Джером Биксби - Врата времени

Дарэм говорил, что большинство взрослых людей просто мечтали бы иметь некое божество, которое решало бы за них те проблемы, ради которых приходится отвлекаться от прелестей жизни.

— Да он ничем не отличается от Гитлера или Сталина! — воскликнула Алиса.

— Не могу с тобой согласиться, — возразил я. — Посмотри вокруг: Дарэм ведь действительно создал им рай. И при этом он не насаждает никакую идеологию, не применяет репрессий. Он... — тут я спохватился и застыл с разинутым ртом. Я защищал профессора!

— Ты, похоже, изменил свои взгляды? — захихикала Алиса.

— Нет, — ответил я. — Нет-нет. Это профессор, как любой диктатор, изменил своим взглядам. Он применяет репрессии. Посмотри, что он сотворил с Поливайнозелом.

— Поливайнозел не в счет. Он как был ослом, так им и остался. Как знать — может, ему нравится быть ослом!

Ответить я не успел. Небо с восточной стороны озарялось ярким пламенем. Через секунду-другую до нас докатились громовые раскаты.

Мы остолбенели. Со стихиями, по нашему разумению, в Зоне было покончено.

Алиса схватила меня за руку и спросила встревоженно:

— Может, наши пошли в атаку раньше времени? Или нас об этом просто не предупредили?

— Не думаю. С какой стати начинать наступление с той стороны? Пойдем посмотрим, в чем дело.

— Ты знаешь, мне сначала показалось, что это молния. Только... как бы это сказать... молния... наоборот.

— Как негатив, да?

Она кивнула:

— Точно. Она была черная.

— Я и раньше видел такие ветвистые молнии. Они чем-то напоминают по форме крону дерева. Но это первая, которая... Нет, не может быть... — пробормотал я в смятении. — Я, пожалуй, воздержусь от комментариев, пока не увижу все на месте.

Мы свернули с посыпанной гравием дороги направо, на шоссе. Я узнал его — это шоссе шло мимо аэродрома в Мелтонвилл, до которого отсюда мили полторы. Раздался еще один взрыв, на сей раз гораздо ближе, и небо вновь залилось заревом.

Мы бросились вперед, готовые при первой же опасности скрыться в лесу. Примерно через полмили я остановился так внезапно, что Алиса налетела на меня сзади.

— Что такое? — спросила она шепотом.

— Этого ручья здесь раньше не было, — медленно произнес я — Голову даю на отсечение. Я знаю эти места как свои пять пальцев еще с тех пор как бойскаутом ходил в походы.

Но ручей-то перед нами был. Небольшая речушка, пересекая шоссе, текла с восточной стороны, от Онабака, к юго-западу. Ручей, размыв дорожное покрытие, прорыл в шоссе канаву шириной футов в тридцать. Поперек канавы кто-то перекинул два бревна и кое-как настелил на них планки.

Перейдя мост, мы пошли дальше, но оказалось, что мы немного сбились с пути, потому как следующий взрыв раздался слева от нас, у дальнего конца большого луга, на котором прежде была стоянка грузовиков транспортной компании.

Алиса принюхалась и спросила:

— Чувствуешь, пахнет горелыми листьями?

— Ага. — Я показал на противоположный берег ручья, залитый лунным светом. — Вон, посмотри.

Там валялись полуобгорелые, разнесенные в щепки стволы и стебли каких-то растений размером с сосну. Обломки раскидало взрывом футов на сорок; несколько бревен даже упало в ручей.

Решив разобраться, что все это значит, мы направились к истоку ручья, где собрались в круг человек сто. Я заработал локтями и стал пробираться сквозь толпу поближе к центру, чтобы посмотреть, что там происходит, но тут раздался женский визг:

— Он залил туда слишком много Пойла!

— Спасайся кто может! — завопил какой-то мужчина.

Засверкали пятки, поднялся крик — народ, расталкивая друг дружку, бросился врассыпную. Но, унося ноги, толпа почему-то хохотала, словно смеясь над собственной паникой.

Я схватил Алису за руку и бросился вслед за всеми. Какой-то мужчина догнал нас, и я, крикнув на бегу, спросил:

— Что происходит?

Мужчина оказался первым человеком в Зоне, на котором я увидел хоть какую-то одежду. Одет он был фантастически: на голове красовалась феска с кисточкой, а талия была обмотана широким зеленым кушаком, из-за которого торчала эдаким рулем кривая сабля. Сходство сабли с морским рулем усиливалось крейсерской скоростью незнакомца.

Услышав меня, он как-то диковато — под стать своему дикарскому наряду — покосился и что-то прокричал в ответ.

— Что?! — не расслышал я.

Он опять что-то крикнул и умчался вперед.

— Ты разобрала, что он сказал? — спросил я у Алисы. — Мне показалось что-то вроде: «Ах, Карузо! Как поет!»

— А по-моему, он сказал: «Кукуруза как рванет!»

Через секунду стало ясно, почему все улепетывают, будто сумасшедшие. Сзади раздался звук, похожий на рык исполинского льва, земля вздрогнула, в лицо ударила волна горячего воздуха, и с неба посыпался град камней и ошметков грязи. Один из булыжников, просвистев, угодил мне в ногу, и я взвыл от боли. Мне даже показалось, что у меня перелом.

Алиса завизжала и повисла на моей шее:

— Спаси меня!

Я бы с радостью, но кто меня самого спасет?

Камнепад внезапно прекратился. Крики стихли, и наступила тишина — народ с облегчением переводил дыхание. Потом послышались смешки, радостные возгласы, из травы стали подниматься голые люди, похожие в лунном свете на привидения. Мгновенно забыв о своих страхах, они пошли назад к месту взрыва, подтрунивая над недавним паническим бегством.

Остановив красивую полногрудую девицу лет двадцати — позднее я обнаружил, что все женщины, употребляющие Пойло, прекрасно сложены, красивы и молоды, — остановив ее, я спросил:

— Что здесь произошло?

— Да этот идиот залил в скважину слишком много Пойла, — ответила она улыбаясь. — Его все предупреждали, но он никого не слушает. Он же чокнутый — и все его приятели такие же, слава Мэраду.

Произнося имя своего бога, она сделала «козу». Надо отдать должное этим людям — пусть во всем остальном они легкомысленны и необузданны, но к своему богу относятся с большим почтением.

— Простите, я не понял, о ком вы говорите, — ляпнул я довольно неуклюже.

— О Чокнутых Тарабарах конечно, лысенький. — Оглядев меня с ног до головы, она задержала взгляд на моей макушке и добавила: — Не будь их, я бы подумала, что ты еще не пробовал Пойло.

Я не понял, что она имеет в виду, но на всякий случай посмотрел наверх — именно туда указывала девушка. Но мне не удалось разглядеть ничего, кроме чистого неба и перекошенной луны.

Решив не выдавать своей неосведомленности, я прекратил расспросы и вместе с Алисой пошел вслед за толпой. На месте взрыва зияла огромная дыра, взглянув на которую я понял происхождение нового русла: его вырыли при помощи серии направленных взрывов — тех самых, грохот которых мы недавно слышали.

Задев меня, мимо прошел какой-то мужчина. Заложив левую руку за спину и наклонившись вперед, он энергично работал ногами, а правой рукой почесывал мохнатую грудь. Голову его украшала нахлобученная набекрень треуголка с плюмажем (вроде тех, какие можно увидеть в ложе генералитета во время парадов), сам же он был голый, если не считать ремня с висевшей на нем шпагой и ковбойских сапог на высоком каблуке. Он хмурил брови и нервно комкал в заложенной за спину руке большую карту.