Марк Рабинович - Переплетение времен

– Здесь изображен сокол Турул 20 20 Священная птица венгров. – сказал шаман, рассмотрев изображение на бирке – Мы знаем, откуда у твоего конунга эта тамга 21 21 Здесь – тотемный знак (тюрк.) и поэтому сейчас мы верим тебе.

– Как вы собираетесь избавиться от Змеев? – спросил Урхо.

– Это будет непросто – ответил шаман – И нам не справиться без вашей помощи.

Я заметил, что Арпад смотрит в вниз, опустив голову. Наверное для его гордости кочевника нелегко было признать, что он нуждается в помощи иноземцев. Наконец, он поднял на нас глаза и заговорил:

– Мы знаем про тварей не так много, а про их поводырей и совсем мало. Они не наши, не мадьяры, не огузы и не хазары. Не похожи они и на печенегов. Они вообще ни на кого не похожи и мне даже кажется, что они не из Среднего Мира. Не из нашего мира.

Или не из нашего времени, хотелось мне добавить. Но в мезозое не было людей, а в нашем мире не было птерозавров. Кто собрал их всех вместе?

– Они называют себя жрецами Хадура, только я им не верю – хмуро произнес Арпад – Наш бог войны жесток как сама война, но он не беспредельно жесток. Да, он требует жертв, но это должны быть воины, а не женщины и не дети.

– Самый опасный из них это их предводитель – добавил Ченге – Вы видели его на приеме у повелителя. Меня там не было, но я знаю.

– Как его зовут?

– Его настоящее имя не знает никто. Мы называем его Шарканчи. Он не говорит на нашем языке и плохо говорит по-хазарски. А еще он умен и знает много умений. Например, он может порабощать разум и заставлять людей делать такие вещи, от которых они потом накладывают на себя руки. Я видел это своими глазами. Никто не знает откуда он родом. Может из Подземного Мира?

Вряд ли в Подземном Мире говорят по русски с таким акцентом. Впрочем, кто его знает? Я там не был и не стремлюсь. Но пока что талтош ничем нам не помог, ведь не считать же помощью неясные страшилки. Что там с порабощением разума? Шаман повернулся ко мне:

– Он говорил с тобой, хазарин, на языке, который ты понимаешь. Может быть ты знаешь больше нас?

– Нет – честно признался я – Хоть мне этот язык и знаком, но для него он не родной. Я знаю не больше тебя.

– Тогда может быть я знаю, как надо поступить – он задумался на мгновение и продолжил – Тварей держат слишком близко от кочевья. Уже пропадали дети и боюсь что я догадываюсь, какова их судьба. Держать шарканей в узде очень трудно, я уверен, что ночные нападения продолжатся и, в конце концов, кочевье начнет разбегаться. Это понимают оба правителя и это также понимает Шарканчи. Поэтому ему не нравится цель Альмоша, заставляющая его выжидать. Значит, его можно соблазнить походом на север из которого ни он, ни его люди и ни его нечисть не должны вернуться.

Шаман сделал паузу, опустив голову, как бы задумавшись. Потом он поднял на нас свои подслеповатые блеклые глаза и спросил:

– Знаете ли вы, люди киевского правителя, как их уничтожить?

При этом из нас двоих он смотрел только на меня и на меня же смотрели Арпад и Урхо, ожидая ответа. Ну что я мог им ответить? Что Этан и Рои дали мне призрачную, туманную надежду? Что Змеев можно попробовать отправить через одиннадцать веков истории туда, где их смогут достойно встретить? Я и сам не был в этом уверен и все же твердо ответил шаману:

– Да, мы знаем. Но для этого их надо привести на Трубежский брод, только там я смогу их уничтожить. Но это место в трех поприщах на восток от Киева и я не знаю, как их туда заманить.

– Я мог бы вызваться проводником и привести их к броду – предложил Урхо.

Мне вспомнился четкий, уверенный голос капюшононосца, коверкающий ивритские и русские слова. Нет, он не так прост. Даже если у него нет компаса и карты, примитивный обман Лешего можно легко разоблачить наблюдая за солнцем и зная течение Трубежа.

– Что там есть на этом броде? – спросил Арпад.

– Ничего там нет, только маленький хутор.

– Но ведь Шарканчи этого не знает, верно? Так пусть там будет застава, детинец, защищающий такой нужный для нас переход через реку.

Будущий предводитель мадьяр предвосхищал события. Застава там появится через почти сто лет и действительно будет прикрывать Трубежский брод, в том числе и от мадьяр рода Акоши.

– Я прикажу ему в первую очередь напасть на эту не существующую заставу – задумчиво произнес Арпад – Пожалуй, это сработает. Остальное зависит от вас.

Вот теперь все действительно было сказано. Будущий "надьфейеделем" сделал свое дело и умывал руки. Теперь Змеи снова нападут на еще не существующие Заворичи и, если нам удастся их уничтожить, нападать на Киев будет некому. Потом, много позже, венгерские племена мирно пройдут по киевщине, не заплатив, но и не разрушив. Все остальное зависело от нас с Урхо, а этим "остальным" была неизменность одиннадцати веков истории. История эта была порой кровавой и неприглядной, ведь мы собирались сохранить костры инквизиции, Варфоломеевскую ночь, кровавую Опричнину и печи Аушвица. Но это была наша история и я готов был биться за каждый ее год.

Когда Арпад еще раз подтвердил свое обещание натравить жрецов на Заворичи, я вспомнил еще кое-что.

– Что ты знаешь про род Акаши? – спросил я его.

Он нахмурился:

– Они не присоединились к нам и ушли в Булгар. Не знаю, что с ними будет и знать не хочу.

Мне хорошо было известно будущее рода Акаши, но сообщать об этом я счел излишним. Наконец мы поднялись, собираясь прощаться,

– Постой, хазарин – остановил меня Ченге – Как я сказал, Шарканчи может поработить твой разум. Он делал это со многими и многие соглашались, ведь это так удобно, когда за тебя решает кто-то другой. Но ты, если захочешь, сможешь с ним бороться. Тебе в этом поможет боль, именно это должно стать твоим оружием. Поверь мне, только боль освободит тебя. И да хранит тебя Небо Тенгри!

До конца дня шаман-талтош, приходил к нам еще раз и рассказал много интересного. На этот раз с нами не было Арпада и его дружинники не могли обезопасить периметр гостевой юрты, поэтомы мы встретились на другом, голом и низком берегу Малого Танаиса. Там Ченге рассказал нам про ожесточенный спор между Альмошем и Шарканчи, предводителем жрецов Хадура. Капюшононосец не сдерживал себя в выражениях, "дюла" был еще менее сдержан. Что же они не поделили? Ченге рассказал, что Альмош готовит союзные племена к походу на западное Болгарское царство. Этот план совсем не устраивал жреца, который требовал вторжения в славянские земли. Дело дошло до того, что Шарканчи попытался, по выражению шамана, "поработить разум" Альмоша. Но не тут-то было: "надьфейеделем" оказался неподвластен его магии. До меня наконец дошло, что "порабощение разума" не было образным выражением в устах Ченге и я даже начал подозревать, что в IX-м веке образные выражения еще не вошли в повседневный обиход, а оставались привилегией древнеримских философов. Так чем же это было? Гипнозом? Возможно, ведь тогда защита от него болью имела смысл. Кстати, Ченге выглядел весьма довольным и из его туманных намеков я понял, что зомбирование Альмоша не состоялось, в частности, благодаря помощи шамана, владеющего кое-какими методами противодействия внушению. По-моему, достаточно было попрыгать с бубном вокруг медиума и ни один гипнотизер не сможет завладеть его вниманием. Я бы и сам так смог, но все же к предупреждению талтоша насчет боли следовало отнестись серьезно.