Чель Э. Генберг - Опасные странствования. Исторический авантюрный роман

Он показал рукой, что Дагвинд может идти, и не успела закрыться за вновь прибывшим дверь, как командующий опять склонился над бумагами и картами на капитанском столе.

Дагвинду показали укромное место на верхней пушечной палубе. Ничего особенного, такие места были обычно отведены для старшего командного состава; во всяком случае, ему не придется спуститься в трюм, где теснилась команда и где приходилось спать там, где удавалось улечься на палубу.

Он отложил в сторону свою котомку, проверил конверт под плащом. После этого он вышел на палубу и облокотился о планширь 21 21 Перила на судне. . На корабле и внизу, на причале, все было в движении. Корабль свободно стоял на воде, освободившись от швартовов 22 22 Тросы, которыми привязывают судно к причалу. , кормой вперед. На причале группа плохо одетых мужчин начала тянуть толстый канат, привязанный к корме, и корабль стал медленно разворачиваться. Корма была приведена в движение усилиями выбирающих трос мужиков, и через минуту корабль начал идти вперед.

Через какое-то время трос был выбран, но к тому моменту корабль уже медленно скользил к открытой воде. На борту засвистели боцманские дудки, и матросы стали взбираться по вантам, другие выбирали 23 23 Тянули. концы 24 24 Общее название веревок. , поднимая паруса. Паруса, представлявшие собой большие полотна ткани, распрямились от ветра, наполнявшего их. Рулевой налегал на штурвал, преодолевая сопротивление набирающего ход корабля. Корабль выпрямился, нос его был направлен к выходу из гавани, где, казалось, несли вахту зеленеющие острова.

Они добрались до острова Фурусунд только к вечеру и встали там на ночь на якорь. Дагвинду приходилось слышать, что моряки на военных судах живут очень просто, однако он не ожидал увидеть на борту судна, находящегося вблизи берега, такую пищу.

Поскольку он был пассажиром, не занесенным в судовую роль, ему пришлось довольствоваться той же пищей, что и нижние чины, – сушеной соленой рыбой, убогим куском тухлого мяса, ломтем хлеба, намазанным прогорклым маслом, и двумя кружками корабельного пива 25 25 На парусных судах в Швеции не было пресной воды, так как она быстро портилась; ее заменяли пивом. . От этого пива ему стало еще горше: он все же был офицером, и ему был положен по крайней мере фогдеэль, который пил младший командный состав. Старший командный состав получал, конечно, господское пиво, которое было значительно крепче и вкуснее пива, которое полагалось нижним чинам.

Однако он понимал, что лучше было не жаловаться. Он должен был быть незаметным в этом рейсе, чтобы его не видели и не слышали.

Ночью стало холодно на палубе, и он начал замерзать, несмотря на то что завернулся в свой плащ. Утром его угостили кашей, но все его члены и мускулы так окоченели, что он с большим трудом смог вытащить ложку из внутреннего кармана.

Шпиль 26 26 Ручная лебедка. , вокруг которого ходили матросы, поднимая якорь, скрипел и скрежетал. Все тяжко трудились, чтобы поставить паруса. Этот изнурительный труд согревало ожидание того, что этим днем они выйдут в открытое море и больше не надо будет становиться на якорь на ночь до прихода в пункт назначения.

Переход через Аландское море был спокойным. Им повезло с ветром. Поэтому не прошло и трех дней, как показался город Або на реке Аура. В устье ее на холме стояла мрачная крепость Або.

Спустя два часа после того, как показалась крепость, корабль пришвартовался у деревянного причала на протяженной набережной, окруженной складскими помещениями. Дагвинд Мартинссон одним из первых сошел на берег. Солнце светило на него сверху, воздух был пронизывающе свеж, но он уже знал, зачем он здесь.

Несколько лет назад разразилась война. Часть света, хорошо известная шведам и их соседям, стояла в огне. Швеция и Польша были заклятыми врагами и могли начать войну друг с другом по окончании войны с Данией и Россией.

Вражда между Польшей и Швецией объяснялась тем, что король Польши Сигизмунд, двоюродный брат короля Густава II Адольфа, не желал уступать в своих притязаниях на шведскую корону. Во всяком случае, это была официальная версия. В действительности причина заключалась в том, кто должен был контролировать земли, некогда принадлежавшие орденскому государству 27 27 Ливонское немецкое государство, владевшее эстонскими и латвийскими землями. . Более всего оба этих регента хотели бы подчинить себе Лифляндию, очень важную с экономической точки зрения страну.

В тот самый год, когда Дагвинд впервые встретился с королем, – 1621 год – Рига была захвачена шведами. Это был самый крупный и богатый город в Лифляндии. Однако оккупация страны была ненадежным делом. Шведские оккупационные войска беспрерывно подвергались нападению. Кроме того, солдаты сильно болели, вероятнее всего из-за плохого питания и обмундирования.

Ныне Густав Адольф вынашивал планы нового нападения со свежими войсками на Лифляндию и польскую Пруссию, где заманчивой целью был город с немецким названием Пиллау, иногда называвшийся также Балтийск.

Чтобы на чем-то основывать свои дальнейшие планы, королю надо было знать, о чем думают простые люди в этих краях, какая часть знати – а с ней и ее подданных – поддержит Швецию, если шведские войска окажутся сильнее.

Шпионы, которые могли бы это разузнать, там имелись. Однако, поскольку они были разбросаны по разным местам и не могли иметь всей картины, их донесения надо было свести воедино. А такую тонкую работу мог провернуть не всякий. В данном случае «не всяким» был Дагвинд Мартинссон. Он обучался этим вещам много месяцев. Вначале он мало что понимал, но постепенно научился, как складывать вместе разрозненные части головоломки.

– Тебе легко дается стратегия, Дагвинд, – говаривал его учитель. – Это хорошо. Без нее ничего путного не добьешься.

В замке Або он должен был встретиться с человеком, прибывшим в Ревель 28 28 Старое название Таллина. с такими разрозненными донесениями. Там ему также должны были предоставить помещение, в котором он мог бы работать над анализом обстановки. Через две недели в Або должен был прийти еще один шведский корабль, на котором он должен был вернуться в Стокгольм с разгадками всех военных и стратегических проблем.

Дагвинду надо было срочно размять ноги. Все тело его болело, как будто он побывал в драке, приняв на себя тяжелые удары. Он, конечно, не был избалован – во всяком случае, сам он себя таким не считал, – однако большей частью ему приходилось спать в кровати, на мягкой постели, в отличие от жесткого ложа, которое предоставила ему деревянная палуба.

Чтобы размять члены, он не пошел к замку, а некоторое время шел по берегу моря. Через несколько сотен метров от причала он увидел речку Аура, а затем – дома, составлявшие город Або. На берегах речушки стояли товарные склады, давшие этому месту название «Або» – «сараи на реке». Он знал, что по-фински это место называется Турку, хотя это было не финское слово, а изначально русское. Торговая площадь называлась «торг» – по-русски.