Марина Ноймайер - Под знаком Льва [litres]

Я напряженно прокручиваю в голове всю информацию, которая мне известна, включая даты жизни, чтобы прийти к гениальной мысли. Чезаре слишком рано получил от отца титул кардинала, он вообще не хотел становиться священнослужителем и до этого вел довольно светский образ жизни. В 1497 году его брат Хуан был убит при загадочных обстоятельствах, и Чезаре было разрешено снять одежды кардинала. Таинственный скандал, после которого он вместо Хуана принял на себя командование папской армией!

Все, что мне известно о Чезаре, по большей части проистекает из легенд и слухов, которыми окружена семья Борджиа. На протяжении веков факты и сплетни переплелись так тесно, что практически полностью утратили достоверность, ложь и клевета воспроизводились снова и снова до тех пор, пока их не стали принимать за чистую монету: истории о коррупции, инцесте и убийствах. Чезаре приписывают любовную связь с собственной сестрой Лукрецией, убийство своего младшего брата Хуана, а также шурина Альфонсо. Макиавелли в своем произведении «Князь» описывает его как идеальный образ правителя, жестокого и лишенного нравственной совести.

В общем, вырисовывается образ довольно неприятного парня, которого, так или иначе, нужно спасать, если не хочешь, чтобы ход времени изменился. Проклятый Люций!

Я все так же лежу, погруженная в свои мысли, когда снова слышу стук в дверь. Ненадолго воцаряется тишина, и я невольно прислушиваюсь, ожидая услышать нежный голос Анджело, зовущего меня спуститься вниз, но снаружи не доносится ни звука. Я в напряжении жду еще несколько минут, прежде чем спрыгнуть с кровати и приоткрыть дверь. В коридоре никого не видно, пока я все-таки не догадываюсь посмотреть вниз и не обнаруживаю на полу накрытый поднос. Эта забота так меня трогает, с ума сойти.

Забирая поднос в комнату, я понимаю, что с самого утра ничего не ела. Я была голодна, вернувшись с прогулки по Ватикану, но послание Люция мастерски отбило у меня весь аппетит, и до этого самого момента я даже не понимала, насколько успела проголодаться.

Сняв ткань с подноса, я ощущаю соблазнительный аромат сырных тостов: на серебряной тарелке расположились два больших, поджаренных на сковородке, куска хлеба, миска со свежими фруктами и сладкая выпечка. На сердце становится так тепло от того, что Анджело позаботился обо мне. Вместе с деликатесами я отправляюсь на подоконник: он настолько широкий, что на нем можно с легкостью удобно разместиться и наблюдать за вечерней суетой на площади во время ужина.

По кусочку отрывая вкусные панини, я слежу за тем, как целая толпа богатых гостей прибывает к ярко освещенному палаццо Галатеи. Среди них исключительно мужчины, очевидно хорошо обеспеченные, они спрыгивают со спин своих благородных коней, чья родословная наверняка будет покруче моей, и в бодром предвкушении устремляются в дом. Наблюдая за ними из окна, я невольно задаюсь вопросом, гостил ли однажды в этом доме Чезаре Борджиа? Учитывая то, что я знаю о нем, легко могу себе это представить.

В этот момент я понимаю, что, возможно, все это время копала не в том направлении, до сих пор мои мысли были сосредоточены исключительно на поиске Леонардо и на том, чтобы выполнить требование Люция, и эта задача ставила меня в тупик, потому что в одиночку я ничего не смогу разузнать о своих новых способностях и том, как их применять. Что, если вместо этого сосредоточиться на Люции и Чезаре? Уверена, что исчезновение такой выдающейся личности не могло остаться незамеченным. Да, возможно, он имеет не самую положительную репутацию, но как раз это и приковывает к нему столько людского внимания: толпа всегда более заинтересована в том, чтобы пристально наблюдать за теми, кто ей несимпатичен, и обсуждать каждый его шаг. Поэтому нет лучшего места для начала поисков, чем дом Галатеи, куда богатые и могущественные приходят, чтобы расслабиться и развлечься. Все, что мне нужно, это дождаться, когда вино развяжет им языки, а затем аккуратно выудить нужную информацию. При необходимости можно использовать легкий флирт, пусть это и не мой конек: скорее всего, я просто выставлю себя посмешищем, предприняв попытку заигрывать с кем-то, но я готова рискнуть.

Может быть – уже предвкушаю свой триумф – мне даже удастся найти место, где Люций держит своего заложника! Меня охватывает волнительная надежда, пусть это и звучит достаточно смело, но кто, если не Люций, сможет рассказать мне больше о моих новых способностях? Как соучредитель ордена, он осведомлен о тайнах путешествий во времени лучше, чем кто-либо. Ведь это они с братом разгадали письмена Аида, чтобы обрести способность открывать порталы. Люций – единственный человек в прошлом, кто может дать мне хоть какую-то информацию, нужно только придумать, как все это провернуть.

Что, если мне удастся выследить, где держат Чезаре, до истечения двухнедельного срока и каким-то образом заманить Люция в ловушку? Тогда я смогу приставить пистолет к его груди и потребовать, чтобы он объяснил мне, как вернуть Леонардо и Табулу. Вот только мне еще предстоит продумать, как именно все это провернуть.

Я прекрасно понимаю, что мой план шит белыми нитками и рано или поздно мне придется попросить Лео о помощи, но сейчас меня переполняет небывалый оптимизм. Наконец-то у меня появилась хоть какая-то цель: завтра я займусь тем, чтобы выбить из посетителей палаццо Элизео хоть какую-то информацию о Чезаре. О, это будет весело…

Следующим утром меня будит истерический визг. Кто-то в доме кричит так, словно его режут. Не знаю, сколько сейчас времени, но мне кажется, рановато для такого шума, это даже хуже оглушительного звона церковных колоколов. Я не могу понять, выражает ли кто-то так свое недовольство или действительно попал в беду. В любом случае я больше не могу оставаться в постели.

Накинув на плечи платок, я вылетаю в коридор, прислушиваясь к жуткому грохоту. Может быть, это Серена с Фьорой набросились друг на друга и повырывали друг другу волосы? Но больше похоже на чьи-то рыдания, эхом отражающиеся от стен. Я сомневаюсь, раздумывая, стоит ли мне идти к источнику звука, но затем раздается грохот и пронзительный женский визг, и я, не думая больше ни секунды, срываюсь с места.

В остальном доме царит абсолютная тишина, я не встречаю ни души в коридорах по пути к лестнице. Неужели все еще спят? Разве никого не волнует, что на кого-то из девушек могли напасть?

Когда я, поскользнувшись на мраморном полу, хватаюсь за угол, из-за поворота на меня вылетает чье-то тело. Дыхание вырывается у меня с громким стоном, и я едва не падаю, но в последний момент чьи-то руки подхватывают меня за плечи. Подняв голову, я рассматриваю лицо поймавшего меня мужчины: видный орлиный нос и пылающий гневом взгляд, вызывающий у меня паническое желание немедленно уносить ноги, чтобы не попасть под горячую руку. Кто бы его ни разозлил, мне бы очень не хотелось оказаться на месте этого человека. Красивые шоколадно-карие глаза незнакомца пылают адским огнем.