Эндрю Огнёфф - Хроники Древних Малефистериум. Том I. Испытание Фрэйи

– О, – удивленно воскликнул священник, замирая, – ты кто?

– О, – механическим голосом повторил мальчик, – ты кто?

Он не смутился, ни капли не испугался взрослого человека и был совершенно спокоен.

– Откуда ты явился? – добродушно спросил отец Константин, присаживаясь на корточки.

– Откуда ты явился? – эхом повторил мальчик и добавил после паузы уже без вопросительной интонации: – Откуда я явился.

Он словно смаковал слова, пробовал их на вкус, разжевывал и сглатывал.

– Как тебя зовут? – спросил священник и открыто улыбнулся.

– Как тебя зовут? – повторил ребенок вопрос, делая осмысленное ударение на втором слове.

– Меня, – священник постучал себя пальцем по груди и произнес четко и раздельно, – зовут отец Константин. – Он выждал с минуту, давая мальцу возможность запомнить слова, – видно было, как тот шевелит губами, и задал так же раздельно, с паузами вопрос. – А тебя как зовут?

– А меня… – мальчик повторил его жест и тоже постучал себя пальцем по груди, – зовут… Влад!

– Влад… Хорошее имя. – одобрительно сказал священник.

– И у тебя хорошее имя, – сказал малыш. – Серьезное!

– Ты чей? – отец Константин протянул ему руку.

– Твой, – просто ответил Влад, вставая.

Взявшись за руки, они, большой и маленький, пошли в дом.

9 лет спустя, село Молебка

Над небольшим, в сотню крепких домов, селом неспешно догорал месяц июнь. Ослепительно яркое летнее солнце сияло и дробилось лучиками в дождевых каплях, сверкавших на изумрудной листве после утренней грозы.

Главной достопримечательностью здесь была церковь. Бревенчатая, оформленная под старорусский терем, она являлась духовным центром и собирала прихожан со всего села, оглашая округу звонким колокольным переливом.

Вот и сегодня отец Константин вел утреннюю службу, а прихожане молились о своих родных и близких, просили прощения за совершенные ошибки, крестились и кланялись. Кто-то стоял и читал молитву перед иконами, кто-то молча сидел на лавках вдоль стены у двери.

Повернувшись лицом к людям и осенив их крестным знамением, батюшка как бы невзначай бросил взгляд на церковный хор, которым дирижировал мальчик лет двенадцати. Выглядел он как обычный мальчишка: худощавый, серо-бирюзовые глаза, русые расчесанные волосы. Но юный возраст, похоже, никак не мешал молодому регенту.

Высокие и чистые детские голоса наполняли церковь хрустальным звоном. Выстроенное многоголосие разливалось по всему пространству и проникало в каждое благодарное ухо, в каждое трепетное сердце. Казалось невероятным, как ребенок мог так уверенно руководить простыми сельскими мальчишками. Плавные, но в то же время уверенные движения рук мальчика вели церковный хор, словно он и певчие составляли одно целое. Мелодия лилась, даруя умиротворение всем, кто находился в церкви, наполняя их души светом и покоем.

Закончив проповедь и отпустив паству, батюшка скрылся за вратами, ведущими к алтарю. Тем временем хор мальчиков спустился с балкона. Большинство сразу переоделись в повседневную одежду и убежали по домам. Юный регент остался и занялся привычной работой послушника – прибрал обгоревшие свечи, поправил покосившуюся икону, пополнил лампадку свежим маслом.

Владислав Виггин

– Влад! – окликнул его священник. – Завтрак на столе! Пойдем кушать, сынок!

– Хорошо, батюшка! – ответил Влад.

Он закрыл псалтырь, благоговейно провел рукой по кожаному переплету с художественным тиснением и без суеты пошел в трапезную.

Отец Константин и звонарь Марк сидели за столом и мирно беседовали. Кухарка Анна накладывала в тарелки кашу, от которой поднимался пар.

Мальчик уселся на свое место, и сразу же отец Константин начал читать молитву. Стоявшая подле стола кухарка и звонарь закрыли глаза, сложили руки на груди и беззвучно шевелили губами. Влад смотрел на отца Константина и вторил ему, проговаривая выученную наизусть молитву:

– Господь милосердный, освяти пищу сию, дабы души наши устремлялись в единой любви к тебе, Господи! Аминь!

– Аминь! – повторили за батюшкой все присутствующие.

Марк ел громко и торопливо. Отец Константин и Влад ели аккуратно и не спеша. Анна скромно стояла подле стола, брала кашу на кончик ложки и задумчиво отправляла в рот.

– Как же хорошо вы сегодня пели! – не удержавшись, воскликнул звонарь. – Хотя о чем это я? Разве могло быть иначе!

Влад смущенно улыбнулся, но ничего не сказал.

– Когда-то было по-другому. Много лет назад у нас вообще не было певчих, – напомнил отец Константин.

– Не считая тех двух крикливых петухов, – фыркнул Марк.

Священник строго взглянул на него.

– Не сочтите за грех, батюшка! – Марк перекрестился. – Но вы же сами помните, как они кряхтели. Я еще тогда подумал, не пора ли бесов из них изгонять!

Отец Константин лишь укоризненно покачал головой.

– Что правда, то правда, батюшка, – произнесла чуть глуховатым голосом Анна. – Не так уж давно у нас все в благодатный рост пошло. И прихожан стало больше, и церковь в чистоте и порядке. Да и сами люди светлее стали.

– Так ведь благодаря мальчонке все! – Марк подмигнул Владу, и у того по щекам разлился румянец.

– Дядя Марк, я не…

– Нет-нет-нет, и слушать не буду! – звонарь картинно отгородился от Влада ладонью.

– Он прав, дорогой, – улыбнулась мальчику Анна и провела рукой по его волосам. – Ты очень много делаешь для всех: и для церкви, и для жителей села.

– Фот-фот! – поддакнул с набитым ртом звонарь. – Пфо пфалшам рук нэ пэрэсщытат!

– Это в самом деле так, – отец Константин серьезно посмотрел на Влада. – Ты скромный мальчик, и это похвально. Но со стороны видно, как ты стараешься. До тебя у нас не было церковного хора. Ты из простых деревенских мальчишек сделал певчих, которых не прочь послушать и в светском обществе. По долгу службы я слушаю приходящих сюда людей. И знаешь, что они говорят? Они приходят сюда не столько ради молитвы, сколько ради того, чтобы послушать хор. Твой хор, Влад.

– Но почему? – спросил мальчик.

– Ты сам этого, может, и не замечаешь, но, когда стоишь там, внизу, поражаешься удивительной гармонии голосов. Эти голоса делают людей счастливее и добрее.

Хотя Влада хвалили, он сидел, опустив голову, словно его ругали на чем свет стоит.

– И это еще я не говорю о тех знаниях, что ютятся в этой светлой голове. Сколько вы, отец Константин, знаете учителей, которые в его-то годы уже преподавали грамоту, божье слово, математику и другие науки в приходской школе? – не унимался Марк.

Влад смущенно пожал плечами. Мальчик искренне не понимал, чем заслужил такую похвалу. Он для выполнения всех этих обязанностей не прилагал никаких особых усилий, мало того, ему казалось, что он часто тратит время попусту.