Виталий Виниус - Римские вакации

Египетское войско стало строиться перед Библиотекой в колонны по четыре. У каждого такого отряда имелась длинная лестница. Перед ними россыпью встали лучники в кожаных панцирях.

На стену взбежал командный состав нашего войска во главе с Антонием. Они расположились несколько поодаль от нас и начали бурно обсуждать ситуацию, обильно жестикулируя.

Из дворца во двор, подгоняемые центурионами, выскакивали легионеры при полном вооружении, группировались прямо под самой стеной.

Катапульт всего оказалось восемь единиц. Их установили в один ряд.

Наши лучники, рассыпавшись по башням и стенам, по команде пустили стрелы навесом. Чёрными чёрточками они взлетели вверх, а затем стремительно рухнули на египетское войско. Египтяне дружно присели и прикрылись щитами, вскинув их над головами. Стрелы с костяным стуком ударились о щиты и разлетелись по сторонам, не причинив противнику заметного вреда.

— Эге! — подметил Джон. — Слабоваты луки-то.

— Зато наши арбалеты хоть куда, — самодовольно сказал Боба.

Вылез перед своей метательной батареей египетский военачальник Ахилла, стал расхаживать величаво. Обслуга суетилась вокруг катапульт, натягивая упругие канаты при помощи воротов и рычагов. Канаты потянули назад метательные ложки.

— Ну что? — деловито спросил Серёга. — Не пора ли нам шмальнуть?

— Давайте сначала посмотрим! — словно сторонний зритель предложил Лёлик, глядевший на катапульты с горящими глазами.

— А не опасно? — забеспокоился Раис. — Сейчас как пульнут!

— Да чего тут! — отмахнулся презрительно Лёлик. — Какие-то булыжники!

Египетские бомбардиры по трое с трудом положили в ложки по увесистому камню. Ахилла, встал между средними катапультами, вытащил меч и картинно им взмахнул. Ложки разом резко и мощно рванулись вперёд, ударились с гулким стуком о перекладины; камни в полном соответствии с законами физики со свистом понеслись к нам. Скорость их была такова, что мы при всём желании не успели бы среагировать.

Прямо скажем, нам повезло. Один из камней прошелестел точь-в-точь над нашими головами, обдав тугой волной воздуха, и с тяжким грохотом врезался в стену дворца. Другие снаряды грянулись в стену, отчего та сотряслась как фанерная, а каменная пыль взвилась пеленой. Один же камень попал прямиком в зубец стены, снеся напрочь и его, и несколько легионеров, на свою беду вздумавших за ним укрыться. Внизу во дворе раздались крики и стоны. С площади же прозвучал торжествующий вопль.

— Ничего себе булыжники!… — потрясённо произнёс Джон, стоя на карачках.

Мы все дружно находились в этой позе, приняв её способом совершенно бессознательным.

— Ну что, посмотрел?! — несколько истерично завопил Раис, обращаясь к Лёлику.

Тот, ошалело поправляя очки, помотал головой и ничего не сказал.

Мы приняли вертикальное положение и осторожно выглянули из-за зубцов. Египтяне дружно заряжали катапульты.

Джон вырвал из ножен свой кортик, взмахнул им и нервно крикнул:

— Ответим ударом на удар! Боба, врежь из РПГ!

Боба обрадованно ухнул, быстро извлёк из рюкзака боеприпас, зарядил гранатомёт, прицелился и выстрелил. Огненная струя шваркнула из трубы назад, граната мелькнула размазанным пятном и врезалась в среднюю катапульту. На её месте вспучилась яркая вспышка, грохнул взрыв, полетели в разные стороны горящие обломки, врезаясь в соседние метательные агрегаты и выводя их из строя. Ахилле вдарило в спину оторванным колесом; он тряпичной куклой отлетел в сторону и остался лежать в позе, неестественной для живого человека.

Теперь уже завопили и наши, и не наши. Причём египтяне, сломавшие строй, голосили с явными оттенками смятения; римляне же орали с восторженным ошеломлением. Антоний и прочие командиры, которые, надо отдать им должное, со стены не смылись, подбежали к нам.

— Союзники!… — только и смог ошеломлённо воскликнуть Антоний.

Джон поглядел на него как маршал на ефрейтора, а затем пафосно скомандовал:

— Гранатомётчик, произвести ещё один выстрел по противнику!

Боба заправил новую гранату и собрался было прицелиться, но тут к нему подскочил Лёлик, цепко схватил за руки и заорал:

— А ну-ка, дай мне!!

— Ты ж не умеешь! — гаркнул Боба.

— Умею! — оскорблённо взвизгнул Лёлик, тряся при этом Бобу лихорадочно.

Боба такой напор не выдержал и отдал гранатомёт соискателю.

Лёлик схватил его жадно и тут же бойко спросил:

— Куда нажимать?

Боба показал, потом помог Лёлику вскинуть базуку на плечо, а сам благоразумно отпрыгнул в сторону. Мы последовали его примеру.

Лёлик широко расставил ноги, поправил одной рукой очки, кое-как прицелился, зажмурился и в последний момент ощутимо вздрогнул. Гранатомёт плюнул огнём, граната пронеслась над египетским войском и влетела прямиком через оконный проём внутрь Александрийской Библиотеки, где благополучно и взорвалась, сверкнув оранжевым сполохом.

— Мазила! — возмущённо заорал Раис.

— Сам дурак! — потрясённо выкрикнул Лёлик, быстренько возвращая гранатомёт Бобе.

Тот вновь сноровисто зарядил оружие и пульнул ещё разок в пока ещё целую катапульту. И она разлетелась за милую душу.

Египтяне испустили единодушный крик ужаса, энергичным эхом прокатившийся по площади, и, бросая оружие, тиканули в переулки. Наши воины, потрясая мечами, завопили как болельщики победившей в Суперкубке команды сразу после финального свистка.

Антоний подошёл к нам поближе и, глядя на нас как салабон на старослужащих, произнёс с придыханием:

— Ну вы прямо!… Какие у вас штуки огненные!…

— Огнедышащие… — подсказал выглядывавший из-за его плеча легат.

Джон погрозил тому пальцем и спросил строго:

— Ну что? Увидел теперь — какое у нас оружие?

Тот закивал головой, глядя во все глаза на гранатомёт, который Боба деловито осматривал со всех сторон.

А между тем закат совершался стремительно, как это свойственно южным широтам. И в наступавших сумерках стало ясно видно то, что внутри Библиотеки явно происходит пожар.

— Ну вот, Лёлик, сберёг библиотеку, — саркастически сказал Боба. — Книжки-то горят!

— Фигня, ещё напишут! — огрызнулся тот и отвернулся.

На площади догорали обломки катапульт, валялись тела египтян, которым не повезло попасть под обстрел. В том числе лежал и упокоенный Ахилла, чей красный командирский плащ разметался как поруганный флаг.

Мы некоторое время молча разглядывали площадь брани, явно оставшуюся за нами. Потом Антоний приказал разместить на стенах усиленные караулы и направился во дворец. Мы увязались за ним.

Пройдя между легионерами, приветствовавшими нас восхищёнными криками и даже рукоплесканиями, на что Лёлик с Раисом начали наперебой раскланиваться как оперные дивы, мы вошли в здание и все вместе поднялись в комнату Антония, у входа в которую стояли на карауле два преторианца. Мы свалили своё снаряжение в угол и блаженно расселись.