Вадим Тарасенко - Фаворит из будущего [publisher: SelfPub.ru]

К тому времени двор разделился на две партии. Одна, во главе со светлейшим князем Меньшиковым, поддерживала на престол супругу Петра Екатерину. Вторая – внука Петра от его сына Алексея, казненного по распоряжение своего отца.

Петр Первый сам внес огромную неопределенность в этом важнейшем для любой империи вопросе. В 1722 году он отменил старый закон, который определял порядок перехода власти после смерти монарха и ввел свой, по которому своего преемника император назначал сам, по своему разумению. Плюс к этому в 1724 году он короновал свою супругу Екатерину, тем самым усилив ее позиции на престол. Кстати, это была вторая на Руси коронация женщины-супруги государя. Первой была Марина Мнишек, супруга Лжедмитрия I. Согласитесь, довольно сомнительная преемственность.

На стороне внука Петра были традиции – власть всегда на Руси переходила к мужчине царского рода. Но Меньшиков, понимая, что при воцарении Петра Алексеевича (внук Петра был полным тезкой своего великого деда) им ничего не светит, на заседание Сената, где решался вопрос престолонаследия, привели гвардейских офицеров, а под окнами поставили солдат Преображенского полка. Иван Бутурлин, командир преображенцев, объявил о требовании военных повиноваться императрице. Эти слова оказались намного более весомыми, чем споры вельмож о тонкостях российского престолонаследия.

Помощь гвардии в определении нового императора для России понадобилась всего через два года. В 1727 году Екатерина I опасно занемогла. Срочно был созван Верховный тайный совет, на который, по ставшей уже традиции, пригласили гвардейских офицеров. Несмотря на желание Екатерины передать власть своей любимой дочери, красавице Елизавете, гвардия решительно выступила за внука Петра, ставшего Петром Вторым.

Такая „любовь“ к одиннадцатилетнему мальчику объяснялась просто. Иностранные дипломаты уговорили Меншикова изменить своей партии и убедить гвардию, а значит и императрицу назначить великого князя наследником с условием, что он женится на дочери Меншикова, пятнадцатилетней Марии. Внук Петра стал императором и в благодарность… выслал Меньшикова в ссылку в Березов, расположенном в современном Ханты-Мансийском автономном округе. Выслал вместе с Марией, с которой к тому времени успел обручиться.

Эта история о борьбе за российский престол, где много жестокости и подлости, имеет небольшой романтический штришок, впрочем, тоже трагический. Вслед за семейством Меньшиковых в Березов по подложному заграничному паспорту приехал князь Федор Долгорукий, сын Василия Долгорукова, соратника князя Меньшикова. Там Федор и Мария тайно обвенчались, но через год восемнадцатилетняя женщина умерла при родах двойни. Её похоронили вместе с детьми в одном гробу. Это выяснилось в 1825 году, при вскрытии ее могилы, во время поиска последнего пристанища светлейшего князя. После смерти Федора Долгорукого в берёзовскую церковь прислали, по его завещанию, золотой медальон с прядью светло-русых волос. Прядь принадлежала, по всей видимости, Марии Меншиковой. Эта романтическая история становится еще более удивительной, если учесть, что отец Федора, Василий Долгорукий по воспоминаниям его современников, „очень хорошо говорил на многих языках и с ним приятно было провести время в разговорах, но вместе с сим он очень любил взятки, не имел ни чести, ни совести и способен был на всё по корыстолюбию“.

Но словно какой-то рок преследовал российских императоров. Процарствовав три с половиной года, от оспы умирает Петр II. Хитромудрые вельможи Верховного тайного совета или, как их коротко называли, верховники, решают призвать на царство Анна Ионовну, младшую дочь Иоанна Алексеевича, вошедшего в историю, как Иоанн V. Это был родной брат Петра Первого (но от разных матерей), с которым они вместе правили до кончины Иоанна в 1696 году. Но, чтобы застраховать свое пребывание у власти они обязали женщину подписать Кондиции, согласно которым реальная власть в России переходила к Верховному тайному совету, а роль монарха сводилась к представительским функциям.

Но Анна Иоанновна, ставшая вдовой после двух месяцев замужества (ее супруг на свою беду решил перепить Петра Первого и умер, еще раз наглядно подтвердив, что русскому хорошо, немцу смерть), к тому времени двадцать лет единолично правила Курляндским герцогством. Поэтому знала, что такое вкус власти и была далеко не той покорной овечкой, какой виделась из далекого Санкт-Петербурга.

Несмотря на то, что в столицу будущую императрицу везли, как преступницу, полностью оградив от любых контактов, ей сумели передать через ее сестер Екатерину и Прасковью, что российское дворянство верховниками очень недовольно. А главное – гвардия (ну а кто же еще!) поддержит ее, если она подписанные в Курляндии „Кондиции“ проигнорирует. К тому времени аристократия всерьез опасалась, что вельможи Верховного тайного совета всерьез ограничат их права, а недовольных подвергнут репрессиям. Суть опасений ярко выразил тогдашний казанский губернатор Артемий Волынский: „…не сделалось вместо одного самодержавного государя десяти самовластных и сильных фамилий, и так мы, шляхетство, совсем пропадем и принуждены будем горше прежний идолопоклонничать и милости у всех искать, да еще и сыскать будет трудно, ибо „главные“ будут ссориться, а чубы будут трещать, как всегда, у „холопов“ – дворян“.

Высказывания Волынского отражают тогдашний менталитет дворян, для которых „идолопоклонничать и милости у всех искать“, то есть пресмыкаться перед сильными мира сего было нормой, не унижающей, а только, облегчающей им жизнь.

Через три века ничего же не изменилось! Элита все также ищет милостей и пресмыкается перед сильными мира сего. Впрочем, это естественное поведение человека, который, благодаря своему разуму, ищет выгоды для себя не только через свои физические возможности, но более всего, через ум, который у многих проявляется в житейской хитрости. Хуже, когда национальная элита начинает пресмыкаться перед иностранной, как это было в России в девяностых годах двадцатого столетия и как это сейчас процветает на Украине и в других банановых республиках.

Для коронования в Успенском соборе Анну Леопольдовну привезли в Москву. Спустя несколько дней в Кремль прорвались гвардейцы и заорали: „Мы, верные подданные Вашего величества, верно служили вашим предшественникам и пожертвуем нашу жизнь на службу Вашему величеству, но не можем терпеть тирании над Вами. Прикажите нам, Ваше величество, и мы повергнем к Вашим ногам головы тиранов!“. Тут же „Ея Величество при всем народе изволила кондиции изодрать“.

Анна Иоанновна правила десять лет. В 1740 году в возрасте 48 лет бездетная императрица скончалась, успев оставить завещание, по которому ее наследником провозглашался правнук Иоанна V – Иоанн Антонович, которому на момент смерти Анны Иоановны не было и полугода. Регентом при нем назначался Бирон.