Вадим Тарасенко - Фаворит из будущего [publisher: SelfPub.ru]

Вновь свое веское слово сказала гвардия, которая ненавидела немца Бирона. Под предводительством Миниха сотня гвардейцев ночью ворвалась в Зимний дворец, связала отчаянно сопротивляющегося Бирона и в одном нижнем белье отправила на гауптвахту. Далее Шлиссельбургская крепость, скорый суд, приговор – четвертование, которое было заменено пожизненной ссылкой в Сибирь. Регентом при Иоанне Антоновиче стала ее мать – Анна Леопольдовна. А на следующий год Елизавета Петровна с помощью все той же гвардии отобрала у нее престол.

Но через двадцать лет вопрос о престолонаследии в России вновь встал со всей беспощадностью. Дочь Петра Великого умирала. Официальным наследником был объявлен внук Петра Первого Петр Федорович, а точнее Карл Петер Ульрих, для которого немецкий язык был родным. Он неплохо изъяснялся на французском и шведском языках и значительно хуже на русском.

Внука Петра большинство знати не хотело. Дело было вовсе не в патриотических чувствах. Все опасались его взбаламученного характера, грубости и непредсказуемости. Двадцати лет, что он прожил в России, было достаточно, чтобы узнать этого человека. Больше нравилась его жена, принцесса София Августа Фредерика А́нгальт-Цербстская, в крещении ставшая великой княгиней Екатериной Алексеевной. Немка брала учтивостью, кротостью, желанием изучить язык и историю страны, в которой жила. Многих вельмож отлично устраивал вариант – император малолетний Павел, сын Петра Федоровича и Екатерины, а регентом при нем его мать. Но Елизавета Петровна была против. Вновь невольно в голове у многих начинал проигрываться гвардейский вариант. При таком раскладе действующих лиц можно сказать, что Россия была просто обречена на очередной гвардейский переворот.

Александр Чернышев, как будущий историк, отлично знал историю гвардейских переворотов в России в 18 веке, в том числе и о перевороте в июне 1762 года, когда Орловы возведут на престол Екатерину и убьют Петра III. А если чуть ускорить события, воспользовавшись подходящим случаем – днем рождением фаворитки Петра Елизаветы Воронцовой? Ускорить к своей выгоде? Сыграть с братьями Орловыми втемную? Чернышев решился. На кону был российский престол. Даже больше – более привлекательная историческая судьба России.

Первый ход в комбинации был сделан. Григорий Половцев нарочно оскорбил пьяных голштинцев. Возникла драка. Направляемые Герасимом на выручки прибежали гвардейцы, надавали немчуре тумаков и спасли российского офицера. Дальше была дружеская попойка в честь виктории над немцами и, как финал, знакомство Григория Орлова и Григория Половцева.

Через несколько дней Чернышев сделал второй ход – Григорий Половцев подсказал своему тезке, как можно мужа, который забижает бабу, которую любишь, „по морде хряснуть, что б никто и не понял, что ты хряснул“.

Теперь оставалось сделать третий, решающий ход. Но до него оставалось тридцать восемь дней. Надо ждать и надеяться, что Орловы созреют.

Между тем Григорий Орлов дожимал своего младшего брата.

– И в этот раз осечки не будет! А после того, как дело выгорит, Елизавете и деваться будет некуда. Только Павлом объявлять наследником, а Катьку при нем регентом.

– А ежели Елизавета подумает, что это Катька все умыслила? Что тогда? Она может ее и в Шлиссельбургскую крепость отправить. Камер там много.

– Не, не отправит, – решительно возразил Григорий. – Кто тогда регентом при Павле будет-то?

– Да хоть тот же Шувалов. Сказывает, что он теперь, когда императрица занемогла, все ее решения оглашает. Только он ей может докладывать.

– Не, родную мать своего внука она в крепость не отправит! Тем паче Катька то ничего и делать не будет. Значит, ничего она против нее и не найдет. Вон, сказывают, что когда Бестужева в государственной измене обвинили, Елизавета думала, что и Катька с ним заодно. Но ничего супротив нее не нашли и Елизавета Катьку не тронула.

Алексей слушал брата, наклонив голову. Он был самым умным из всех Орловых и понимал, насколько опасен план, который предлагал Григорий. Малейшая осечка и можно отправиться плаху. Ладно, сейчас при Елизавете не казнили. Значит с вырванным языком и ноздрями в Сибирь. Тогда уж лучше пусть голову отсекут.

Но с другой стороны в случае удачи они поймают удачу за хвост. Генеральские чины, поместья и другие награды обеспечены. Все это манило сияющим блеском блестящей жизни.

– А ежели подождать? – Алексей поднял голову и хмуро взглянул на брата.

– Чего ждать-то? – в нетерпении воскликнул Григорий.

– Вот помрет Елизавета, и посмотрим, кто на трон сядет. Тогда и действовать будем.

– Как только Елизавета помрет, Петр станет императором и тут же Катьку в монастырь сошлет. Уже сколько раз об этом по пьяни хвастался!

Алексей вновь наклонил голову и надолго задумался.

– Сколько мыслишь надо людей на дело надо брать? – наконец тихо проговорил он.

– Может вдвоем и справимся? Весь же план в том, чтобы незаметно все сделать, а не драться с голштинцами.

– А как в Ораниенбаумскую крепость попадем-то? Там же все гости по спискам будут.

– Вот это нам с тобой, Лёшь и придумать надо. Чай больше месяца у нас еще есть!

Санкт-Петербург, Итальянская улица, дворец И. И. Шувалова, 10 (21) июля 1761 года

В середине 18 века высокому, статному, высокому, красивому мужчине с хорошими сексуальными способностями, словом, племенному жеребцу, можно было сделать отличную карьеру. Но надо было оказаться в нужном месте в нужное время. Точнее – попасться на глаза императрицы Елизаветы Петровны, а после ее смерти Екатерине Алексеевне. Эти две женщины, одна наполовину то ли литовка, то ли эстонка, а другая чистокровная немка вошли в историю не только как отличные правители земли российской, во времена которых страна набирала мощь и прирастала территориями. Они прославились многочисленными любовниками, число которых в совокупности исчислялось далеко не одним десятком мужских особ. В сорокалетнем возрасте у Елизаветы Петровны во дворце жило сразу четыре любовника, а Екатерина Алексеевна даже ввела должность пробир-дамы, в обязанности которой входило опробование мужских способностей кандидата в постель императрицы Всероссийской.

Среди всей этой череды блестящих мужчин фаворит Елизаветы Петровны Иван Иванович Шувалов стоит особняком. Он не крал! Удивительнейшее качество для российского сановника 18 века столь высокого ранга. Впрочем, и для 21 века тоже. Ведь сколько было возможностей и соблазнов. В 1757 году Елизавета своему самому любимому любовнику решила пожаловать графский титул и 10 тысяч крепостных душ. Но Иван Иванович отказался, согласившись принять лишь чин генерал-адъютанта. А после смерти своей любимой женщины отдал следующему императору Петру III миллион рублей – последний подарок ему императрицы, его любимой.