Глеб Исаев - Двойник

— Двадцать… будет, — отчего-то покраснев, ответила Маша. — А что?

— Ну вот, а мне… — тут Андрей на мгновение задумался. — А мне двадцать семь. Всего ничего разница…

— Давайте я лучше вам… тебе помогу, — смутилась нечаянная помощница еще больше. — Я у нас в больнице санитаркой все лето работала. И перевязки делала, и компрессы.

— И уколы?

— И уколы, — поджала губы она. — Не вери… шь?

— Верю, верю, — вновь улыбнулся Андрей. — Ну хорошо, давай попробуем что-нибудь сделать. Только сначала нужно кровь смыть.

Он оглянулся: — Вон, видишь ларек? Держи деньги, купи бутылку минеральной воды. Без газа. И салфеток пару пачек. А я тебя здесь подожду.

Андрей проводил взглядом фигурку нечаянной помощницы и попытался собраться с мыслями, однако в голове все еще стучали невидимые молоточки, поэтому он просто закрыл глаза, ожидая, когда пройдет приступ.

— Эй… эй, что с вами? Вам опять стало плохо?

Андрей открыл глаза. Голос, вырвавший его из забытья, принадлежал Маше. Девчонка стояла над ним, зажав в руке бутылку с водой.

— Опять выкаешь? — он попытался улыбнуться, но вышло это у него довольно вымученно. — Все нормально, придремал, просто.

— Такое лицо было… — пожаловалась Маша, скручивая пластиковую крышку с бутылки. — Ну, если все в порядке, тогда наклонись. Сейчас пощиплет немного, — занявшись делом, она почувствовала себя увереннее.

Размочить подсохшую корку оказалось непросто. Однако в конце довольно болезненной процедуры его голова приняла вполне цивилизованный вид.

— Действительно, царапина, — с некоторым даже разочарованием констатировала помощница, разглядев рану. — Можно и не заматывать. Давай я только прижгу. У меня спрэй есть, он ведь на спирту.

Маша потянулась к своей сумочке и вдруг жалобно охнула: — Ой, растяпа. Я ж ее оставила, — она не закончила и бросилась назад к киоску.

Обратно вернулась через несколько минут. Опустилась на скамейку и молча уткнулась лицом в ладони.

Говоря по совести, за то время, пока девушка расспрашивала продавщицу и случайных прохожих о своей потере, Андрей вновь успел погрузиться в непонятное, похожее на обморок состояние.

И вновь Андрей вынырнул из странного, не столь уж долгого, забытья от ее голоса.

— Ты чего? — задал Андрей идиотский во всех смыслах вопрос.

Девчонка не ответила, только отвернулась в сторону, вытирая мокрые щеки тыльной стороной ладоней. — Ничего. Отстань.

Андрей наморщил лоб, восстанавливая хронику событий: — Ах, да… сумка.

— Деньги, документы? — лаконично спросил-констатировал он.

Маша всхлипнула чуть громче.

— Понятно, — он стянул с плеч измазанный, в бурых пятнах, пиджак и остался в серой футболке. — Много денег-то?

— Много, — едва слышно отозвалась девчонка, — тридцать тысяч, и паспорт…

— С деньгами не вопрос, — Андрей вынул из внутреннего кармана трофейный бумажник.

— Вот, держи, — протянул он соседке шесть рыжих купюр. — Отдашь потом, когда сможешь. А вот с паспортом будет сложнее. Придется напрячь мозг.

Поднялся с лавки, покрутил в руках испорченный в крови пиджак и без сожаления сунул его в стоящую неподалеку урну.

— Ну, пошли, что ли.

— Куда? — всхлипнула Маша.

— Будем искать твоего жулика. Вернее, будем искать его следы. В общем, там увидишь.

Он осторожно засунул свернутые деньги в карман ее платья и двинулся вперед, аккуратно взъерошив свой, успевший уже высохнуть, ежик волос.

Возле киоска остановился. Замер, глядя по очереди то в одну, то в другую сторону.

Затем повернулся к Маше и громко, намеренно казенным, жестяным голосом произнес: — Так где, вы говорите, произошло преступление? Здесь?

Из окошка выглянуло настороженно-любопытное лицо продавщицы.

Андрей строго глянул на торговку: — Давно здесь работаете? Лицензия, документы в порядке?

И, не дожидаясь ответа, перешел к делу: — Вы видели сегодня эту гражданку?

— Так… с полчаса, как. Сумочку девушка, говорит, оставила. Я, правда, не видела ничего… — торопливо добавила ученая жизнью тетка. — Мне из окошка не видно…

— А если подумать? — Андрей обвел внимательным взглядом выставленный за пыльным стеклом товар: — Водка, случаем, у вас не паленая? Уж больно у нее этикетка криво приклеена. Ох, сдается мне, в соседнем подвале ее закатывали… Ну, так что?

Он уперся взглядом в явственно побледневшее лицо продавщицы: — Может, припомните?

Торговка стрельнула взглядом по сторонам, высунулась чуть ближе и пробормотала едва слышно: — Мужчина какой-то стоял. Хотел сигарет купить. Яву. А я отвернулась, смотрю — нету его… и товар не взял, и сдачу оставил.

— Все понятно, — веско заключил Андрей. — Приметы гражданина.

— Низенький такой… до края будет, — продавец легонько стукнула по стеклу унизанной кольцами правой рукой. — Рыжеватый. Неприятное такое лицо. В куртке.

— Да… исчерпывающе. Только одна беда — пол Москвы по таким приметам задержать можно. А куда хоть ушел он, сказать можете?

— Ну, я вслед ему высунулась, мол, товар забыл… а он как дунул уже. Вон туда пошел. К пятиэтажке. Потом за угол свернул, и все. Я его больше и не видела.

— Все понятно, — Андрей укоризненно покачал головой. — Чего ж вы, девушка, за вещами-то не следите? Нехорошо.

Маша открыла было рот, чтобы оправдаться, но осеклась, заметив поднятую бровь Андрея.

— Пройдемте, гражданка, напишете заявление… — Андрей отвернулся от киоска, миновал заставленную машинами площадку. На углу дома остановился, внимательно глянул по сторонам.

— Ага… — удовлетворенный осмотром, Андрей дождался спутницу и поманил ее за собой. Остановился возле приоткрытой двери, ведущей, судя по явному запаху плесени и сырости, в подвал. — Если не здесь, то я и не знаю… Больше, вроде, и некуда, — пробормотал он и решительно заглянул в полутемный провал.

— Здесь подожди, — донесся из темноты его голос.

Вернулся, неся в руке измазанную в жидкой грязи сумку, Андрей совсем скоро.

— Получите, — усмехнулся он, протягивая ее Маше. — Только на деньги не рассчитывай. Хорошо, если паспорт отыщется.

Девчонка торопливо, не обращая внимания на испачканные руки, перебрала содержимое. — Есть паспорт… — выдохнула она, доставая на свет потертую корочку документа. — Только… А кошелька нету…

— Оно и понятно. Зачем ему твой паспорт? — Андрей аккуратно обтер пальцы об измятый газетный лист, оставленный кем-то на скамье.

— А как ты узнал? — поинтересовалась Маша, продолжая рыться в сумке.

— Мужик с женской сумкой — примета броская. Да и ковыряться в ней у всех на виду он тоже не станет. А куда здесь еще спрятаться? Подъезды на замках. Вот он в подвал и заскочил. Там, конечно, темновато, но разобрать что к чему вполне можно.