Виталий Виниус - Римские вакации

— Сейчас, сейчас девчонки придут…

И, действительно, послышались шаги, и в дверном проёме возникли смутные фигуры; Джон суетливо встрепенулся, но это были не девчонки. Вошли два раба невнятного вида. У одного в руках был таз, а на шее висело широкое льняное полотенце. Другой тащил большой кувшин. Они сноровисто произвели с нашими нижними конечностями гигиенические процедуры и удалились.

Снова послышались шаги. И снова Джон уставился на вход и заёрзал в попытке принять наиболее существенную в смысле очарования позу, но и здесь ждало его разочарование.

Появились два смуглых симпатичных безукоризненно похожих друг на друга мальчика в нарядных голубеньких туниках. Выглядели они сонными, часто зевали и смотрели на нас, да и на своего хозяина совершенно недовольно. Было похоже на то, что оторвали их от сладкого сна.

— А вот, к примеру, угадаете вы? — важно молвил Антоний. — Вот они братья или близнецы?

— Тоже мне, придумал угадалку! — с непочтительной ленцой обронил Серёга. — Никакие они не братья.

— Один сириец, а другой испанец, — веско добавил Раис.

Антоний выпучил глаза как ошалевшая жаба, помотал головой и ошарашенно спросил:

— А как это вы догадались?

— Да мы вообще проницательные, — со значением сообщил Джон и взглянул на Антония строго и пристально, отчего тот поскучнел и нахмурился.

Мальчики расставили на столе принесённые ими вазу с фруктами, амфору с вином, чаши и обязательный кувшинчик воды. В связи с преследовавшим нас в тот вечер изобилием, мы остались к угощению равнодушны; лишь Серёга нетерпеливо заёрзал как собака Павлова при контрольном звонке.

Пареньки раздали чаши, плеснули в них вина, стали доливать водой. Мне уже было всё равно, поэтому я не протестовал. Коллеги также хранили невозмутимость, кроме всё того же неугомонного Серёги, который кувшин с водой решительно отстранил, а взамен энергичным жестом порекомендовал испугавшемуся эфебу наполнить чашу до наиполных краев. Затем наш друг поднял чашу над головой наподобие олимпийского факела и громко объявил:

— Ну, вздрогнем за победу!…

Антоний удивлённо посмотрел на тамаду и на всякий случай пригубил.

— Вот чего мне не нравится в вас, в римлянцах, так это у вас вино слабое! — запанибрата изрёк Серёга и тут же протянул требовательно мальцу пустую чашу.

Антоний на такую критику опешил и сказал лишь: "Гм!".

— Зато фрукты вкусные! — выпалил Раис, проворно приканчивавший очередную гроздь винограда.

Антоний, наконец, собрался с духом, тщательно откашлялся и начал по существу:

— Так что мы теперь союзники… Являемся отныне. Хотя, конечно, оно и не к чему. У меня легионы хоть куда. Орлы!… А у Помпея и войска-то не осталось, разве что египтяне дерзнут встрять. Но они не воины, нет, — Антоний пренебрежительно пощёлкал языком, — Мои молодцы их в порошок сотрут. — Антоний посмотрел на нас и искренне продолжил: — Так что не понимаю я Цезаря — чего он мне вас так навязывал?

— Стало быть, надо! — грубовато ответил Джон, на миг отвлёкшись от пристального наблюдения за дверью.

— А вообще лихие вещи тут про вас рассказывали, — произнёс Антоний. — Будто в Цирке громом целую кучу львов и носорогов в мелкие кусочки покрошили, — затем саркастически усмехнулся и покачал головой: — Даже и не знаю: верить или нет…

— Ещё как верить! — обиженно посоветовал Серёга.

— Меня-то самого в Цирке не было, легион инспектировал, — с важностью продолжал Антоний. — Не до баловства… — потом помолчал и озадаченно спросил: — Так куда мне вас в походе приспособить? И чего это у вас за оружие такое? Как там оно у вас называется?…

Никто из коллег с ответом не спешил. Боба повертел головой, наморщил лоб, а затем озарённо воскликнул:

— Бум!

— Что: бум? — не понял Антоний.

— Так и называется: бум! — уже менее уверенно объяснил Боба, потом взглянул на свой пулемёт и уточнил: — Это у них "Бум", а у меня "Бум-бум"!

Антоний внимательно посмотрел на него и озадаченно замолчал.

— А как, кампания военная тяжёлая ожидается? — спросил Раис, со вздохом отодвигая опустевшую вазу.

— Да ерунда, — приподнято ответил Антоний. — Три месяца назад мы с Цезарем всыпали Помпею под Фарсалом. Наголову его войско разбили. Славная победа была! Сам Помпей еле от нас улепетнул. Успел сесть на корабль да прямо и уплыл в Египет… — Антоний притормозил и, решив, видно, нас не слишком расхолаживать, добавил: — Хотя, конечно, кому как. Ежели с непривычки, то когда на тебя когорты-то попрут или там конница понесётся, запросто струхнёте.

— Ничо! — многозначительно сказал Раис. — Нас психической атакой не возьмёшь, небось, про Анку-пулемётчицу смотрели.

Антоний ухмыльнулся и сострил:

— Вы ведь специалисты по носорогам. А ведь у Помпея никаких носорогов нет! — после чего заливисто захохотал, донельзя довольный случившейся шуткой, а, отсмеявшись, покровительственно молвил: — Ладно, сзади держаться будете.

Джон поджал губы и совсем уж собрался ответить достойно, но тут снова послышались шаги, и Джон уставился на дверь, ожидая, наконец, увидеть любезных его сердцу и прочему организму барышень, но это оказался вилик. Он сунулся в зал и тонким голоском почтительно уведомил, что комнаты для гостей готовы. Антоний ленивым взмахом руки его отпустил.

— А что это он такой писклявый? — живо поинтересовался Серёга.

— Холощёный, — коротко ответил Антоний.

— То есть это как? — непонятливо осведомился Боба.

— Ну… евнух, — пояснил Антоний. — Отрезали одно место. Чик, и готово.

— Отрезали… — растерянно повторил Боба.

— А… за что? — осторожно спросил Джон, переменив позу на более скромную и благообразную.

— Не знаю. Я его уже таким купил, — скучающе пояснил Антоний. — Для управляющего это в самый раз. Чтоб на моих рабынь не засматривался! — и вновь хохотнул довольно.

— Ишь ты! — недоверчиво произнёс Боба и опасливо потрогал штаны между карманами.

— Ну что, пора предаться сну, — сказал Антоний и зевнул как кашалот. — А то завтра на войну…

Мы неспешно встали, обулись, начали собирать манатки. Раис свои боты обувать не стал, а взял их в руку; засим с наслаждением принялся топтаться по мраморному полу и сладострастно ухать.

— А Лёлика куда? — озаботился Боба.

Мы посмотрели на сладко похрапывавшего коллегу и решили его оставить как есть, и только поручили Бобе прибрать вещички.

Антоний вывел нас из зала в коридор. Тут же обнаружился вилик со светильником в руке.

— Ну вот, он вас по комнатам отведёт, — сказал Антоний и вздохнул удовлетворённо, явно радуясь возможности от нас отделаться.

Джон невежливо придержал его за локоть и спросил вкрадчиво:

— Кстати насчёт рабынь…