Леонид Уманский - Ловушка времени

Если вы думаете, что в Древней Иудее попасть в город было так же легко, как в современном Израиле, вы сильно ошибаетесь. В воротах всегда стояла стража, которая тщательно досматривала каждого входящего, чтобы определить, насколько он благонадежен. Иногда человека просто могли не впустить без объяснения причин. Кроме того, с тех, кто ввозил товары на продажу, взималась таможенная пошлина, и немалая.

А проще говоря, если вы хотите попасть в город, то будьте готовы к тому, что вам придется раскошелиться.

Наконец, они вошли в древний Эммаус. Кравченко с интересом осматривался по сторонам. Он чувствовал себя довольно уверенно – еще бы, всего год прошел после первого путешествия. В тот раз он успел хорошо изучить город, побывал даже в самых отдаленных его уголках. У него появилось много знакомых среди местных жителей.

Всегда приятно возвращаться туда, где ты хотя бы хорошо ориентируешься. И пусть Кравченко в городе пока никто не знает – ведь то время, когда он был в Эммаусе, наступит только через девять лет, главное – он уже не чувствует себя здесь чужаком.

А вот Тали, обычно такая уверенная в себе, вдруг оробела. Она молча, как послушная жена, шла за Кравченко, даже глаза лишний раз боялась поднять.

Наверное, у нее был самый настоящий шок – одно дело читать фантастику, лежа при этом на любимом диване, и смело представлять себя на месте героев книги, но совсем другое – самому очутиться в фантастической реальности.

Кравченко сразу повел Тали к дому Йуды. Войдя в знакомую лавку, он увидел помолодевшего хозяина, который суетился около прилавка. Рядом с хозяином стоял мальчик лет двенадцати и помогал ему сортировать товар. Тут было много всякой всячины, скорее это напоминало лавку старьевщика, чем обычный магазин. Хозяин приветливо улыбнулся вошедшим гостям.

– Здравствуй, Йуда, – поздоровался Кравченко, – как ты поживаешь?

– Приветствую тебя, мой господин, – вежливо поклонился Йуда. – А мы разве знакомы?

– Я много о тебе слышал, – улыбнулся Кравченко. – Знаю, например, что у тебя ожидается прибавление семейства.

– Уже есть, мой господин, – засмеялся Йуда, – неделю назад у меня родилась дочь. Чем могу помочь такому важному путешественнику?

– От всей души поздравляем тебя! Счастья и здоровья тебе и всей твоей семье! – Кравченко был искренне рад за Йуду. – Видишь ли, мы с женой паломники, идем издалека, – начал он излагать свою легенду, – из Трапезунда. Знаешь, где это?

Йуда покачал головой.

– Ну, неважно. Это очень богатый город, – продолжал Кравченко, – особенно он славится золотыми украшениями.

Йуда слушал с большим интересом.

– Там у нас, в Трапезунде, эти вещи очень дешевые и красивые, – Владимир был явно в ударе. – Говорят, что здесь они пользуются спросом, и я решил начать с вами торговлю, но сначала привез несколько образцов для пробы.

Кравченко сунул руку под мышку и вытащил из специального кармана мешочек, в котором лежали серьги. У хозяина загорелись глаза. Он взял пару серег, повертел их в руках и велел мальчику, который оказался его сыном, позвать мать. Йуда разложил на прилавке серьги и начал их рассматривать, издавая одобрительные возгласы.

Вскоре откуда-то изнутри в лавку вошла жена Йуды, миловидная женщина лет тридцати. Йуда широко улыбнулся и стал показывать ей серьги. Женщина восторженно вскрикнула и что-то прошептала мужу.

– Я бы хотел купить у господина пару серег, – обратился Йуда к Кравченко. – Сейчас жена выберет те, которые ей больше нравятся.

– Ты можешь купить и больше, – предложил Владимир.

– Мой господин, видно, думает, что я настолько богат, чтобы покупать такие дорогие вещи в больших количествах, – засмеялся Йуда.

– Но ты хоть можешь помочь мне с продажей? – попросил Кравченко. – Кроме того, я хочу договориться о будущих поставках. Если ты найдешь мне надежного покупателя, я готов заплатить тебе за это.

– Я постараюсь, мой господин. Сам я не занимаюсь такими делами, но у меня есть родственник, которого это может заинтересовать, – радостно закивал Йуда.

В это время жена Йуды неожиданно подошла к Тали и, указав на нее, что-то спросила у мужа. Тали в испуге попятилась, а Кравченко, присмотревшись к ней, укоризненно покачал головой.

– Мы совершенно не обратили внимания на то, что у тебя в ушах остались современные серьги, – обратился Кравченко к Тали по-английски. – Неудивительно, что эта женщина сразу их заметила, ведь таких серег в их времени не делают, и они выглядят здесь очень изысканно. Жена Йуды спрашивает, нет ли у нас таких же на продажу.

– Ты хочешь сказать, что у нас мои серьги выглядят дешево? – обиделась Тали.

– Нет, я этого сказать не хотел, – стал оправдываться Кравченко, – я просто считаю, что их нужно было снять, чтобы не привлекать лишнего внимания.

– Эти серьги не снимаются. У меня вообще большие проблемы с ушами. Как только я начинаю снимать и вновь надевать серьги, мочки ушей тут же воспаляются, поэтому я уже несколько лет их не снимаю. Кроме того, они такие маленькие и почти незаметные...

– Тем не менее, эта женщина сразу обратила на них внимание.

Кравченко объяснил Йуде, что таких серег у него сейчас нет, но в следующий раз он обязательно их привезет. Хозяин лавки купил понравившиеся жене серьги и щедро заплатил за них, пообещав помочь с продажей остальных.

Слово свое он сдержал, и вскоре Кравченко смог удачно сбыть весь товар. Вырученных денег с лихвой хватило на то, чтобы безбедно существовать.

Первым делом Кравченко снял дом на месяц. Дом был одноэтажный. Он представлял собой прямоугольник, по периметру которого располагались комнаты. Все комнаты, а их было пять, выходили во внутренний двор, в этот же двор вели ворота в стене со стороны улицы. Кроме жилых комнат была кухня, которая тоже выходила во двор. Ворота были высокими, и снаружи нельзя было видеть, что происходит внутри. Очутившись в таком дворе, человек оказывался изолированным от внешнего мира и погружался в пасторальную атмосферу.

Во дворе, вдоль стены, шла лестница, которая вела на плоскую крышу, по вечерам служившую местом отдыха и бесед для всей семьи. По такой крыше, окруженной парапетом, можно было спокойно гулять.

Дом, конечно, был слишком велик для двух человек, но Кравченко настоял на том, чтобы сняли именно его, так как рассчитывал приглашать к себе людей. После внесения арендной платы они сразу же въехали в дом.

Утром следующего дня Кравченко отправился в главную синагогу Эммауса, чтобы получить информацию об Иисусе. Оказалось, что в городе многие слышали о молодом еврее из Галилеи, который ходил по городам и деревням, проповедовал среди населения и уже приобрел довольно большую популярность.