Стюарт Тёртон - Дьявол и темная вода [litres]

Капли дождя стекали с длинного носа и острого подбородка генерал-губернатора. Он смаргивал воду на ходу. Капитан стражи едва за ним поспевал.

– Жди здесь, – велел генерал-губернатор у двери в пассажирскую галерею.

– Ваша милость, я не…

– Жди здесь! Позову, если понадобишься.

Дрехт поджал губы и, неуверенно переглянувшись с Эггертом, встал с другой стороны от красной двери. Поправив для виду кирасу, генерал-губернатор вошел в галерею. Дрехт выхватил шпагу и клинком придержал дверь, чтобы слышать, что там происходит.

Генерал-губернатор постучался в одну из кают.

Тишина.

Он снова постучал, потом кашлянул.

– Это Ян Хаан, – почтительно произнес он заискивающим тоном, будто торговец коврами. – Вы меня ждали.

Дверь приоткрылась. В сумраке виднелся чей-то силуэт в углу. Пламя свечи не позволяло разглядеть лица, но, как только Ян Хаан вошел в каюту, длинный палец оттолкнул свечу подальше.

– Я так и знал, – грустно сказал генерал-губернатор.

Дверь за ним закрылась.

Над темными океанскими водами вспыхнуло зловещее око восьмого фонаря.

Со своего поста Дрехт с возрастающим отчаянием глядел на восьмой фонарь по правому борту. Ему случалось проигрывать сражения. Враг превосходил его числом и вынуждал отступать, но еще никогда не было такого, чтобы он не мог оценить силы соперника, его намерения или условия капитуляции.

Как защитить генерал-губернатора от того, что внезапно появляется и исчезает, говорит без голоса, убивает на расстоянии и похищает предметы, не оставляя следа?

Исаак Ларм взбежал по трапу, вошел в красную дверь и спустя несколько минут вышел оттуда в сопровождении Кроуэлса. Очевидно, капитана разбудили, поскольку на нем были только бриджи. Дрехт впервые видел капитана не в полном облачении.

Кроуэлс и Ларм отошли к поручням.

– Мы и сами не знаем, где находимся, – зло бросил Кроуэлс. – Он-то как нас нашел?

– Генерал-губернатор распорядился дать орудийный залп при очередном появлении фонаря, – напомнил Исаак Ларм.

– Слишком далеко. И ветер против нас, – раздраженно заметил Кроуэлс, взглянув на флаг «Саардама». – И паруса у нас изорваны в клочья. Мы не в состоянии маневрировать, а значит, не способны вести бой. Вдобавок непонятно, с чем или с кем сражаться.

– Каков будет приказ, капитан?

– Свистать всех наверх и вооружиться, – ответил тот. – Пока что наблюдаем.

Два часа спустя генерал-губернатор вышел из каюты и тихо вернулся к себе. Капитан стражи Дрехт на своем привычном посту курил трубку и ждал. Вскоре из-за двери послышались всхлипы.

Нападения не было ни этой ночью, ни следующей, хотя восьмой фонарь появлялся вновь и всякий раз исчезал до рассвета.

За два дня паруса починили, и «Саардам» вновь мог ловить ветер. Желая поскорее увидеть сушу и определить местоположение, Кроуэлс приказал идти зигзагами, чтобы исследовать как можно бо́льшую территорию.

Однако вместо надежды появились лишь новые страхи.

С момента отплытия из Батавии корабль преследовали несчастья одно за другим, и теперь все гадали, какое будет следующим. Генерал-губернатор не выходил из каюты. Арент слег с лихорадкой. Вос убит. Пастор тоже. Прокаженный свободно разгуливал по трюму, а корабль едва держался на плаву. Каждую ночь Старый Том нашептывал матросам, что грядет последнее святотатственное чудо. Два уже свершились, оставалось одно. И над каждым, кто к этому времени не перейдет на сторону зла, его сторонники свершат кровавую расправу. Так обещал Старый Том.

Большинство с трудом противились его уговорам. Благополучное возвращение домой в обмен на одну кровавую жертву казалось более заманчивым предложением, чем все то, что когда-либо сулила Компания.

Каждое утро на снастях появлялись амулеты, позвякивая на ветру. В их силу больше не верили. Матросы уже ударили по рукам с дьяволом, чьим козням должны были противостоять.

Арент метался в бреду. Сара положила руку ему на грудь, прислушалась к яростному биению сердца. Она лишь недавно вернулась от мужа и с тревогой обнаружила, что лучше Аренту не стало.

Непонятно, почему его лихорадило – то ли от раны, нанесенной кинжалом Вика, то ли от переутомления во время шторма. Жизнь Арента висела на волоске. Матросы и мушкетеры делали ставки: выживет – не выживет. Все говорило против него. После битвы часто умирают даже силачи. Можно зашить раны, выпустить дурную кровь, но невидимое не исцелишь. Тех, кто бормотал в горячечном бреду, умирало не меньше, чем тех, кто вопил от боли.

За три дня Сара испробовала все средства, и теперь оставалось лишь ждать и молиться.

– Я послала еду Сэмми, – сказала она, зная, что ее забота обрадует Арента. – Мушкетер, который охраняет дверь, – кажется, Таймен – ночью вывел его на прогулку. Мне удалось поговорить с Сэмми. Он скучает по вам. Хотел выбраться из камеры, несмотря на приказ моего твердолобого мужа, чтобы самому заняться вашим лечением. Я его долго отговаривала от такого безрассудства, и он согласился с большим трудом, лишь когда я воззвала к его благоразумию, ведь вы бы не поблагодарили меня за его смерть. Он очень вас любит. – Сара сглотнула. Следующие слова дались ей нелегко. – И не он один. – Она подождала, не переменится ли что-нибудь в лице Арента, не подаст ли он знак, что слышит ее слова. – Сэмми меня успокаивал, говорил, что вы уже не раз стояли на пороге смерти, но всегда возвращались. – Она наклонилась к его уху. – Сказал, что вы не верите, будто нас там кто-то ждет. Бог, дьявол, святые, грешники… Он вами восхищается. Говорит, вы – исключительный человек, потому что творите добро по своей воле, а не как большинство – из страха перед Божьей карой. – Сара замолчала, подыскивая слова. – Я не верю, что рая нет. Я думаю, вас ждет Бог, но я тоже жду. – Она со страхом положила ладонь ему на грудь. – Я жду вас здесь, на этом проклятом корабле, за которым охотится дьявол. И я не могу остановить его одна, проснитесь и помогите мне, Арент. Вы нужны мне.

Что-то с тяжелым всплеском упало в воду. Сара вздрогнула и убрала руку с груди Арента.

Потом подошла к окну. На поверхности воды расходились круги, но от чего – непонятно.

Море надежно хранило свои тайны.

Сзади раздался хриплый голос Арента:

– И как люди не поймут, что я просто хочу поспать?

В кают-компании над обеденным столом раскачивался фонарь. Господа и командование уныло ковырялись в тарелках.

Многие места за столом пустовали. С тех пор как убили Воса, генерал-губернатор почти не выходил из своей каюты. Когда все рассаживались, он зычно потребовал к себе Дрехта, но сейчас у него было тихо.

Капитан стражи, как обычно, стоял на посту у двери. Трубочный дым скрывал его лицо.