Александр Шиколенков - Русь. Мифы в истории

Иначе говоря, до Святослава Киев не был русским городом и так не назывался, таковым его назвали после разгрома Хазарии. А до того Поднепровье принадлежало то булгарам, то хазарам.

Если эту фразу действительно сказал Святослав, то раскрывается очередной таинственный ларчик. Разгромили хазар, а город на Днепре стал принадлежать булгарскому зятю, т.е. киеву, ставшему со временем названием города Киев и именем мифического князя Кия.

Как возник миф о «Матиграде»?

Правитель Святослав, заключив династический брак с булгарской ханшей, сидя в Немогарде, объявил Русь Матерью русских городов, т.е. основой восточно-этнического Союза.

Помните гимн СССР — «Союз нерушимый… навеки сплотила Великая Русь».

Произнес он подобное в устье Немана, где, на тот момент, и находилась Русь.

Русскую Гардарику видели и иноземцы, о ней создавали саги, рисовали карты.

О чем эта фраза вообще, зачем её вставили в летопись?

С Гардарикой не всё просто. Согласно работе Т. Джаксон [59], во всех скандинавских сагах упоминался Хольмгард как столица Гардарики. Вероятно, по этой причине и родилась на Руси знаменитая фраза, уточняющая, что следует считать её столицей, т. е. Матиградом. Во всех сагах Хольмгард локализуется восточнее Варяжского моря. «Традиционность мира саг и постоянство устной традиции навсегда сохранили Хольмгард в качестве того стола, на котором сидели известные сагам русские князья. Эту же информацию повторил на свой лад и Константин VII. Любопытно, что Кэнугард (предположительно Киев) так и не стал — по сагам — столицей Гардарики». Столицей в скандинавских сагах постоянно выступает Хольмгард.

«В ряде саг рассказывается о том, как приплывшие в Альдейгьюборг (Ладогу) норвежцы не отправляются вглубь территории, а посылают послов в Хольмгард к князю с сообщением о цели своей поездки. Князь получает сообщение и после обсуждения «посылает слово» ожидающим норвежцам. За княжеским разрешением послы обращались из Ладоги и, разумеется, не в Киев. Кто бы мог гарантировать мир купцам, пересекавших континент с севера на юг?

О том, что столица всей Руси — Хольмгард (и это не Киев!), знали скандинавы. Но вот Западу приглянулась окраина Руси. Для обоснования претензий потребовался политико-географический миф, и столицей страны «назначается» Киев на Днепре, для древности, названный «Матерью» [63].

Последовавшая за мифотворчеством редакция источников изменила смысл и звучание ключевой фразы русской истории о столице Руси. В тоже время слово «киев» стали считать именем князя, а не его статусом.

Редактирование русских летописных источников было настолько серьезным, что Начальную Летопись, в существование которой верят исследователи, пришлось в свое время «утратить». Ну, чтобы не всплыл подлог…

Как тут не вспомнить слова М. Ломоносова: «Историки Миллер и Шлецер, состоя на русской службе, тасуют, что карты, свои выборки и выметки из наших летописей, сшивают на Россию пашквиль и печатают за границей».

Поляне и куявы

Стрела в арбалете, балтаваре, «трезубце» — знак суверенной власти Булгарии. Реально имело место противостояние Булгарии и Хазарии. Род хана Аспаруха отошел за Дунай. Другие роды Булгар вошли в состав Хазарии. А дальше началась активная христианизация Руской земли (с одной «с»), которую проводили и Константинополь, и Рим. Летописец этот процесс отразил в символическом сюжете с послами киевского князя для выбора веры, помянув и христианство, и иудаизм. Результат?

Куявы, киевские евреи, летописные поляне уходят от летописного Киева, он же Самватос (по-еврейски — «суббота»). Поляне оставили свою столицу (!) и отправились… Куда? На Балтику, создавать Польшу. Для того эти поляне и возникли в летописи, чтобы логически связать Польшу и её претензии на Поднепровье, освобожденное Святославом от Хазарии.

В последний раз наши летописцы помянули полян в 944 году. Народы Днепровского Левобережья, отбывшие на север, приняли участие в процессе единения родов будущего Московского царства. Это произошло вопреки измышлениям Длугоша о враждебности Москвы и Киева.

Почему летописные поляне ушли от Самватос до Владимирова крещения?

Эта территория была ареной серьезных битв с участием Хазарии. В ходе борьбы с арабами за Придонье и Поднепровье хазарский Каган обещал сменить религию и принять Ислам (737 г.), но уже в 740 году Булан принял иудаизм, что в итоге привело к гражданской войне внутри самой Хазарии. Небольшой экскурс в историю Хазарского каганата показывает, что в VIII веке ни Киевской Руси, ни Древнерусского государства на летописном Приднепровье просто быть не могло! Хотя, конечно, народы здесь проживали, но в силу военных событий здешние земли государственной самостоятельности не имели и стали малолюдными задолго до Владимирова крещения и нашествия Батыя.

О чем умолчал летописец

Те, кто «не ляхи», летописца не интересовали, хотя «куявская» топография сохраняется даже на современных картах. Известны реки Куява в бассейне Одра, Десны в районе Брянска, есть река Куя, впадающая в Печору у Нарьян-мара. Куявы частично рассеялись, а сохранившееся единение образовало в Польше целое Куяво-поморское воеводство.

Сложно с мифотворчеством. Сказав «А», нужно как-то с этим «А» увязать дальнейшее «Б». Мифы о летописном Новгороде потребовали продолжения. Но подробной истории этого города мы не находим. Почему?

Встал Великий Новгород, но встал на особицу. Туда пришли люди, скорее всего, уже знавшие письменность — исповедники несторианства. Для адептов несторианства грамотность характерна, она нужна, чтобы читать христианские свитки, которые держат в руках многочисленные каменные фигуры (т.н. скифские бабы). Феномен всеобщей грамотности населения Великого Новгорода с этими фигурами таинственно связан.

По сравнению с новгородцами жители «просвещенной» Европы тысячу лет назад выглядели полными невежами. Даже короли, подписывая указы, ставили крестики, в то время как Анна Ярославна собственноручно писала под крестиком мужа, короля Франции Генриха, свой титул и имя. [15] Королева была грамотная, начитанная — в приданом русская княжна имела целую библиотеку, известную в истории под её именем.

Другой яркий пример. Согласно информации Паннонского жития просветитель Кирилл в Корсуне (в IX веке) не смог с ходу прочесть предъявленное ему Евангелие. Пришлось ему то письмо штудировать, как школьнику.

Кто, в таком случае, выступил в роли просветителя?

Всё это позволяет думать о существовании собственной письменной традиции у народов Восточной Европы до Кирилла.

В книге Сергея Балыбердина, «Русский язык, которого мы не знаем», 2018 г. (практически монография) читаем следующее.