близкими — город сгорит. Но я бы посоветовал, не дожидаться ночи. Уже сейчас у ваших домов собирается городская шваль. С десяток мародеров нам удалось задержать, когда они грабили богатые дома и чтоб замести следы, убили всю прислугу…

— Это все ложь и ловушка! — очнулся магистр. — Как только откроются ворота твои грабители перебьют всех, и вынесут все, что попадется под руку, а после все ровно все сожгут!

— Мне? Лгать? Зачем? Это тебе надо лгать людям, чтоб они шли на смерть, не за своих близких, не за свой город, — который и так в моих руках, а за твое барахло, которое ты нажил за их счет. Или я ошибаюсь, и ты пообещал им сполна возместить все убытки из собственного кармана? Эй, ополчение! Вам понятно, что вы теряете свои дома, родню, а сами идете на смерть, чтоб сохранить в целости состояние магистра и его прихвостней!

Минут пять на стене проходили какие-то бурные споры, затем из-за зубца показался мужичок, и поинтересовался:

— А ты можешь побожится, что нас пропустят к своим домам?

— Я же сказал, — Александр Калиостро, всегда держит свое слово! Что перед императрицей, что перед нищим!

— Я не нищий — обиженно ответил переговорщик. — Я Лесь-плотник! Сам настоятель Базилики знает меня, я…

— Постой, постой! — что-то щелкнуло у меня в голове. — Ты плотник, сын плотника? — дождавшись утвердительного кивка продолжил. — Твое полное имя Елисей, что означает спаситель, так? — Опять кивок в ответ.

Я истово перекрестился, и продолжил.

— Почти тысячу лет назад, в Назарете у одного плотника родился сын нареченный Иисусом, что означало — спаситель.

Все вокруг притихли переваривая услышанное, а затем открыв рты, уставились на Леся.

— Таких совпадений не бывает! — Громко произнес я добавив внушение в голос — Иди Лесь спаситель! Спасай своих сограждан и свой город, никто не посмеет тебе препятствовать. dd> Конечно, все было притянуто за уши. Но мастеровым, которые поняли, что сваляли дурака, и этих аргументов было достаточно, чтоб не теряя лицо сложить оружие и оставить замок.

Оказалось я недооценил коварство магистра. Пока трудовой люд обсуждал открывшиеся перспективы, их место в зубцах крепости заняли кадровые военные, в основном лучники. То, что стрелы у них лежат на тетиве меня почему-то тоже не смутило. Опомнился я только тогда, когда прозвучала команда и четыре десятка луков издали скрип, так знакомый любому лучнику при натяжении лука. Мгновение спустя я уже принял позу бойца, метнувшего наступательную гранату. Коленопреклонённый, спина максимально согнута, подбородок касается груди. То есть площадь поражения минимальна. Каска закрывает жизненно важные органы.

Удар стрел, не смотря на то, что достигла цели половина, и половина из них ушла в рикошет, был сокрушителен! Меня словно приложили кувалдой. Если б последовал второй залп, то вероятно мое повествование на этом закончилось. Но второго залпа не последовало. Как потом сказал Вова, небо надо мной, словно потемнело от ответного залпа наших лучников. И те враги что не успели нырнуть за зубцы обросли стрелами. Во мне проснулась жуткая ярость, и единственное желание, обуреваемое мной была месть! Я вскочил на ноги, горизонт резко накренился вправо, затем влево, — видать что-то типа нокдауна я получил, — и сколько было силы в легких обернувшись к своим, проревел: