Вячеслав Распопов - Пираты острова Крит

Наум, — начальник караула южных ворот Плиски, не находил себе места. Причиной тому не вернувшийся вчера зять, который должен был вернутся из Варны, куда ездил за кожами. Младшую Наум отдал за зажиточного ремесленника, державшего шорный цех. Вчера вечером, когда в отчий дом явилась встревоженная дочь, он ее быстро успокоил;

— Эка невидаль, задержали с отгрузкой кожемяки, лопнула ось на телеге, захромал конь!

Про себя еще добавил " — Да и в отличье от Плиски, где увеселительные заведения с гулящими запрещены самим епископом, Варна может предложить любые на выбор, было бы серебро. Сам грешен, кхм, и не раз."

Сегодня утренняя суматоха с приемом караула, затем возвращение принцессы Анны в Прислав, после трехдневного молебна в базилике за победы ее отца… И вот час назад подошел старший ворот и доложил, что подходил меняла, и пожаловался что со вчерашнего полудня к нему не подошел ни один клиент из Варны, а такого на его памяти не бывало. Тут и вспомнил Наум про своего пропавшего зятя. Десять минут назад он сам лично спустился к воротам и охрана ему подтвердила, что варнинских до сих пор не было. И только он решился отправить вестового в магистрат, как дверь открылась и дозорный с башни сбивчиво доложил, что кортеж принцессы возвращается, но с ним что-то не то. Не добившись внятного объяснения Наум весь на нервах бросался на выход.

Поредевшая на треть Кавалькада кавалергардов, сопровождающая паланкин принцессы, приближалась к воротам Плиски. Некое подобие строя еще оставалось, но лишившись синхронности и четких интервалов, почетный эскорт больше напоминал конных ополченцев. Некоторые лошади прихрамывали, а безупречно белые накидки на воинах пестрели бурыми пятнами. За конем замыкающего следовал пленник, от связанных рук которого веревка тянулась к седлу всадника. Метров за триста от ворот один из кавалергардов взял бодрый галоп в сторону города. Наум поспешил ему на встречу. Еще при приближении конный заорал:

— Измена! Предательство! Кто начальник караула?!

— Я! — Перепуганный насмерть, ответил Наум, — Что случалось?

— Засада! Принцессу пытались убить! — Всадник спешился, подошел вплотную и тихо заговорил:

— Нам удалось взять пленных, они утверждают, что информацию о выходе эскорта, им знаком подал стражник с ворот. Бандита, который знает стражника в лицо, мы привели с собой.

— А что с ее светлостью? — Голос начкара предательски дрожал, да что там голос, все тело охватила дрожь. Если что случилось с Анной, то виновным сделают его, и тогда одна дорога — на дыбу.

— Господь миловал, и мы не оплашали! Цела и невредима наша принцесса! — С гордостью в голосе ответил воин, и тут же строго добавил. — Немедленно строй всех подчиненных, будем искать Иуду. И да, пусть строятся снаружи стены. Если предатель попытается бежать, то в чистом поле ему не уйти…

Надо признается быстрому и бескровному взятию ворот мы обязаны удаче подвернувшейся, в лице Анны и ее эскорта. А после придумки — обвинить в засаде караул, все прошло без сучка, без задоринки. Единственно начкар заупрямился выводить всех подчиненных сразу, по причине того что на башне всегда должно находится двое дозорных, а еще по одному у дверей в башни и у механизма решетки. Но это было сказано излишне пафосно, и скорей для того чтоб продемонстрировать свое служебное рвение. На что я предложил на время проверки заменить его людей своими, и поблагодарил за бдительность. Предложение было немедленно принято — что для нас, еще одна нежданная удача.

Выстроенному за стеной крепости личному составу караула было предложено оставить оружье на земле, а самим сделать три шага назад. В глазах караульных появилась тревога и выполнили они мое распоряжение только после того как "кавалергарды" нацелили на них свои пики, я же сказал что тем у кого совесть чиста опасаться нечего, а заговорщиков в любом случае ждет палач и плаха. Безоружные стражи в большинстве своем не сопротивлялись, когда им вязали руки, кто сопротивлялся тоже связали, предварительно выбив из них пыль, а наиболее упрямым и зубы. Тем временем сигнал к наступлению был уже подан, и армада византийских воинов устремилась к воротам города.

Било ударило в набат только когда первая центурия в колонну по три начала входить в город. За авангардом следовали военноначальники, во главе с Платоном, я приглашающие махнул рукой. Главнокомандующий сразу отреагировал, повернув коня в мою сторону.

— Тебе Александр черти колдуют! — вместо приветствия выдал стратег. — Хорошо знаю историю Византии, но не припомню ничего подобного!

— А троянского коня помнишь? — с легкой улыбкой проговорил я. — По моему ситуация похожа!

— Троянская война! Да это ж было э… две тысячи лет назад!

— Значит, и твое имя может остаться в памяти людей, еще многие столетья.

— Причем здесь я? — ошарашено проговорил стратег. Ты взял ворота и впустил войска, да и Константин…

— Да все просто, — придумал деревянного коня и взял ворота — Эпей, а руководил вторжением Одиссей. Кто теперь помнит царя Спарты — Менелая, и выдумщика Эпея?.. А вот Одиссея помнят все! Впрочем, я звал тебя, чтоб предупредить! Неизвестно когда ты возьмешь под контроль изнутри северо-восточные и северо-западные ворота, но чтоб не уплыла жирная рыбка, снаружи их надо блокировать немедленно. И замени моих бойцов на этих воротах, ребят ждет еще одна стена.

— Сейчас четвертая центурия сменит твоих, а засады ко всем воротам я уже отправил.

Виллы, и прямо скажем великолепные особняки в центре Плиски, достались нам без труда. Хорошо, что мы поторопились, иначе нам достались бы от жилетки рукава. Хозяева, прихватив только деньги и ценности, укрылись за стеной бывшего дворца. А вот их дворню и прислугу сгубила жадность. В некоторых случаях сгубила буквально. Как всегда бывает для одних война — беда, а для других — мать родна. Вроде всего пару часов назад город был захвачен, а уже из подворотен вылезла всякая мразь. В некоторых домах мои воины застали груженные повозки с ценной утварью, хозяйничавших в доме мародеров, и мертвую прислугу с тюками добра возле них. Прислугу освободив от ценностей, дав пинка для острастки отпускали, — мародеров вязали. Объехав с дюжину богатых дворов, пришел в ужас, сколько добра придется тащить до Варны, а потом грузить на суда, а еще поделить добро на доли — караул! Но в ответ на счастливые лица своих парней, и улыбки — лишь лениво улыбался.

Три часа запланированные мной на разграбление центра истекли, и мое воинство собралось у бывшего дворцового комплекса, окруженного пятиметровой каменной стеной. В защитниках, судя по множеству голов торчащих в зубцах крепости недостатка не было. Думаю с учетом ополчения, тысяч пять-семь против тысячи штурмующих. Будь обратный расклад сил, и то, с учетом пятиметровых стен, и лимита времени, шансов на успешный штурм — кот наплакал! Беру копье, натыкаю на острие белую тряпицу и иду к главным воротам.