Олег Касаткин - Да здравствует Государь! Три книги в одном томе

– Вызови-ка братец Кауфмана, – произнес Георгий и поймал себя на том что неосознанно подражает сейчас отцу.

Кауфман появился сразу – тоже слега сонный и в накинутой на плечи шинели – наверное так и укрывался ею.

– Александр Александрович – распорядитесь отбить немедля телеграмму министру двора. – Пусть срочно прибывает во Владимир. У меня есть для него важное поручение. Молча отдав честь Кауфман покинул царские покои. Спустившись вниз он вошел в людскую, растолкал сонного конюха и велел запрягать. – Барин – помилуйте! У меня только сани готовы – дровни! Как раз за провизией завтра утром… – начал было слуга. – Ничего, – протягивая мужику полтину бросил Кауфман махнув рукой. Мне можно и на дровнях – довези до станции и обратно. Ночной Владимир был тих и спокоен – ни одного человека им не попалось – если разбойники тут и водятся – то вряд ли польстятся на дровни – что им – хворост или сено грабить? Здание вокзала освещали несколько тусклых фонарей, и точно такие же тусклые фонари горели в зале ожидания. Полусонные пассажиры – в основном мужики и приказчики из третьего класса не обратили внимание на фигуру в шинели. Подумав он прошел к станционному жандарму – и потребовал доступа к военному телеграфу если таковой тут есть. – Да – таковой ваше превосходительство конечно имеется, – было видно что дежурный поднят им из объятий Морфея (воистину сонное царство наша провинция!), но осмелюсь спросить – не случилось ли чего, – опасливо осведомился белобрысый как финн поручик. Глядя в его блеклые глаза выражавшие какой то смутный испуг, Кауфман не знал – то ли для порядка ругнуть любопытного соню, то ли успокоить – и остановился на последнем.

… – Всего лишь не хотелось бы давать повод сплетням, – сообщил он. Вместе они прошли в помещение телеграфа, где осовевший телеграфист с двумя лычками на погонах (черт – ну точно сонное царство!) испуганно глядя на полковника отбил телеграмму: «Министру двора. От имени Е.И.В – вам следует прибыть во Владимир не позднее завтрашнего вечера» – Осмелюсь спросить – как ее подписать? – Подпишите – Исполняющий обязанности дежурного генерала при его величестве полковник Кауфман – бросил он тем поверг в полную прострацию и поручика и унтера.

Воронцов-Дашков пытаясь бороться с бессонницей читая новый французский роман восходящей звезды Реми де Гурмона из жизни высшего света и полусвета. Роман не увлекал и не усыплял. Мыслями он был на службе. Последе время только о ней и думал. Ибо некое обстоятельство все больше беспокоило вельможу с каждым днем. Этим летом предстояло важное – архиважное дело с коронацией императрицы и бракосочетанием императора. (То есть конечно в обратном порядке.) Четыре месяца – четыре! А до сих пор не известно где будет происходить и та и другая церемонии. И монарх и Императрица-Мать, и великие князья и словом не намекнули, а самому начинать разговор старый царедворец несколько опасался.

Он позволил себе не ставя в известность августейших особ дать поручение Гофмейстерской части обдумать возможные варианты. Предложения были в основном обыденные и не годящиеся. Как будто вместо пышного пирога подавали черствый хлеб сдобренный патокой.

Предлагали венчаться в Москве, а короноваться в Петербурге. Да конечно – написал автор прожекта обер-церемонимейстер Михайлов в Петербурге цариц да и царей не короновали – но ведь и монархи раньше не женились – если не считать деда ныне царствующего. Да уж! – мысленно замахал руками, отгоняя призрак той неприятной для царствующего дома истории. Вот другое предложение – короноваться в Петербурге – но венчаться в Гатчине – мол венчание царя как и любого человека – дело сугубо семейное. Называли Киев – на взгляд Михаила Илларионовича это было бы наилучшим – но до него дошли слухи что царю эта мысль не нравится – почти также как коронация в Москве. Но слухи – это лишь слухи… Один вообще предложил нечто неслыханное – венчаться в Екатеринбурге – как сердцевине империи и на границе Европы и Азии Воронцов-Дашков даже подумал что не надо бы представлять сей проект как дойдет до дела. Георгий с его склонностью к экстравагантным поступкам может увлечься этой затеей. Но им то что делать – коронация в Екатеринбурге?! Аж в жар бросает как представишь организацию торжеств в этом медвежьем углу!

У ворот особняках послышался шум. Черт – неужто пьяный ломится как две недели назад – когда пара купчиков перепутала двери наклюкавшись до положения риз?

Но дело обстояло совсем иначе.

Как оказалось прибыл курьер с Санкт-Петербургского телеграфа и привез срочную телеграмму.

Прочтя ее Воронцов – Дашков глубоко задумался. Затем сделал два дела.

Во первых отдал распоряжение стоявшему в дверях лакею принесшему телеграмму – собирать чемодан. Во вторых – воспользовался новомодным изобретением – телефоном.

Этим вечером Сергей Юльевич заработался допоздна. Нужно было разобраться с поглощающим массу сил сибирским проектом. Да еще визит Груббе присланного вдовствующей императрицей к недужной супруге и долгий разговор – совсем не обнадеживающий к сожалению.

Поэтому звонок телефона его не разбудил.

– Господин Витте? – прозвучало в трубке. Это говорит Воронцов-Дашков.

Я позволил себе столь поздно вас побеспокоить, но дело не столь простое. Скажите – Государь не сообщал вам ничего о своих планах касательно пребывания во Владимире?

– Нет – господин министр – ответил несколько растерянный Витте. Мы с Его Величеством осматривали Коломенский завод, но инициатива посетит Владимирскую губернию была исключительно волей Георгия Александровича. Право же не знаю… Сквозь треск в мембране Витте ощутил какое то непонятное напряжение.

– Дело в том Сергей Юльевич что сейчас мне была прислана телеграмма от Кауфмана – о том что монарх желает меня срочно видеть. Право же я несколько обеспокоен…

Витте ощутил вдруг непонятный липкий страх…

Позавчера на совещании у Плеве тот жаловался что распространяются разными сомнительными людьми слухи – что некие «старцы» предсказали – мол царствовать молодому императору недолго.

А еще – жалобу лейб-медика высказанную как раз сегодня – дескать у Георгия Александровича слабые легкие – а он себя не бережет и катается зимой туда-сюда.

Витте утер лоб.

Он – вознесенный на свой пост волей Георгия знал что зависит от его милости и только от нее. Если что приключится с монархом – ему не будет места в верхах. Это в лучшем случае – ибо уж точно ему не простят ни Посьета ни прочего…

Но что будет с Россией при очередном междуцарствии? При юном Михаиле – великие князя оттеснят вдовствующую государыню от дел правления – а уж как эти августейшие отпрыски умеют договариваться и какой раздрай учинят… А какое будет впечатление в народе?!