Сергей Протасов - На восток [litres]

За время погони, часто и резко маневрируя под огнем, катера потеряли друг друга из вида и остаток ночи действовали разрозненно. При этом катер под управлением мичмана Яманаки из-за навигационной ошибки вскоре выскочил на камни у скалы западнее входного мыса. Но это крушение до утра так и не было обнаружено русскими, благодаря чему экипаж успел перепробовать все доступные способы спасения своего корабля, впрочем, безрезультатно. Уже под утро морякам удалось привлечь к себе внимание одного из катеров из звена Канеи при их отходе, после чего они испортили машину и котел на своем суденышке, добрались вплавь до своих товарищей и были спасены.

Катер самого Тумиоко к назначенному месту сбора флотилии в бухте Усуджири так и не пришел. Однако до трех часов утра русские дозорные суда, батареи и брандвахта, до того как ее подорвали катера из звена мичмана Канеи, часто открывали огонь по кому-то, настойчиво атаковавшему вход в порт с северо-западных румбов. Судя по всему, упорный Тумиоко до последнего пытался продолжить выполнение своей задачи.

Именно благодаря этому Канеи, воспользовавшись отвлечением внимания береговой обороны в западном направлении, снова смог благополучно пробраться в гавань с севера. Но уже после преодоления бона на винт одного из его катеров намотался трос или сеть, вызвавший поломку машины, и его пришлось затопить, сняв команду.

Два оставшихся катера продолжили обследование гавани, направившись, в первую очередь, к якорной стоянке броненосного крейсера, атакованного прошлой ночью. Подойти к ней близко из-за все время сновавших по бухте шлюпок не удалось. Но было видно, что там, где он стоял вчера, ничего нет. Только совершенно пустой участок поверхности воды с торчавшим в нем полукруглым вытянутым предметом, окруженный малыми портовыми судами. Оттуда доносились звуки ударов по металлу. Явно шли какие-то механические работы. Было похоже, что после взрывов крейсер перевернулся и сейчас с него снимают все ценное, до чего могут дотянуться.

Понимая, насколько важна эта информация, Канеи тут же отправил второй катер, перегруженный людьми, на место сбора флотилии, а сам, отстоявшись в пустом восточном углу бухты почти до рассвета, чтобы дать время гонцу уйти, удачно атаковал со стороны портовых причалов брандвахтенный пароход. С катера хорошо видели взрыв одной из выпущенных торпед у его борта, после чего транспорт явно начал садиться кормой и крениться влево.

При этом русские, явно не ожидавшие атаки из самого порта, не смогли его перехватить в нашедшем со стороны моря тумане. Уже на отходе, со стороны скалы, торчавшей из воды к западу от мыса Матакироу, услышали окрики по-японски, застопорили ход и подняли из воды команду разбившегося на камнях катера. До Усуджири добрались, когда светало. Там нашли остальные корабли отряда.

Подождав еще около получаса, в течение которого «Сайко-мару» поднял на палубу оба оставшихся катера и принял с берега дозорные отряды, контролировавшие входы в далеко растянувшееся вдоль приморской дороги одноименное рыбацкое селение с севера и юга, бывший старшим на рейде капитан второго ранга Ясиро, командир «Такао», приказал начать отход. Отряд двинулся на восток, чтобы как можно скорее выйти из зоны видимости с берега, занятого противником. Когда гора Камагатаке и цепь возвышенностей, убегавшая от нее к мысу Есамазаки и венчавшая его самого, совсем скрылись в сером мглистом горизонте, повернули на юго-восток, следуя примерно в десяти милях от побережья. Горы, высившиеся слева над сизой мглой, позволяли хорошо ориентироваться.

Корабль береговой обороны «Такао» скоро оставил почти безоружный пароход, уйдя на поиск судов с войсками, которые именно в это время уже должны были приближаться от мыса Эримасаки к береговой железнодорожной станции Томакомай. К этому времени уже было получено радио от Хиросэ, сообщавшее, что оба броненосца потоплены, так что дальнейшее одиночное, не такое и долгое, плавание специального транспорта в южном направлении теперь считалось вполне безопасным.

На кораблях отряда капитана первого ранга Иноуэ были только маломощные передатчики, а у десантного каравана их вообще не имелось, так что ни доложить о своих успехах по радио, ни согласовать дальнейшие действия с другими участниками они пока не могли. Планом предусматривалось, что «Такао» известит десантную группу о результатах ночных атак, исходя из чего предполагались различные варианты действий. Если обезопасить себя от нападения крупных сил русского флота не удастся, дневную активность планировалось ограничить высадками групп лазутчиков с небольших парусных судов. Они должны были произвести разведку, нарушить работу телеграфа, уничтожить посты охраны и подготовить к обозначению назначенные для высадки места на побережье в районе разъезда Ноборибецу и селения Томакомай сигнальными кострами уже следующей ночью. После чего ждать появления судов с десантом.

В случае же успеха катерников в Муроране высадка войск должна была начаться немедленно, даже если миноносцы не смогли бы добраться до русских броненосцев. В любом случае «Такао» обеспечивал прикрытие высадки, а после ее завершения – отход разгрузившихся транспортов. А все остальные силы Восточной ударной группы использовались для добивания противника либо блокировали выход из Цугару в Тихий океан.

Оба вспомогательных крейсера Иноуэ еще ночью, сразу после достижения отрядом пункта сбора катеров, высадили свои разведывательные отряды, от которых узнали, что в Усуджири был только русский конный разъезд, и то пару дней назад. Когда получили радио об успешной атаке на броненосцы в Цугару, убедившись в безопасности стоянки, они перепоручили людей на берегу «Сейко-мару» и ушли в пролив, оставив его с «Такао». Их задачей теперь становилось оказание содействия миноносцам. Появился шанс добить поврежденные русские корабли, какие удастся обнаружить.

Сначала двинулись к мысу Ома. При этом до самого мыса не встретили ни одного судна противника, хотя обычно те сновали здесь по одному и даже группами. Крупная зыбь, шедшая вдоль пролива навстречу, была не настолько опасной, чтобы разогнать их по бухтам. Капитан первого ранга Иноуэ все время опасался внезапной атаки, в том числе и со стороны своих миноносцев, поэтому на фок-мачтах его крейсеров для опознавания держали зажженными зеленые огни, тлевшие в полнакала.

Ни звезд, ни луны видно не было, что существенно затрудняло навигацию в условиях сильных переменных течений. Однако довольно скоро удалось определиться по работавшему маяку у мыса Ома и по осветительным ракетам, выпускаемым русскими в больших количествах у гавани Хакодате, откуда доносился гул канонады.