Андрей Посняков - Синяя луна

– Вот, правильно, старайтесь! Это вам не подносы таскать. Ну, что сказать? Идите, тренируйтесь.

– Но, господин, – замялся слуга. – У нас ещё семь перемен блюд.

– А вы тащите сразу всё, – со смехом махнул рукой князь. – Мы уж тут разберёмся, что в каком порядке кушать.

Молча поклонившись, слуги ушли за блюдами.

– Осмелюсь заметить, вы ломаете традиции, господин, – негромко произнёс мажордом.

– Так я ж и говорил, что намереваюсь их сломать. Это ведь, кажется, традиции сунцев, наших врагов?

– Ну… вообще-то – так, господин, – нехотя признал Чу Янь.

– Ладно, хватит о традициях – выпьем. Какое вино предпочитаете?

– Какое укажете, господин.

– Нет, давайте уж, не чинясь! Сами себе наливайте.

Мажордом оказался вовсе не дурак выпить, правда, почти совсем не хмелел, а лишь раскраснелся, да и говорить стал более свободно – что и надобно было князю.

– О школах? А что вы хотите узнать о школах, господин? О, эти школы… Это обучение… Да-да, бывает так, что учатся и дети бедняков – для этого лишь нужно отыскать богатого и влиятельного покровителя, какого-нибудь важного провинциального шэньши, или даже лучше – покровительницу, чаще всего ими становятся стареющие куртизанки. Да-да, так часто бывает! Я так на своей, к примеру, женился – и уже тридцать лет живём душа в душу! Да, так тоже бывает, и довольно часто. А бывает и совершенно наоборот. Знаете. Ещё бывает, в провинцию приходит разнарядка – направить нескольких юношей в обучение по курсу «способный подросток». И что тогда делать? Особенно, если такая бумага приходит, скажем, во время посевной или жатвы?

– Да, – лично разливая вино, усмехнулся наместник. – Что тогда делать? Ведь никто по доброй воле не отдаст хорошего работника.

– Конечно, не отдаст! – Чу Янь рассмеялся. – Я вижу, вы всё понимаете, господин. И тогда какой выход? А определить в учение какого-нибудь всем надоевшего глупца или лентяя, как провинциалы частенько и делают! Таким образом, лентяям – везёт. Если, правда, они не слишком тупы, хотя бывает всякое.

– Да, – Баурджин покачал головой. – Вот и этот крестьянский парень, которого вы мне предложили…

– Его предложил не я, господин. Школа!

– Впрочем, я и во втором пока не очень уверен, – князь отхлебнул из серебряного кубка, полюбовался, как играют на его гранях отблески горящих свечей. – Красиво как… Привозная вещь?

– Нет, наша. Работы мастера Кей Чжичи.

– Какай молодец этот мастер! – искренне восхитился нойон. – Право слово, молодец, вещица-то – ничуть не хуже сунских. А есть ещё такие мастера?

– Имеются, господин. И достаточно много.

– Вот это славно, славно, Чу Янь! – Баурджин расхохотался, и хотел было ещё что-то сказать, но в этот момент за дверями послышался шум. Кто-то что-то доказывал стоявшему на часах стражу.

– Что там такое, Чу Янь? Что, опять девочки пришли? Или – мальчики?

– Я пойду, погляжу, господин.

Быстро встав, мажордом скрылся за дверью.

– Беда, господин! – вернувшись, доложил он. – Недалеко от деревни Чэньбей ограблен торговый караван. Разбойники убили всех!

Здесь, что ни шаг – бросаются в глаза

Последствия какой-то страшной драмы.

Караванщики были убиты все, от купцов до самого последнего погонщика – все пятьдесят два человека. Место для налёта лиходеи выбрали отлично, по всему видно – хорошо знали местность, да ведь, по-другому и быть не могло, наверное. Неширокая ухабистая дорога, в некоторых совсем уж разбитых местах подсыпанная гравием и песком, проходя недалеко от балки, выбиралась на главный тракт Великого шёлкового пути, ведущий к Турфану, и тоже кое-где явно требовавший ремонта. Балка поросла кустарником и редколесьем, а дальше, за нею начинались степи, плавно переходившие в Алашанскую пустыню. Степь, она ведь, как море – куда хочешь, туда и скачи, никаких преград нет. Да и следы… Столько там следов!

Баурджин перевёл взгляд на трупы, поморщился – какой-то невысокий человек лет тридцати пяти, не обращая никакого внимания на наместника и его свиту, деловито осматривал трупы. Рядом с ним возились ещё двое – помоложе. Все трое – в обычных двойных халатах, верхние – из грубой, но добротной, шерстяной ткани, нижние – из хлопка. Обычные чиновничьи причёски с небольшими шиньонами.

Баурджин подозвал десятника:

– Что это за люди? Следователь с помощниками?

– Думаю, это судебные чиновники, господин, – кивнул Ху Мэньцзань. – Видать, им поручено это дело. Молодцы, быстро явились, плохо, что не представились. Ан, нет… Идут-таки!

Покончив с осмотром трупов, троица, наконец-то соизволила обратить внимание на скопившееся в балке начальство. Подошли, поклонились, представились – как почему-то показалось нойону, с насмешкой:

– Судебный чиновник второго класса Инь Шаньзей. А это – мои помощники. Господин главный судья поручил мне произвести дознание по этому случаю.

Следователь поклонился. Обычное лицо, смуглое, в меру скуластое. Высокий, чуть тронутый неглубокими морщинами, лоб, тонкие губы, узенькие – ниточкой – усики и небольшая треугольная бородка. Так здесь носили почти все. Помощники чиновника – молодые, чем-то похожие друг на друга, парни – не сказать, чтоб уж такие силачи, но и не из слабых, мускулистые, с обветренными бесстрастными лицами.

– Ну, и что вы можете сказать по данному делу, господин Инь Шанзей? – отворачиваясь от убитых, поинтересовался князь.

– Пока – ничего, – следователь не очень-то почтительно хмыкнул. – Вас же интересует истина, а не мои домыслы, господин наместник?

– Да, именно так, – признал Баурджин. – И всё же хотелось бы услышать ваше мнение. Мне почему-то кажется, это не совсем обычное ограбление, ведь так?

Судебный чиновник вздрогнул:

– Вам тоже так кажется, господин? А почему, могу я спросить?

Князь усмехнулся:

– Спросить можете, только вряд ли я вам что-то конкретно отвечу. Лишь общее впечатление. Не слишком ли всё кроваво, а? Мне думается, вовсе не было так уж необходимо убивать абсолютно всех, да ещё столь жестоко. К примеру, зачем было рубить головы вот тем парня? – нойон кивнул на убитых. – Судя по одежде – это простые погонщики, и что было с них взять? И, смотрите, вон, рядом с тем купцом – лук, с другим – сабля… Они защищались! И не может такого быть, чтобы разбойники не понесли потерь. Однако мы не видим их трупы!

– Да, похоже, он унесли их собой, – согласился следователь. – Что тоже не очень-то свойственно лиходеям. И эта чрезмерная жестокость, вы правильно подметили, я бы даже добавил – не просто чрезмерная, а показная.

– Хотели напугать остальных купцов? Типа предупреждения.