Андрей Валентинов - Дезертир

— Таких сознательных граждан сейчас называют «наседками». Или «баранами». Такое, признаться, забавное слово…

«Наседка»? Нет, сказано слабо! Д'Энваль — не наседка. Благородный Роланд превратился в людоеда. В Жеводанского Зверя…

— Жеводанский Зверь, — произнес я вслух. — Знаете о таком?

— Как? — Маленькие глаза удивленно блеснули. — Волк-каннибал? Позвольте, позвольте! Д'Энваль! Родственник егермейстера! А знаете, остроумно! Правда волк съел не менее трех сотен, а этот молодой человек отправит на эшафот всего два десятка, но вы правы, сравнение — хоть куда!

Я встал — сидеть рядом с этим остроумцем не было сил. Каким же идиотом я был! Странствующий рыцарь спасает попавшего в беду благородного юношу. Спас…

— Уже уходите? — Вадье явно растерялся. — А… Кофе? С пирожными!

Я с трудом перевел дыхание — во рту было сухо, словно я целый час глотал раскаленный песок.

— Надо спешить. Меня торопят… Инквизитор сокрушенно вздохнул.

— Тогда приходите завтра — лучше к обеду. Будет индейка и… И тогда уж без кофе я вас точно не отпущу. Разве что в Консьержери!

Великий Инквизитор улыбался — тонкой, истинно вольтеровской улыбкой. У гражданина Вадье было превосходное настроение.

Слежку я заметил сразу, как только привратник в ливрее открыл дверь подъезда. В двух шагах, возле старого каштана, стоял скучающий молодой человек в штатском, еще один прогуливался чуть поодаль. Первой мыслью было вернуться к гражданину Вадье и потребовать, чтобы он урезонил излишне ретивых шпионов, но что-то удержало. Молодые люди в штатском вели себя слишком открыто. Так не следят. Просто мне давали понять, что моя скромная персона — в надежных руках.

Я, не особо торопясь, направился к стоянке фиакров. Молодые люди побрели следом, бросая рассеянные взгляды на крыши окрестных домов. Через несколько минут я окончательно убедился — Комитет общественной безопасности тут ни при чем. У моих спутников военная выправка — и они совершенно не умеют шпионить. К тому же походка — странная, непривычная. Это не легкий шаг пехотинца, не кавалерийская «раскорячка». Они ступали твердо, словно земля не держала, шаталась под ногами.

Возле стоянки я специально замедлил шаг, чтобы дать им возможность проявить инициативу. Так и случилось. Один, тот, что стоял у каштана, поспешил загородить мне путь:

— Здравия желаю, гражданин дю Люсон! Небольшой шрам на щеке, загорелое лицо. Такой загар не получишь под парижским небом. Запахло тропиками, далеким теплым морем… Вот почему у парней такая походка, словно они ступают по палубе!

Можно было, конечно, объяснить, что гражданин дю Люсон надежно заперт в Сен-Пелажи, а я — всего лишь Франсуа Касавье. Но зачем?

— Слушаю вас.

Он на миг задумался, затем четко и раздельно проговорил:

— Флагманский корвет Лаперуза назывался «Астролябия»…

Что ж, бывает! Бархатная Маска цитировала Симонида в переводе Ракана. Но стихи я помнил, а вот по поводу маркиза де Лаперуза… Впрочем, выбирать не приходилось.

— Лаперуз держал свой флаг на фрегате «Буссоль». Кстати, «Астролябия» — тоже фрегат, а не корвет.

— Так точно. Двадцатидвухпушечный! — парень широко улыбнулся. — Прошу, гражданин дю Люсон…

Все-таки пароли надо придумывать пооригинальнее. Что-нибудь насчет мебели, например. «У вас продается венецианский шкаф?»

Меня провели к коляске. Второй моряк — тоже загорелый, с большим синим якорем на запястье, вскочил на козлы. Знаток фрегатов устроился рядом со мной.

— Здесь близко, гражданин дю Люсон. Извините, если нарушили ваши планы, но — приказ…

— Давно из тропиков? — не утерпел я. Большие голубые глаза удивленно блеснули.

— Полгода… Но, извините, откуда?..

— Просто угадал, — мне стало весело. — В следующий раз вам надо будет припудрить лицо.

Моряк сокрушенно вздохнул. Да, шпион из него явно не получился.

Ехали мы действительно недолго. Широкая улица, большое четырехэтажное здание, часовые в знакомой синей форме…

— Пропуск на вас зарегистрирован, — негромко пояснил моряк. — У нас тут строго.

Где именно «у нас», я уже догадался, хотя никогда тут не бывал. Ведомство гражданина Ипполита Карно. Из логова Великого Инквизитора я попал прямиком в шатер Агамемнона.

Мы прошли на третий этаж. В приемной меня встретил адъютант, на этот раз в полной форме — морской. Теперь уже можно не сомневаться, кому я обязан всем этим. Адъютант обменялся быстрым взглядом с моими сопровождающими, на мгновенье исчез за высокой дверью…

— Проходите! Командор Поммеле вас ждет. Я улыбнулся. А еще говорят — конспирация! Хотя — совсем неглупо. Гражданину Вадье и в голову не придет…

Альбер Поммеле был высок, широкоплеч, красив и загорел, словно гвинейский негр. Я невольно поразился — он что, из Полинезии?

— Вы явно вернулись с Таити, — заявил я вместо «Здравия желаю!». — Где вы умудрились?

— Это? — Поммеле провел рукой по подбородку. — В прошлый раз, Франсуа, вы спросили то же самое. Увы, дальше Бордо не был. Старый загар не сходит. Восемь лет в Карибском море, я же вам рассказывал…

Франсуа? Значит, он для меня — просто Альбер…

— Альбер, как понять этот абордаж? Вы бы еще бриг на колесах за мной прислали!

Поммеле засмеялся. Его рукопожатие было твердым, словно я прикоснулся к корабельной доске. Взгляд зацепился за что-то странное. На правой руке у командора не хватало мизинца…

— За абордаж — извините, но в Морское министерство сейчас лучше не ходить, Сурда уехал на пару дней, а с Леметром… В общем, нам надо поговорить не в его присутствии. Как там Вадье? Клюнул?

— Акула готова заглотнуть крючок, — улыбнулся я. — Вопрос в наживке…

Менее всего хотелось заниматься сейчас этим делом. Но Поммеле рассчитывает на меня. Вернее, не на меня — на того, кем я был раньше. Кого он, похоже, неплохо знал…

— Наживка… — командор задумался. — Да, конечно… Кстати, вы не заметили, что Леметр стал каким-то странным? Представьте, его чуть удар не хватил, когда вы появились. Он почему-то был уверен, что вы погибли.

Я развел руками, хотя знал ответ. Для моряка я был, похоже, просто «дю Люсоном». Академик же знал правду.

— Как там в Бордо? — поспешил я, дабы не усугублять ситуацию. — Что поделывает гражданин Тальен?

Лицо Поммеле сразу же стало суровым. Глаза блеснули.

— Знаете, еле удержался! Если б он был чуть меньшей сволочью, чем на самом деле…

— Как?! — удивился я.

— Гражданин Тальен — изрядный мошенник. За деньги — очень хорошие деньги — он готов на все. Даже на добрые дела. Кое-кого удалось спасти — прямо из-под ножа. Иногда пороки бывают небесполезны… Ну, давайте займемся нашим любителем добрых дел. Узнали?

— Почти…