Павел Кольцов - Цикл «Как тесен мир». Книга 4. Встала страна огромная

Десант расселся и крепко вцепился в приваренные на приплюснутой башне скобы и друг друга. Танк, разлохмачивая траками грунтовую дорогу, повернулся направо и, постепенно разгоняясь, устремился в поле, охватывая по широкой дуге разлегшихся в оплывших от недавнего дождя бороздах венгров. Со стрельбой из пушки Иванов решил погодить. Успеется. А то еще побегут доблестные союзники фашистов раньше времени – гоняйся потом за ними по полям, по холмам, вылавливай. Но забежавшие с этой стороны в поле венгры и без грохота танковой пушки почувствовали себя неуютно, когда, по слухам (сами еще не сталкивались), грозный и буквально ничем не пробиваемый железный зверь русских стал заходить с фланга к ним в тыл. Поначалу то один, то другой, а потом и целыми отделениями, гонведы вскакивали с ненадежной, как им теперь казалось, земли и, спотыкаясь на неровностях пахоты, тяжело и задышливо бежали назад. Кто-то из автоматчиков, перекрикивая надрывный рев мотора и хищный лязг гусениц, заорал «хенде хох!» и полоснул длинной очередью в полмагазина из АС во фланг бегущим. Несколько человек упали, похоже, задетые пулями промежуточных патронов, но остальные неожиданно для Иванова остановились и послушно вздернули руки.

Сзади, вдоль шоссе, развернулись красноармейские цепи; не очень длинные и довольно редкие, но благодаря скорострельным и для этого расстояния вполне дальнобойным автоматам Симонова, практически не уступающие по своей боевой мощи более многочисленному, но вооруженному устаревшими магазинками Манлихера противнику. В атаку на еще не до конца приведенного в смятение врага Карпенко своих бойцов пока не бросал – они выбежали в поле и залегли, открыв прицельный огонь короткими очередями из автоматов и длинными из ручных пулеметов.

В помощь залегшим автоматчикам зашелся частым и долгим тарахтением выкаченный вперед горюнов. Не успел он замолкнуть, пока наводчик подправлял прицел, как его эстафету подхватил второй станкОвый пулемет, нещадно полосуя, в отличие от первого товарища, не рыхлую пашню и подворачивающиеся на пути вжимающиеся в землю головы, а зеленые шинели на спинах бегущих вдалеке солдат, настоятельно рекомендуя им тоже упасть и не привлекать к себе опасного для жизни внимания русских.

Следом где-то вдали, среди бегущей по проселку и вокруг него плотной массой пешей толпы, вспухли грязными ядовитыми клубами разрывы выпущенных для пристрелки 82-мм мин. Расчеты пристрелялись быстро. И имеющие неплохой опыт минометчики щедро засыпали из двух устремленных под наклоном в небо «самоварных труб» отступающего противника. Бойцы работали до того слажено и умело, что в воздухе одновременно находились по три-четыре мины из каждого ствола. Если бы расстояние до цели было большим – то и гирлянда из посвистывающей шестиперой смерти без сомнения была бы длиннее. Не первый раз бойцы работали. В том числе и в реальном бою.

Со стороны одной объезжаемой группы венгров неожиданно затарахтел в сторону танка ручной пулемет – два автоматчика словили пули: один откинулся на товарищей раненный, другой свалился вниз, чуть ли не под гусеницы, похоже, убитый. Врагу тотчас ответили несколько автоматов, а расставивший циркулем сошки на башне РПД прожевал почти половину металлической ленты из прикрепленного снизу барабанного короба – венгры, подстреленные и живые, дружно рухнули на землю. После ударов прикладами в тонкую броню крыши и объяснений с выглянувшим Ивановым, боевая машина остановилась, и один из красноармейцев спрыгнул, проверить упавшего солдата. Отрицательно покачав головой, он быстро вернулся обратно, ухватившись за протянутые руки товарищей. Пока танк стоял, недовольно ворча на холостом ходу, небольшую, пытавшуюся поглубже вжаться в землю группу венгров, откуда прилетела пулеметная очередь, десантники еще раз прошерстили изо всех своих стволов – всякое движение там полностью прекратилось. Раненного в бок автоматчика перевязали и пересадили на правый, более сейчас безопасный, борт.

Танк, густо обсаженный десантом, все увеличивая скорость, поспешил, выбрасывая из-под траков рыхлые комья, дальше. Венгров старались не трогать, если они не открывали огонь первыми. Руки обгоняемые гонведы по своей инициативе больше не поднимали, но и раздражать ружейным огнем проносящихся мимо на неприступной броне русских как-то тоже остерегались. Но лучше всего было, то, что венгры, которые видели грозную машину иванов уже впереди себя, переставали бежать вперед и останавливались почти в чернышевских раздумьях, «Что делать?».

К хутору танк Иванова успел по широкой дуге раньше отступавших по проселку и полю врагов. Полтысячи лошадей в моторном отделении – это вам не пешим ходом драпать. Даже если тащить на себе больше тридцати тонн веса, не считая экипажа и вооруженных пассажиров. Коля остановил танк, аккуратно перегородив проселок поперек; Гена развернул башню навстречу противнику; Иванов сообщил по рации Карпенко, что он уже в тылу у гонведов, прямо на дороге, в ста метрах от ближайшего двора, и будет лучше, если его минометчики уменьшат дистанцию обстрела; десантники спрыгнули, укрывшись за броневым корпусом и выставив оружие сверху или с боков, и по команде все дружно открыли огонь. В этот раз громко заговорило и башенное орудие.

Оказавшиеся между трех огней венгры (отправленный в обход с левого фланга взвод успел углубиться в поле метров на сто и тоже вступил в огневой контакт с противником, отгоняя его очередями, как стадо бичами, обратно к проселку) сбивались все теснее. Большинство предпочитало упасть на землю и вжаться, как можно глубже, совершенно не думая огрызаться из своего легкого стрелкового оружия.

Карпенко двинул свои два взвода короткими перебежками вперед. Бойцы вскакивали и бежали, не прицельно паля перед собой из автоматов. Если по ним открывал огонь какой-нибудь оживший ручной пулемет – все тотчас падали, и в дело вступал ближайший горюнов или модернизированный ручной дегтярев, щедро засыпая проснувшуюся огневую точку горячим свинцом. Точка умолкала, чаще всего, навсегда, и красноармейцы поднимались в атаку снова. В ответ на ружейные выстрелы противника били пулеметы Дегтярева под промежуточный патрон или автоматы.

До взвода венгров под командой размахивающего небольшим пистолетом офицера храбро поднялись навстречу автоматчикам в штыковую атаку. Зря они это сделали. Было между противниками метров тридцать. Не больше. Автоматчики, количеством в отделение, вступать в рукопашную с в три раза более многочисленным врагом, да еще и вооруженным более длинными, чем их автоматы, винтовками с примкнутыми клинковыми штыками не захотели. Они дружно, по команде, приняли стойку для стрельбы с колена; пулеметчик рухнул со своим раскоряченным на сошках РПД прямо на землю – и буквально смели шквальным огнем всех – добежать, чтобы пустить в ход штык или отступить, не успел никто.