Андрей Валентинов - Дезертир

Это было правдой — отчасти. Я не видел этого человека, не слыхал его имени, но часы, проведенные на холодной скамейке, позволили сделать вполне определенный вывод. Очень определенный…

Поммеле задумался:

— В общем, можете не спешить. Наживку для гражданина Вадье мы уже приготовили.

— Де Сешель?

Нет, я не жалел неизвестного мне якобинца. Но то, что готовилось, ничем не лучше убийства из-за угла…

— Совершенно верно. Сешель — редкая сволочь, с ним они провозятся долго, и у нашего человека будет передышка. А главное — мы не ошибемся. Это не Сешель. И не Барер. Вот…

Листок бумаги, знакомый женский почерк. Тот, которым следовало писать любовные письма и списки белья. Но на этот раз речь шла об артиллерийском орудии. Калибр, вес заряда, скорострельность. Тут же — аккуратный чертеж.

— Именно это Леметр уже начал передавать д'Антрегу. Проект «Лепелетье».

— Пушка? — удивился я.

— Сразу видно, что вы, Франсуа, вдыхали морскую соль только одной ноздрей, — усмехнулся командор. — Это коронада. Так называемая Большая коронада Греноваля 46 46 Греноваль — генерал-артиллерист, известный конструктор. . Последний и самый удачный его проект. Лучшее морское орудие в мире, насколько мне известно. Именно такие коронады будут установлены на этом корабле…

— «Лепелетье»?

— Совершенно верно. Проект «Лепелетье» — это строительство военного корабля совершенно нового типа. Такие корабли в перспективе должны полностью сокрушить флот Великобритании и обеспечить наше полное господство на море. Если, конечно, эксперимент удастся. Работы начались с благословения Гаспара Монжа 47 47 Гаспар Монж — математик, конструктор артиллерийских систем. В 1792-1793 гг. был морским министром. два года назад. Строительство ведется на верфях Бреста, там сейчас совершенно закрытый район…

— Значит, вам все известно? — я повертел в руках листок и положил его на стол. — Наш человек зря старался?

Поммеле покачал головой.

— Толком я ничего не знаю. Ни я, ни Тальен, ни даже Карно. Военное ведомство фактически отстранено от работ. Мы послали специалистов — и все. Это проект Робеспьера, а курирует его кто-то из Комитета спасения…

Я кивнул — нечто подобное рассказывал Амару.

— Весь проект состоит из трех программ. Первая — непосредственно корабль. Его строят те, кто спускал на воду «Город Париж» и «Марсельскую Коммерцию». Вы знаете — таких кораблей нет даже у англичан. Вторая — «Арсенал». Насколько я понимаю, это строительство мастерских по обслуживанию и ремонту. И наконец — вооружение. Пятнадцать Больших коронад Греноваля. Так вот, мы не просили у нашего человека в Комитете эти сведения. Он стал передавать их сам. Признаться, было очень интересно…

Командор взял в руки листок и легко подбросил его на ладони.

— Очень интересно, Франсуа! Особенно после того, как в Бордо совершенно случайно удалось узнать — это не те пушки!

Наверно, мой вид ему понравился. Поммеле засмеялся и откинулся на спинку кресла.

— Здорово, правда? Суть в том, Франсуа, что на «Лепелетье» будут действительно установлены корона ды Греноваля, но… в два раза мощнее, чем эти! Что-то страшное, невиданное!

Удивление прошло быстро. Я пожал плечами:

— Либо нашему человеку подсунули неверные данные. Либо…

— Либо он сделал это сам! — подхватил командор. — Тысяча чертей! Вот эта игра! Англичане будут ждать морское чудище, а им навстречу выплывет сам Вельзевул!

— Остальные сведения подлинные? — поинтересовался я, заранее зная ответ.

— Конечно! Все, что касается политики, передвижений войск, планирования сухопутных операций — все верно. Но ради такого сюрприза можно заплатить и дороже! Это же решит судьбу войны!

Я не стал спорить. Возможно, командор прав, и это умная игра «синей» разведки. Но что-то шептало — истина еще сложнее. Особенно если я не ошибся и все-таки угадал.

— Так вот, это, конечно, не Эро де Сешель. В Комитете его используют, как мясника. Его, Тальена, Колло д'Эрбуа…

Колло д'Эрбуа… Огромная площадь, толпа, высокий эшафот — и треугольный нож, залитый кровью. Колло д'Эрбуа — палач Лиона.

— Это не фигуры. Так что мы с чистой совестью можем нанизывать наживку для акул из Комитета безопасности.

Я вновь пожал плечами. Наверно, месяцем раньше я бы смог оценить эту операцию — красивую операцию смелых людей из группы д'Антрега. Но сейчас Поммеле говорил совсем с другим человеком. «Синие» посылают на гильотину. «Белые» — жалят из-за угла.

— А сам корабль? — поинтересовался я, чтобы не говорить больше об обреченном Эро де Сешеле.

Поммеле улыбнулся — хитро, по-заговорщически. На стол лег новый лист бумаги — чуть побольше.

— Это стоило приблизительно столько же, сколько моя голова, если меня все-таки раскроют. Прошу…

Свинцовый карандаш. Быстрые, легкие линии. Тот, кто рисовал это, знал свое дело. Волны, несколько чаек вдали — узкая полоска берега. Корабль…

— К сожалению, эскиз, — негромко пояснил командор. — Зато подлинный. Таким будет «Лепелетье»…

Таким? Длинный корпус, низкие, странно скошенные борта, короткие толстые огрызки вместо гордых мачт и что-то, напоминающее толстые цилиндры, растущие прямо из-под палубы. Вот и пушки — чудовищные коронады Греноваля, — но не установленные вдоль борта, а собранные в батареи, каждая — в большой круглой башне. И всюду — на бортах, на палубе, на стенках башен — тонкий свинцовый карандаш нанес странную штриховку, еле заметные миниатюрные точки. Корабль не стоял на месте, он двигался, оставляя за собой вспененный бурун…

— Сдаюсь, — наконец вздохнул я. — Объясните!

— Увы, — Поммеле развел руками. — Еще недавно мне казалось, будто я знаю о кораблях все. Могу лишь предположить, что весь корпус бронированный. Заметили штриховку? Причем броня не медная, как на «Городе Париже», а стальная. Более того… Более того, у меня есть невероятная догадка, что весь корпус тоже стальной. Коронады размещены в башнях, очевидно, эти башни можно разворачивать…

— Но ведь такое чудище не сдвинуть с места! — невольно вырвалось у меня. — Никакие паруса…

— А их и нет. Как и весел. Ну что? Впечатляет? Могу добавить, что для проекта удалось контрабандой доставить из Англии станки Вилкинсона 48 48 Вилкинсон — английский машиностроитель, создатель расточного станка, благодаря которому удалось значительно усовершенствовать паровую машину. и несколько новейших паровых машин Уатта.

— А это? — я указал на странные цилиндры. Поммеле усмехнулся:

— Похоже на дымовые трубы. А вот зачем — понятия не имею. Вот так, Франсуа! Через несколько месяцев этот монстр выйдет в море.

— Если у него нет парусов, — прикинул я, — если ему не нужен ветер… Господи, да ведь в безветренную погоду он без преград войдет в Темзу!