Вадим Тарасенко - Фаворит из будущего [publisher: SelfPub.ru]

– Похвально, похвально, – улыбаясь, сказала Елизавета Петровна.

– Так ты наших извозчиков без заработка оставишь, – рассмеялся Шувалов. – Ездишь также быстро, как они. А лошадь тебе кормить не надобно.

– Ваше сиятельство, не желаете прокатиться? – Александр изо всех сил старался заинтересовать велосипедом кого-то из свиты. Он обязательно должен был вновь попасть во дворец. Он обязательно должен познакомиться с Екатериной!

– Нет, парень. Стар я уже для этой самобеглой коляски. Вот тебе парень за то, что поднял настроение, – вельможа протянул Саше серебряный рубль.

„Неужели это все? Сейчас эти мужчины и женщины встанут и пойдут на обед. И все. Больше во дворец он не попадет. Колесо истории покатиться дальше по намеченной колее, будто и не было Александра Чернышева.

– Я хочу прокатиться! – неожиданно раздалось слева.

Парень повернул голову. К нему подходил цесаревич.

– Чай не убьюсь на твоей самобеглой коляске, – Петр Федорович дотронулся до руля.

От наследника престола ощутимо пахло алкоголем.

„Есть польза от спиртного! Трезвым бы он просто сидел в своем кресле. А сейчас решил покуражиться“, – ликуя, Чернышев помог великому князю сесть в кресло велосипеда.

– Ваше Императорское Высочество, извольте ногами крутить эти педали, а рулем направлять коляску, куда желаете ехать.

– Да не дурак, разберусь! Отойди! – и цесаревич нажал на педали.

На удивление, у него все сразу стало неплохо получаться. Он уверено объехал фонтан, потом клумбу, развернулся и поехал обратно.

– Поберегись, – неожиданно закричал он и понесся прямо в центр толпы.

Какая-то из фрейлин императрицы вскрикнула. Гвардейцы, стоящие по бокам от вельмож были явно растерянны. Была явная угроза для августейших особ. Но опасность представляла одна из этих августейших особ!

Через несколько секунд Петр Федорович был рядом с испуганной толпой. Стала ясна и конкретная цель – его жена. Чернышев прыжком подскочил к великой княгине, загораживая ее от удара велосипедом. Но цесаревич буквально в полушаге от Александра затормозил. Чернышев неловко поклонился и отошел.

– Вы слишком опрометчивы, сударь, – с явным немецким акцентом произнесла Екатерине, в упор глядя на своего супруга.

– А Вы холодны!

– Господа, я предлагаю после сих интересных зрелищ, которые с избытком дали пищу нашему разуму, дать пищу и нашему телу, – Шувалов шуткой попытался разрядить обстановку.

Раздался чей-то смех и все стали вставать со своих кресел. Вскоре блестящая толпа направилась к ступенькам центрального входа. Набежавшие слуги сноровисто подняли кресла и понесли вслед за царедворцами. Растерянный Чернышев смотрел им вслед.

– Эй, ты, как тебя, – Петр Федорович обернулся и махал Александру, подойди.

Парень мигом исполнил приказание.

– Мне понравилась твоя самобеглая коляска. Я хочу у тебя ее купить.

– Для меня честь, что вы обратили свое внимание на мое изобретение. Я хочу преподнести Вашему Императорскому Высочеству его в дар.

Неожиданно краем глаза Александр заметил, что великая княгиня Екатерина, шедшая вместе с двумя фрейлинами, чуть впереди, остановилась и обернулась. Парень буквально ощутил на себе ее оценивающий взгляд.

„А девка еще та. Ни одни штаны без внимания не оставит“, – за этими размышлениями Чернышев едва не пропустил долгожданные для себя слова:

– Ладно, братец. Приходи завтра во дворец. Будем вместе кататься. Может, я своих голштинцев в такие коляски посажу. Только их на два человека надо сделать. Один педали крутит, а другой стрелять может. Так сподручнее, чем с коня. Да и ниже сидеть будут. Труднее в них будет попасть неприятелю. Сможешь такую коляску сделать?

– Непременно, Ваше Императорское Высочество! Обязательно сделаю!

„А не такой и дурак этот Петр Федорович, – Чернышев смотрел вслед удаляющемуся наследнику престола. – По сути, предложил создать мотопехоту. Нет, все равно дурак. Отдать практически выигранную победу в войне Пруссии за просто так. Упразднить Тайный приказ и из-за этого проворонить заговор у себя под носом. Сколько лет уже прожил с Екатериной, а так не понял, настолько умна, честолюбива и коварна эта баба. Дурак, ты Петя, дурак“, – последнее слово Александр произнес вслух.

– Это Вы о ком, сударь? – раздался за спиной голос Ломоносова.

– Извините, Михайло Васильевич. Задумался, и вырвалось ненароком. Но точно не о Вас!

– Вы сейчас пошли по очень тонкому льду. Неосторожный шаг и провалитесь.

– Да, Михайло Васильевич. Спасибо Вам. Очень здорово помогли.

– Надеюсь, действия мои пойдут на пользу государству российскому, – тихо произнес Ломоносов.

– Обязательно, Михайло Васильевич, – тихо произнес Чернышев. – Дай Бог, мы сможем подкорректировать историю. Может, удастся избежать двух мировых войн… Да и бандеровцев тоже не будет, – после паузы добавил парень.

Ему вспомнились его боевые товарищи, с которыми он ринулся в последнюю для себя атаку – Историк, Повар, Кот, Шалун, Рудой. В который раз он спросил себя: „Живи ли они? Или погибли, когда танк взорвался?“. Но ответа на этот вопрос, он, конечно, знать не мог.

„Чтобы узнать, надо оказаться в родном двадцать первом веке. Оказаться рядом с мамой…“, – знакомая тоска сжала сердце.

Но парень быстро отогнал это чувство. Он пошел по тонкому льду и тут уж не до сантиментов. Не провалиться бы.

– Кто это бандеровцы?

– Да так, Михайло Васильевич, как там у вас говорят, душегубы. Появилось такое племя. Вот если любого человека запереть в клетку, что нельзя выпрямиться во весь рост, да еще бить его, унижать всячески. То что с ним будет через пару лет? Злобный калека! А если народ столетиями угнетать, унижать, другую веру ему прививать? Держать в темноте? Что с таким народом будет? Получится озлобленное на весь мир, неуживчивое, жестокое и малообразованное племя.

– Слушаю Вас и думаю. Не уменьшается зло, хоть люди и становятся умнее.

– Не уменьшается, Михайло Васильевич. И наука только усиливает возможности человека творить зло. Впрочем, как и добро тоже.

– Только сдается мне, что на один вершок увеличения добра люди на сажень увеличивают зло.

– Такова природа людей.

К ним подошел один из дворцовых слуг и сказал, что по повелению великой княгини Екатерины Алексеевне господам будет подана карета, которая развезет их по домам. Мужчины переглянулись.

– Это считается великой милостью, – тихо произнес Ломоносов. – Сдается, мой друг, Вы приглянулись матери наследника престола.

Чернышев только пожал плечами, стараясь не подать виду, как он этим знаком внимания взволнован. И, как человек, поставивший себе ясную и большую цель – подкорректировать мировую историю, зная наперед ее ход, а главное – ее главных исполнителей. И, как мужчина, у которого давно не было женщин. Конечно, Александр хотел оказаться в одной постели с Екатериной. Она была молода, пусть не так уж и красива, но миловидна, хорошо сложена, а главное – это была женщина, которую впоследствии назовут Екатерина Великая. Она будет императрица огромной Российской империи.