Борис Попов - Неожиданность. Тетралогия [СИ]

— А кем он был, отче? Чем известен?

— Никем не был и ничем не известен.

Вот те раз!

— А как это?

— Экклезиаст — это в переводе с греческого наставник, учитель, проповедник. Богословы склоняются к мысли, что от имени Экклезиаста в Библии проповедует сам царь Соломон.

Вот оно как!

— А ты перестань по проституткам бегать, да последние деньги на них тратить. Удовольствуйся своим, и из чужого колодца не пей. На потеху с публичной женщиной денег взаймы не дам! Тут возле своего нужно держаться.

— А у меня нету пока своего! Ни лани, ни серны… Я любой был бы рад, — заныл богатырь.

Ишь какой страдалец по женской ласке оказался!

— Ты же вчера с рублем отсюда ушел, — вмешался я, — и сегодня на ночь должно бы хватить.

— Да Оксана такие изыски показывала, что все деньги у нее и остались…

— Тебе что, больше деньги тратить не на что?

— А на что мне их тратить? Кормить кормят, переночевать есть где. А вдруг убьют завтра с вами за компанию, никаких денег и не понадобится.

— Не ходи с нами, останься в Киеве — целее будешь, — предложил я.

— С голоду тут подыхать? В деревню я вернуться не могу — сгорело все, а городских умений у меня нету никаких, работы не сыщешь. Да и жить тут негде, а скоро зима. Без вашего похода проруха мне полная. И маменьки со мной нет — она ловкая и рукастая, вдвоем бы прожили и в Киеве, а один я тут пропаду.

Парня было жалко, вдруг погибнет ни за грош? Молодой совсем, жизни еще не видел. В голову пришла неожиданная идея.

— А ты матушку свою поискать не хочешь?

— До Константинополя далековато будет…

— Вас же грабили и жгли за два-три дня до нашего прихода?

— Ну да.

— Оказывается здесь, в Киеве, тоже теперь есть невольничий рынок, и князь работорговле потворствует.

— Наш князь? Не может быть! Они тоже наши, русские люди!

— Еще как может. Скажут, что она либо денег должна, либо из крепостных.

— А она…

— А что она скажет, на это всем наплевать. Похитители продают, перекупщики дальше погонят — всем лишь бы выгоду поиметь. Думаю, невольников сразу в Византию не гонят: их кормить надо, часть заболеет, часть перемрет по дороге — сплошной убыток. Наверняка их тут какое-то количество пытаются сбыть, самое меньшее с неделю ими торговать будут.

— Так маму угнать еще не успели?

— Скорее всего.

— Господи! А денег совсем нету! Выкупить не на что!

— Я тебе денег дам, не печалься. Лишь бы нам ее найти.

— Хоть бы, хоть бы найти!

Паренек вскочил, начал метаться по комнате.

— Хозяин, я даром с вами куда хошь пойду, только выкупи маму!

— Завтра, все завтра. А сейчас собирайтесь — переезжаем.

— Куда?

— Туда, где тебе вчера изыски начали показывать.

Организовав народ, пошел складываться и сам.

— А зачем нам переезжать? — поинтересовался Богуслав, — послезавтра уж уходим.

— С волхвами местными надо еще потолковать. Разобраться хочу, почему черные так про прилет камня толкуют, а они эдак. Не люблю непонятного в важных делах — полная ясность должна быть. Да и с Василисой, если вдруг поймаем, непонятно, что делать.

— Внушим чтоб Невзора убила!

Я покачал головой.

— Не получится.

— Почему это?

— Нельзя человеку внушить, чтобы он или она сделали что-нибудь противоречащее главному в душе.

— А что в этом такого, чтобы черного кудесника убить? Эта ведьма убивать не боится — вон как ловко меня кинжалом в сердце ткнула.

— И мне также легко воткнет. А Невзора не тронет.

— Почему?

— На черных волхвах и на ведьмах лежит страшное заклятие — убьют если друг друга, и сами тут же погибнут, и весь род убийцы перемрет.

— Вот оно что… Тогда отведем в сторонку, и как овцу зарежем!

— Давай лучше сегодня с Захарием посоветуемся — может чего дельное присоветует.

— Может быть…

У Павлина нас встретили как родных. Емельян привычно отправился на сеновал, остальных разместили в доме — Матвея подселили к Венцеславу, а нам с Богуславом выделили отдельную комнату. Протоиерей пристроился по соседству с двумя пожилыми иногородними волхвами. Обосновавшись, мы отправились на кухню — решать непонятные, но животрепещущие дела с Захарием и Павлином.

— А что за гости у тебя? — спросил я хозяина дома.

— С Углича и Вышгорода сегодня подошли, принесли денег в помощь нам. Ватаги они отрядить не могут — не из кого, сами пойти не могут, так хоть чем-то помочь. Ладно. Вы поговорить о чем-то хотите?

— Именно.

Мы расселись вокруг стола.

— Я хотел спросить, почему такая разница в мнениях о том, что будет после падения камня на Землю? И там волхвы, и тут волхвы, неважно черные или белые, а такие разные мнения об исходе катастрофы.

— Они не берут в расчет того, что камень необычный. Небесный булыжник всегда или каменный, или металлический, убыток только от веса и размера, а этот совсем другой. От обычного камня разрушения только от удара, а этот взрыв даст страшной силы, разрушит саму Землю — ответил Павлин.

— Из чего же он слеплен? — недоумевал я, усиленно вспоминая все о небесных телах и думая, что метеоритной взрывчатки аж до 21 века не замечено.

— Это странное вещество. У нас оно может существовать, только не прикасаясь ни к чему. Если до чего-то дотронется, сразу взрыв. И остановить ее столкновением с другим камнем на расстоянии лучше и не пробовать — все перекосит и перевернет в Солнечной системе, ничто живое не уцелеет. Вот это и будет Армагеддон. А ударит в Землю, ее разорвет на части. Вот этим камень и опасен, а не размером и весом. Отвести его нужно в сторону. И не просто отвести, а чтобы улетел далеко за пределы солнечной силы, перестал возле наших планет вертеться.

— Кто же может знать, куда его нужно направить? Не дельфины же?

— Дельфины для усиления общей мощи нужны, вас дойдет мало — несколько человек, волхвов всего трое, не густо для такого дела. А у морских обитателей с такими способностями каждый второй, созовут своих, враз соберутся в большую стаю.

Куда отшвырнуть камень, может сказать только Омар Хайям — он и видит не хуже самых сильных из нас, и звездочет, каких поискать, и математик известный. Других таких в мире нету. Как волхв он, конечно, слабенький, но это неважно, главное — ума палата. Да сам араб с дельфинами нипочем не столкуется, нужна ваша помощь.

То есть дойдете до моря, договоритесь с тамошними обитателями и идите Хайяма искать. Пока по чужой стране бродите, дельфины помощь соберут. Дело-то вроде нехитрое, но хлопотное.

— А если учесть, что люди с дельфинами за тысячу лет и близко не столковались, хотя наверняка в этом деле и волхвы поучаствовали, а по пути нас черный кудесник поджидает, то хлопот больше, чем полон рот, — меланхолично заметил я. — А чего там с кедровой рыбкой?