Амброз Бирс - Словарь Сатаны (сборник)

Корабль назывался «Верблюд». В каком-то смысле он уникальное судно. При водоизмещении шестьсот тонн он — с достаточным балластом, чтобы не опрокинуться, как сбитая кегля, и провизией на три месяца плавания — должен быть под особым контролем в том, что касается груза и пассажиров. Приведу в качестве примера следующий случай. Корабль уже готовился покинуть порт, когда к нему подошла лодка с двумя пассажирами — мужчиной и его женой. Они купили билеты за день до отплытия, но остались на берегу, чтобы еще раз нормально поесть перед тем, как «сесть на голодный паек», как говорил муж. Женщина взошла на борт, мужчина собирался следовать за ней, но в этот момент капитан перегнулся через борт. — Эй, чего вам надо? — крикнул капитан.

— Чего мне надо? — повторил мужчина, хватаясь за веревочную лестницу. — Подняться на ваш корабль — вот чего мне надо.

— С таким весом нельзя, — заорал капитан. — Вы точно потянете на 115 килограммов, а мне еще надо поднять якорь. Вы что, хотите, чтобы я не поднял якорь?

Мужчина ответил, что плевать он хотел на якорь, а сам он таков, каким сотворил его Бог (похоже, повар тоже приложил к этому руку), и как бы там ни было он попадет на корабль. Последовали пререкания, и в конце концов один матрос бросил мужчине пробковый спасательный жилет; тогда капитан сказал, что с ним мужчина станет весить меньше и может подняться на борт.

Это был капитан Аберсаут, плававший ранее на «Мадларке», — лучший моряк из всех, кто когда-либо, сидя на поручнях, читал трехтомный роман. Чтение было страстью капитана. В каждое плавание он брал с собой столько связок книг, что для другого груза не оставалось места. Романы валялись повсюду — в трюме, между палубами, в салоне и даже в постелях пассажиров.

«Верблюда» спроектировал и построил его владелец, архитектор из Сити, и он походил на обычный корабль не больше чем Ноев ковчег. На нем были эркеры и веранда; карниз и дверцы — по ватерлинии. У дверей — молоточки и колокольчики для вызова слуг. Во всем — бессмысленная претензия на размах. Находившийся на верхней палубе салон для пассажиров покрывала крыша из черепицы. Эта горбатая кровля и дала кораблю такое название. Архитектор построил несколько церквей — в одной, в честь св. Игнотуса [127] Игнотус — неизвестный ( лат .). в Хотбат-Медоу до сих пор располагается пивоваренный завод. Обладая религиозным мировоззрением, он и «Верблюду» придал форму готической церкви, воздвигнув на нем нечто вроде поперечного нефа, но потом отказался от этой затеи, затруднявшей ход корабля. От этого ослабела его центральная часть. Грот-мачта напоминала колокольню. С нее открывался один из прекраснейших английских видов.

Таков был «Верблюд», когда в 1864 году я оказался на нем в составе экспедиции, отправлявшейся к Южному полюсу при содействии Королевского общества по поощрению честной игры. На собрании этой замечательной ассоциации была принята резолюция, в которой говорилось, что предпочтение, оказываемое наукой Северному полюсу, — несправедливый выбор из двух равноценных вещей; что сама Природа выразила этому неодобрение на примере экспедиции сэра Джона Франклина [128] Джон Франклин (1786–1847) — английский морской офицер, полярный исследователь; умер во время своей последней экспедиции в Арктику, тогда погибли все ее члены. и его последователей; что наказаны они справедливо и путешествие к Южному полюсу будет своего рода протестом против такой предвзятости; и, наконец, что само общество не несет никакой ответственности и никаких расходов по подготовке экспедиции, хотя отдельные члены (если они настолько глупы) могут внести свой посильный вклад в ее фонд. Справедливости ради скажем, что таковых не нашлось. И вот однажды «Верблюд» — мне случилось как раз находиться на его борту — сорвался с якоря, покинул гавань и поплыл на юг, провожаемый проклятиями тех, кто не мог его вернуть. Через два месяца корабль пересек экватор, и жара стала невыносимой.

Неожиданно мы попали в штиль. До трех часов дня дул легкий ветер, и корабль делал по два узла в час, потом вдруг ветер переменился, словно повинуясь приказу корабля, а потом так же неожиданно паруса безжизненно повисли. «Верблюд» не только не продвигался вперед — его понемногу сносило в сторону Англии. Старина Бен, боцман, сказал, что только однажды на своем веку пережил такой штиль и это случилось после того, как Джек Проповедник, матрос, вступивший на путь исправления, так разволновался на службе в морской церкви, что стал кричать, будто архангел Михаил бросил дракона в тюрьму и как следует выпорол, мать его!

Почти год мы пребывали в таком плачевном состоянии, и в конце концов потерявшая терпение команда делегировала меня к капитану, чтобы узнать, нельзя ли что-нибудь предпринять. Капитана я нашел в затянутом паутиной укромном уголке с книгой в руке в новехоньких бриджах. По одну сторону от него лежали три стопки Уиды [129] Уида (1839–1908) — псевдоним английской писательницы Марии Луизы Раме; некоторые ее романы посвящены американской тематике. , по другую — гора выше его головы — романы мисс М. Э. Брэддон [130] Мэри Элизабет Брэддон (1837–1915) — писательница викторианской Англии. . Он прочитал всю Уиду и энергично принялся за Брэддон. Капитан очень изменился.

— Капитан Аберсаут, — начал я, поднимаясь на цыпочки, чтобы прочитать нижние строчки романа мисс Брэддон, — скажите, как долго это будет продолжаться?

— Возможно, станет ясно к середине книги. Сейчас старик Пондронуммус запутался в снастях и собирает бумаги для психиатрической лечебницы, а молодой монсеньор Буйо получает миллион. И если гордая и прекрасная Анжелика не станет по ветру и не войдет в его кильватер, отказав юристу по морскому праву Тандермазлу, значит, я ничего не понимаю в глубинах и мелях человеческого сердца.

Я не мог разделить его оптимистический взгляд на ситуацию и поднялся на палубу удрученный. Но, ступив на нее, я увидел, что корабль летит как стрела!

На борту нашего корабля находились бычок и голландец. Бычок сидел на цепи у фок-мачты, а голландцу позволяли ходить где угодно и запирали только на ночь. Они между собой не ладили — истоки затянувшейся вражды крылись в пристрастии голландца к молоку и в ярко выраженном чувстве собственного достоинства у бычка; более подробный рассказ о причинах их напряженных отношений будет утомительным для читателя. Воспользовавшись сиестой своего врага, голландец украдкой прошмыгнул мимо него и уселся на бушприт ловить рыбу. Когда бычок проснулся и увидел, как другое существо наслаждается жизнью, он перешагнул через цепь, выставил вперед рога, уперся задними ногами в мачту и направился к обидчику. Но цепь была крепкая, мачта прочная, а корабль, говоря словами Байрона, «рассекал воду, как идущий к цели» [131] Перифраз строчки из «Корсара» о корабле — «рассекал воду, как живой». .