Александр Михайловский - В царствование императора Николая Павловича том 3

– Если я не ошибаюсь, – сказал Шумилин, – вы, Михаил Юрьевич, совсем недавно приняли участие 11 июля сего года сражение с чеченцами на реке Валерик - это неподалеку от крепости Грозная. Говорят, что сразу после этого сражения вы написали замечательные стихотворение. Постойте, я вспомню, как оно начинается…

И Шумилин, закрыв глаза, начал читать вслух:

Я к вам пишу случайно; право

Не знаю как и для чего.

Я потерял уж это право.

И что скажу вам? – ничего!

Услышав первые строки своего, еще неопубликованного нигде стихотворения, Лермонтов вздрогнул. Он с изумлением смотрел то на Шумилина, то на Одоевского, то на Ольгу Степановну. Потом, поэт пришел в себя, и, резко вскочив с места, спросил у своего нового знакомого,

– Господин Шумилин, соблаговолите объяснить мне – что сие значит! Откуда вам известно мое стихотворение, которое я написал совсем недавно, и никому еще не читал?!

– Успокойтесь, Михаил Юрьевич, – примирительно сказал Одоевский. Поверьте мне – я сам был не менее вас удивлен, когда первый раз встретился с Александром Павловичем. И на то есть причины…

– Я не понимаю вас, князь, – растерянно произнес поэт, – я знаю вас, как человека порядочного, и полагаю, что вы не намерены шутить надо мной, как над безусым юнкером.

– Михаил Юрьевич, – снова вступил в разговор Шумилин, – вы помните легенду о вашем знаменитом шотландском предке, Томасе Рифмаче. По преданию он семь лет прожил в волшебной стране эльфов, и, вернувшись оттуда, стал пророчествовать, предсказывая людям их будущее. И все его предсказания удивительным образом исполнялись.

Слушая Шумилина, Лермонтов машинально кивал головой, а после последних, сказанных им слов, побледнел, словно лист бумаги.

– Так вы из страны эльфов, – изумленно воскликнул он, – и вы, князь, – укоризненно обратился он к Одоевскому, – тоже побывали в той волшебной стране? Почему же вы мне об этом ничего не сказали?

– Видите ли, Михаил Юрьевич, – сказал Шумилин, выручая Одоевского, – князь был связан честным словом, которое он дал нам. Без нашего согласия он не имел право рассказывать об увиденном кому-либо. А насчет страны эльфов? Нет, мы пришли в ваш мир не из этой мифической страны, а из будущего. Потому-то я знаю стихи, которые вы только что написали, а так же и те, которые вы еще напишите.

– Из какого года вы прибыли к нам, господин Шумилин? – Лермонтов, верил и не верил в то, что поведал ему этот удивительный человек.

– Мы из третьего тысячелетия, из 2015 года, – ответил Александр. – Я с моими друзьями отправился в вашXIX-й век, чтобы предостеречь вас, наших предков, от совершения тех роковых ошибок, которые стоили многим из вас жизни.

И Шумилин выразительно посмотрел на Лермонтова. Тот, видимо поняв – о чем идет речь, снова побледнел, и промолвил хриплым от волнения голосом,

– Вы знаете, как и когда я умру?

– Знаю, – коротко ответил Александр, – и хочу, чтобы вы так рано не ушли из жизни…

Охота начинается

Малогабаритный «жучок» в кабинете мистера Уркварта, установленный Надеждой во время ее визита к «лохнесскому чудовищу» – такое прозвище дал неугомонному шотландцу Щукин – работал превосходно. Подполковник и Вадим Шумилин по очереди прослушивали разговоры Уркварта с посетителями его кабинета, и были в курсе всех его текущих дел. А их у него было немало. К нему приходили, как коренные жители Британии, так и иностранцы, волею судеб, оказавшиеся на берегах Туманного Альбиона.

Посетил мистера Уркварта и бывший министр иностранных дел Российской империи в годы царствования царя Александра Благословенного князь Адам Ежи Чарторыйский. Этот матерый русофоб после польского мятежа 1831 года, во время которого он был председателем Национального правительства, бежал в Париж, где всю свою нерастраченную ненависть к России и русским использовал для подстрекательства европейских держав и Турции против страны, в которой он был когда-то обласкан и допущен до руководства ее внешней политикой.

Шотландец и поляк давно уже сотрудничали в деле формирования отрядов польских наемников, отправляемых через Турцию на Кавказ, чтобы сражаться там с русскими. Британия давала деньги, причем, немалые, а польская эмиграция – рядовых участников мятежа, которые воевали вместе с немирными горцами, и клали свои головы за чужие интересы. При этом часть английских гиней прилипала к рукам польских магнатов.

Вот и сейчас князь Чарторысский прибыл из Парижа в Лондон для того, чтобы получить из рук мистера Укрварта очередную субсидию. Щукину было противно слушать, как высокородный вельможа из рода Гедиминовичей, словно барыга на базаре, торговался с британцем за сумму, которую он хотел получить за тех простаков, считавших, что именно в горах Кавказа они сражаются за возрождение Речи Посполитой «от можа до можа». В конце концов, они сторговались, и еще десяток-другой горячих польских парней вскоре отправятся на Кавказ, где их вскоре убьют, причем, не только русские солдаты и казаки, но, как это часто бывало часто, и сами горцы, которые в душе презирали предателей.

В разговорах мистера Уркварта с его визитерами была озвучена одна очень важная информация. Оказывается, весьма обеспокоенный появлением в своем доме подозрительной «венгерки» – кандидатки на должность служанки, а так же странным исчезновением своего помощника Джона Мак-Грегора, следы которого, несмотря на все старания лондонских полицейских, так и не были обнаружены, Дэвид Уркварт решил на какое-то время отправиться на континент, чтобы сбить с толку своих недоброжелателей и противников. Ну, и, заодно, побеседовать кое с кем из международных авантюристов, кормившихся из рук британцев.

И еще – через своих осведомителей, мистер Уркварт узнал о том, что в окружении княгини фон Ливен появились какие-то подозрительные русские, после чего та стала активно объезжать своих знакомых из числа лондонского истеблишмента и вести с ними какие-то долгие разговоры. Узнав об этом, Уркварт приказал своим людям начать слежку за домом княгини фон Ливен, и установить личность таинственных незнакомцев, чье появление, скорее всего, и послужило причиной всех дальнейших пренеприятных для него событий. Опытный разведчик чувствовал, что визит странной дамы, исчезновение своего верного слуги и неожиданная активность внезапно объявившейся в Лондоне русской княгини – это звенья одной цепи.

– А вот это уже было опасно, – подумал Щукин, услышав во время прослушки о мерах, принятых Урквартом. – Необходимо немедленно связался с Джекобом Уайтом, и переслал записочку княгине, предупредить ее о установленной за ее домом слежкой, а так же о том, что ни он, ни его спутники больше не смогут с ней видеться лично. Сам же мистер Уайт должен приложить все усилия, чтобы выяснить – начал ли Уркварт готовиться к поездке на континент, и если да, то когда и через какой порт на побережье Британии он туда отправится.