Глеб Носовский - Раскол Империи: от Грозного-Нерона до Михаила Романова-Домициана

Во всяком случае, на страницах Светония сохранился оттенок недовольства Калигулы (Грозного) своей прежней столицей.

• АНЦИЙ = МОСКВА. — Светоний говорит, что Калигула родился в Анции и этот город был им любим как одно из лучших мест увеселений. Это согласуется с романовской версией: Грозный якобы родился в Москве. Кроме того, конечно, столица Руси (будь то Новгород-Ярос-лавль или, позднее, Москва) была для царя хорошим увеселительным местом. Кстати, поскольку в старых текстах М и Н могли переходить друг в друга, а латинское С читается как Ц и как К, то АНЦИЙ могло получиться из названия МОСХ, то есть Москва. Но это — мелкое замечание по ходу дела.

• ЕГИПЕТСКАЯ АЛЕКСАНДРИЯ = АЛЕКСАНДРОВСКАЯ СЛОБОДА. — Мы уже неоднократно наталкивались на отождествление летописной «египетской Александрии» и Александровской Слободы. В книге «Библейская Русь» мы показали, что библейский Египет — это Русь-Орда XIV–XVI веков. Кстати, повторим, что поскольку знаменитая Александрийская библиотека сгорела, то, скорее всего, современные поиски знаменитой библиотеки Грозного вряд ли будут успешными. Поскольку египетская Александрия того времени и есть Александровская Слобода, где некоторое время была столица Грозного.

• ОПРИЧНИНА. — Светоний правильно говорит, что Калигула замышлял великие злодеяния и собирался перебить самых лучших мужей обоих сословий. Все верно, за исключением слова «собирался». Иван Грозный исполнил свои намерения. Он СОЗДАЛ опричнину и СОВЕРШИЛ массовые погромы и казни на Руси. Так, во всяком случае, говорит романовская версия.

• СИНОДИК ГРОЗНОГО. — Обращает на себя внимание интересное упоминание Светония о том, что при Калигуле были составлены некие списки в двух тетрадках, где перечислены люди, которых император «собирался» уничтожить. Тетрадки назывались многозначительно — «Меч» и «Кинжал». Мы узнаём в этом «античном» рассказе — синодик Грозного, где были записаны убиенные при опричнине. Напомним вкратце суть дела.

«Изучение опричного террора затруднено и полной гибелью опричных архивов. Следы этих архивов, однако, можно обнаружить в некоторых документах тех лет, в частности в одном из самых сложных источников XVI в. — в СИНОДИКЕ, или поминальном списке казненных лиц, составленном по личному распоряжению Грозного в конце его жизни. Синодик давно привлекал внимание историков…

Веселовский доказал, что в основе сохранившихся списков лежал официальный документ, составленный в одном из государственных приказов на основании подлинных судебных дел и донесений опричников… „Мы имеем в дошедших до нас списках синодика… не хронологический и не полный список казненных, а весьма неполный перечень лиц, погибших за весь период массовых казней, длившийся более 15 лет“…

История составления синодика вкратце такова. Незадолго до смерти царь велел монахам молиться „во веки веков“ за всех казненных им людей. „Прощения“ заслужили „изменники“, самое имя которых было предано забвению и десятки лет находилось под строгим запретом. По приказу Грозного дьяки обратились к опричным архивам и составили подробный список „убиенных“, копии которого были разосланы по всем монастырям. Руководствуясь полученным приказным списком („государскими книгами“, „государевой царевой грамотой“), монастырские власти внесли имена опальных в свои синодики. Ни одного подлинника „государевых книг“ 80-х годов не сохранилось, или, во всяком случае, они не разысканы до настоящего времени. А уцелевшие монастырские выписки лишь отдаленно напоминали приказной список…

Поиски в архивах позволили обнаружить несколько неизвестных Веселовскому списков, так что в настоящее время наука знает до полутора десятков экземпляров. Подавляющая часть их датируется XVII в., но есть и более поздние списки XVIII–XIX вв. Только один синодик восходит ко времени царствования Грозного. Власти Нижегородского Печорского монастыря завели поминальную книгу в 1552 г. и продолжали пополнять ее до смерти Ивана IV. На последних листах книги были записаны имена опальных» [776], с. 132–134.

Мы опустим подробности современных дискуссий вокруг уцелевших фрагментов синодиков Грозного. Здесь нам важен лишь тот факт, что при Иване IV действительно были составлены списки убиенных по время опричнины. Скорее всего, именно они и упомянуты «античным» Светонием как «две тетрадки» с названиями Меч и Кинжал. В список «Меч» были, наверное, включены, публично казненные, а в «Кинжал» — убитые тайно, исподтишка.

Светоний говорит, что в списках Калигулы были не просто имена, а некоторые заметки о жертвах. Все верно. В синодике Грозного тоже были краткие сведения о казненных и об обстоятельствах их смерти. Так что в обеих версиях говорится не о сухом списке, а о некотором перечне с деталями казней.

Между прочим, из всего обнаруженного здесь нами снова следует, что Светоний писал свой труд не ранее конца XVI века.

Мы уже видели, что Грозный много писал, любил литературное творчество и считается автором многих произведений. То же самое рассказывают «античные классики» о Тиберии, см. выше. Оказывается, Калигула «тоже» любил писать. Вот что сообщает Светоний.

«Из благородных искусств он меньше всего занимался наукою и больше всего — красноречием… В гневе он легко находил и слова, и мысли… Приступая к речи, он грозился, что обнажает меч, отточенный ночными бдениями. Слог изящный и мягкий презирал он настолько, что сочинения Сенеки, который тогда был в расцвете славы, он называл „школярством чистой воды“ и „песком без извести“. На успешные речи других ораторов ОН ДАЖЕ ПИСАЛ ОТВЕТЫ, а когда видные сенаторы попадали под суд, ОН СОЧИНЯЛ О НИХ И ОБВИНИТЕЛЬНЫЕ И ЗАЩИТИТЕЛЬНЫЕ РЕЧИ и, судя по тому, что получалось более складно, губил или спасал их своим выступлением: на эти речи он приглашал эдиктами даже всадников» [760], с. 124.

Таким образом, Калигула «был писателем». Во всяком случае, любил писать речи. Известные тексты, приписываемые Ивану Грозному, тоже можно считать речами, например, его письма к князю Курбскому. Это письма-речи.

Калигула был убит. Произошло это так. Послушаем сначала Светония.

«Среди этих безумств и разбоев многие готовы были покончить с ним; но один или два заговора были раскрыты… Наконец, ДВА ЧЕЛОВЕКА СОЕДИНИЛИСЬ МЕЖДУ СОБОЙ И ДОВЕЛИ ДЕЛО ДО КОНЦА…

Решено было напасть на него на Палатинских играх, в полдень, при выходе с представлений. Главную роль взял на себя Кассий Херея, трибун преторианской когорты, над которым, несмотря на его пожилой возраст, Гай не переставал всячески издеваться: ТО ОБЗЫВАЯ ЕГО НЕЖЕНКОЙ И БАБНЕМ, то назначал ему как пароль слова „Приап“ или „Венера“, то предлагая ему в благодарность за что-то руку для поцелуя, сложив и двигая ее непристойным образом…