Ксения Верник - За гранью разума. Робкий шепот ветра

— Постой, — Джон напрягся. — Ты была у него на похоронах?

— Конечно, Джеймс, — Лорэлия всё — таки не смогла сдержать слёз и одна из слезинок сорвалась с её глаз. — Я же говорю, что очень сильно любила его. Как я могла не прийти на его панихиду?

Лорэлия закрыла лицо руками и заплакала. Джон обнял девушку.

— Лорэлия, я прошу тебя, успокойся, — Джон посмотрел ей в глаза. — Всё это уже в прошлом. Сейчас главное, что ты и я, что мы встретились, что мы вместе, Лорэлия, — Джон провёл рукой по волосам девушки и, немного помешкав, поцеловал её.

Лорэлия открыла глаза. Оглядевшись по сторонам, она поняла, что находится в постели Джеймса Фокса.

— О, Боже, — прошептала девушка сожалеющим тоном и прикрыла лицо рукой.

— Доброе утро, дорогая, — в комнату с подносом в руках вошёл безумно счастливый Джон. — Твой завтрак, Лорэлия, — Мэй поставил поднос на кровать и попытался поцеловать девушку.

— Спасибо, Джеймс, — почти незаметно, смущённо улыбнулась Эдриан и отодвинулась от Джона.

— Я сделал глазунью и сырники. Ещё есть апельсиновый сок, — Джон не понял поступка Лорэлии, но настаивать не стал. — Может кофе? Чай? Руку? Сердце? Последние, разумеется, мои, — засмеялся Джон.

— Душ, — безразлично ответила Лорэлия. Она закуталась в одеяло, словно бабочка в кокон, собрала свои вещи и, поспешно, отправилась в ванную комнату.

Всё так же, ничего не понимая, Мэй пожал плечами и тяжело вздохнул. В прихожей квартиры раздался звонок. Мужчина поставил поднос с завтраком на тумбу около кровати и пошёл открывать дверь. На пороге квартиры, с пакетом, полным продуктов, стоял Питер Миллс.

— Привет, Джо… — хотел поприветствовать мужчина.

— Привет, Питер, я не один, — перебил его Джон.

— Ясно, — Питер покачал головой, поняв намёк. — Привет, Джеймс. Можно войти.

— Да, — безразлично ответил Мэй и впустил Миллса в квартиру.

— Что — то случилось? — Питер заметил, что Джон обижен на него.

— Всё в порядке, — сухо ответил Мэй.

Питер огляделся по сторонам. Около камина он заметил открытую бутылку красного вина, два бокала и две догоревших свечи. Миллс вопросительно посмотрел на Джона. В этот момент в гостиную вошла Лорэлия Эдриан. Девушка уже приняла душ, нанесла макияж и сделала причёску. Увидев Лорэлию, Питер мгновенно побледнел.

— Лорэлия, — произнёс Джон и указал на Миллса. — Это и есть тот самый доктор, в клинике которого работал Джон Мэй перед смертью, — затем Джон посмотрел на Питера. — Питер, это Лорэлия, мой адвокат.

— Здравствуйте, доктор Миллс, — немного смущённо, улыбнулась Эдриан.

— Здравствуйте, Лорэлия, — слегка заикаясь, поприветствовал Питер, стараясь не встречаться взглядом с Джоном. Мэй же, напротив, просто сверлил Миллса своим пристальным взглядом.

— Как вы поживаете? — поинтересовалась Эдриан. — В последний раз я видела вас на похоронах у Джона.

— Да, — чуть слышно ответил Миллс, убрав пот со лба. Мужчина понял, Джон знает о его лжи. — Всё хорошо, Лорэлия, спасибо.

— Это радует, — улыбнулась девушка и посмотрела на Джона. — Джеймс, мне пора.

— Как? Уже? — удивился Мэй. — А, как же кофе?

— Нет, спасибо, я спешу, — Лорэлия подошла к двери.

— Лорэлия, — Джон преградил ей дорогу. — Я могу проводить тебя?

— Нет, Джеймс, — Лорэлия открыла дверь. — Это лишнее.

— Когда мы увидимся снова? — Джон вновь не дал девушки выйти.

— Я позвоню тебе, — сухо ответила Лорэлия и вышла из квартиры.

— Джон, — тихо произнёс Питер, виновато посмотрев на мужчину.

Мэй одарил Миллса взглядом полным неприязнью и, не обронив ни слова, отправился на кухню.

— Джон, постой, Джон, — Питер догнал Мэя, когда тот вошёл в просторное помещение. — Давай, поговорим. Прошу тебя.

— Давай, Питер, — Джон ударил кулаком по кухонному гарнитуру. — Только о чём? Может быть о твоей лжи?

— Джон, я не мог поступить иначе, — оправдывался Питер.

— Конечно, — со злостью в голосе усмехнулся Джон. — Ты не мог поступить иначе, а вся моя жизнь пошла коту под хвост! Больше пяти лет я жил с той мыслью, что Лорэлия, действительно, меня никогда не любила. Всё могло бы быть по—другому, если бы не ты!

— Да, я солгал тебе, — крикнул Питер и со всей силы бросил пакет с продуктами на пол. Джон вздрогнул. Он ещё никогда не видел таким, всегда спокойного и рассудительного, Питера. — Но я это сделал не потому, что желал тебе зла, Джон, — Миллс вновь начал говорить спокойным тоном. — А, потому, что заботился о тебе, как о родном сыне. Если бы я сказал тебе, что Лорэлия любит тебя, то ты никогда бы не согласился занять место Джеймса. Дело остановилось бы на полпути. Этого нельзя было допускать. Все уже знали, что Джон Мэй умер. Кем бы ты тогда был в этой жизни? Остался между небом и землёй? Ты, так или иначе, но всё равно не смог быть с Лорэлией.

— Это тебя не оправдывает, Питер, — покачал головой Джон, в душе точно зная, что доктор прав. — Сегодня ночью я узнал, что Лорэлия всегда любила меня. Наверное, мы могли бы быть с ней счастливы вместе.

— Прости меня, Джон, — попросил Питер, посмотрев на Джона взглядом полным вины.

Джон присел за стол и прикрыл лицо руками.

— Прошу тебя, Джон, прости меня, — ещё раз умоляющим тоном попросил доктор.

— Хорошо, — Джон посмотрел на Питера. — Но только при одном условии.

— Конечно, Джон, — обрадовался Миллс. — Всё что угодно.

— У тебя через неделю свадьба, я буду на ней присутствовать, — твёрдо произнёс Джон.

— Нет, — протянул Питер. — Всё что угодно, кроме этого.

— Мне больше ничего не надо, — Джон поднялся со стула. — Но если ты не согласен, тогда я прошу тебя немедленно покинуть мою квартиру.

Питер тяжело вздохнул, и устало опустился на мягкий стул. Джон загнал его в угол. У Миллса не было выбора.

— Но как я представлю тебя Сьюзан? — возмущённо поинтересовался Питер.

— Ты же рассказывал ей историю о том, как помог выжить Джеймсу Фоксу? И как помог ему пройти курс реабилитации и вновь встать на ноги? — Джон взял яблоко.

— Да, рассказывал, — недовольно подтвердил Питер.

— Вот и представишь меня как Джеймса Фокса, твоего самого любимого пациента, — улыбнулся Джон, подкинув яблоко.

— А, если она узнает тебя? — возмущённо предположил Питер. — Что тогда?

— Не узнает, — Джон вновь присел за стол. — Я не собираюсь вступать с ней в диалог. Я просто хочу её видеть. Питер, я не видел свою мать больше пяти лет. Я так больше не могу, пойми же меня.

— Хорошо, Джон, — Питер откинулся на спинку стула и посмотрел на Джона. — Раз речь зашла о родителях, я хотел поговорить с тобой о Марте и Кристофере. На протяжении пяти лет ты лишь дважды был у них. Хочу тебе напомнить, у Джеймса были просто великолепные отношения с родителями, а ты постоянно объезжаешь Ливерпуль стороной. С этим надо заканчивать. Они могут что — то заподозрить.