Александр Михайловский - Великий князь Цусимский

Тьфу ты, ну и мысли лезут в голову! И с чего бы? Покашляв от смущения, я постаралась придать себе благообразный вид, соответствующий случаю. Знаковый момент! Вот Николай II подошел совсем близко. Поздоровался с Ивановым и затем только обратил свой взор на мою скромную персону. И тут он застыл. Я отчетливо увидела, как волна бледности залила его лицо. Он смотрел на меня, не отрываясь, и я не могла понять, что это значит. Николай совсем не был похож на сумасшедшего… Скорее это выглядело, как если бы ему в голову при виде меня пришла какая-то потрясшая его мысль.

Мне становилось все более неловко от этой странной паузы. Я кинула на Иванова обеспокоенный взгляд. Но, кажется, он и сам был изрядно озадачен.

– Эгхм… – вежливо покашлял он для начала. – Николай Александрович… Как ваше самочувствие?

– А? – встрепенулся Николай. Только сейчас он оторвал от меня взгляд; на его лицо вернулся нормальный цвет; он глянул на Иванова и ответил: – Самочувствие? Спасибо, Михаил Васильевич, вполне хорошо… Прекрасное утро, не правда ли… А я вот… Ходил по парку, утренний моцион, так сказать… – Император поправил висящее на плече ружье и как-то виновато произнес, выдавив смущенную улыбку: – Не могу больше их стрелять… Так с того дня и не могу.

На мой изумлено-испуганный взгляд Иванов поспешил тактично прояснить ситуацию.

– Ну и не надо их стрелять, Николай Александрович… – произнес он умиротворяющее, – тоже ведь, поди, твари Божьи, хоть и вороны.

Николай кивнул, соглашаясь, а затем виновато промолвил:

– А вот без ружья мне все равно как-то несподручно… без него будто не хватает чего-то, как голым из дома вышел… Вот и прогуливаюсь пока с ним вместе… Потом, может, и отпустит.

– Понимаю, Ваше Императорское Величество – сказал Иванов и добавил: – Позвольте представить вам доктора технических наук Аллу Викторовну Лисовую, нашу спутницу по попаданию в ваше время, в настоящий момент коммерческого директора нашей корпорации…

– Алла Викторовна, значит… – пробормотал Николай, разглядывая меня с каким-то жадным интересом. – Приятно с вами познакомиться, госпожа Лисовая…

Теперь император смотрел на меня уже не тем пугающим взглядом ожившего зомби, а с простым человеческим интересом, к которому примешивалось еще что-то, мною пока не опознанное. Это длилось минуту или две.

Наконец Николай встряхнул головой и тихо пробормотал:

– Надо же, Господи… До чего ж вы похожи на… – Не договорив, он решительно отвернулся от меня и махнул рукой. – Впрочем, господа, это все неважно. Пойдемте в дом. Обед, наверное, уже подан…

После этой встречи я то и дело мысленно возвращалась к странным словам Николая. Как и любую женщину, меня томило любопытство – да на кого же я похожа? Попросить подсказки у кого-либо из домашних Николая Александровича я как-то стеснялась. Да и вряд ли они смогли бы мне помочь. Они ведь могли и вовсе не знать того человека, сходство с которым нашел во мне Хозяин Земли русской…

После обеда, закрывшись в своей комнате, я села перед зеркалом. С некоторых пор я полюбила эти огромные зеркала в резных рамах, которые в эту эпоху являлись атрибутом роскоши и престижа. Может быть, дело было в том, что как раз с тех же пор я стала нравиться себе? Что ж, за последние пару месяцев я и вправду, как говорят здесь, «посвежела». С удовольствием я убеждалась, что выгляжу довольно неплохо, и к тому же весьма моложаво. А уверенность в себе и удовлетворение жизнью добавляли мне привлекательности. Эх, я ведь вполне дам фору местным сверстницам… Глядишь – скоро и женихи побегут свататься толпами, метлой потом от них не отобьешься… Но меньше чем на генерала, я не согласна, и не надейтесь,господа…

Эти мысли меня рассмешили. Я смотрела в зеркало на свое улыбающееся лицо, на светящиеся глаза, и понимала, что отныне будет все так, как я сама захочу, и даже лучше. Впрочем, все это не помогло мне разгадать загадку, невольно заданную Николаем.

Но все же мне удалось ее разгадать… Произошло это чуть позже и совершенно неожиданно. Ближе к вечеру я совершала очередную экскурсию по дворцу, и в одной из галерей наткнулась на портрет. На холсте была изображена императрица Александра Федоровна, покойная супруга Николая. Немного постояв рядом с портретом и оценив мастерство художника, я уже хотела было идти дальше. Но что-то заставило меня задержаться перед картиной. Я внимательно вглядывалась в черты изображенной женщины, которая смотрела на меня с каким-то отстраненно-печальным выражением. Казалось, в ее глазах прячется вселенская скорбь. По картине хорошо было заметно, что императрица не отличалась легким и беззаботным характером, ее вечное беспокойство и неудовлетворенность отчетливо проступали на этом портрете. И тем не менее… Овал лица, форма глаз… Губы, брови… Так вот на кого я похожа!

Я подошла к картине почти вплотную. Странные чувства одолевали меня. Удивительное совпадение! С одной стороны, мне это льстило, так как Александра Федоровна в эти времена считалась красивой женщиной, а с другой стороны, не хотелось бы, чтобы меня с ней отождествляли… Впрочем, за последнее можно было не опасаться, ведь пока что сходство заметил только Николай. Наверное, дело в том, что на моем лице не лежала печать роковой обреченности, которая искажала черты последней русской императрицы. Да почему, собственно, последней… Если мы сохраним монархию, только придадим ей современный облик (а почему бы и нет), то в России еще будет много-много императриц.

Постояв перед портретом еще немного, я пошла в свою комнату. Легла на кровать и попыталась думать о делах. Но мне это не удавалось. Словно кто-то нарочно заставлял мой разум сполна прочувствовать и проанализировать все то, что произошло сегодня – встреча с Николаем, его слова, а потом еще и этот портрет…

За окном уже начали сгущаться сумерки, когда в мою дверь постучали. Стук был тихий и робкий. Иванов или кто-либо из «наших» не могли так стучать… Вскочив с кровати и машинально прихватив волосы резинкой, я торопливо подошла к двери. Почему-то я даже не спросила: «Кто там?»; откинула щеколду и открыла дверь…

Там стоял он – Николай II, пока еще Император всея Руси. По его виду сразу становилось понятно, что он очень долго собирался прийти ко мне, а потом еще какое-то время мялся у двери, не решаясь постучать. Но отчего-то меня несказанно обрадовал его визит. Словно подсознательно я ждала чего-то подобного.

– Я прошу прощения за поздний визит… – тихо произнес он, делая усилия воли, чтобы не выдать своего волнения, – Алла Викторовна… Не будете ли вы любезны прогуляться со мной по саду перед сном?

13 мая 1904 года, вечер. Царское Село, Александровский дворец.