Лин Яровой - Зазеркалье

— Чёрт. Как у тебя это получается?

— Привычка, — ответила Лида. — Ты тоже так можешь, — Она вдруг глянула на меня, словно что-то задумав. — А хочешь, поколдуем вместе?

— Это как?

— Развернись спиной.

— Зачем?

— Просто развернись.

Я сделал, как она просила, и наклонил шею чуть вперёд. Почувствовал, как волосы Лиды коснулись кожи. Горячее дыхание… Шепот:

— Закрой глаза. Слушай внимательно.

Дыхание. Ветер…

Треск костра.

— Что я должен услышать?

— Тшш… Молчи и слушай.

Я глубоко вдохнул и попытался сосредоточиться. Пусть не сразу, но всё же мне удалось отбросить крутившиеся на языке вопросы. Сидя с закрытыми глазами, весь обратился в слух.

Дыхание. Стрекот кузнечиков…

Кваканье лягушки. Всплеск воды.

Шелест листвы над головой. Шёпот Лиды:

— Почувствуй, как течёт время. Мгновение за мгновением… Прошлое перетекает в будущее. Незаметно… неотвратимо. Оно похоже на растущее дерево — корни уходят под землю, ветви тянутся к небу. Но на самом деле — всё едино. На самом деле никакого времени нет. Тонкая линия скользит, закручиваясь в кольцо. Перетекает сама в себя… Время — это змей, пожирающий собственный хвост. Прислушайся…

На секунду показалось, будто ветер приподнимает меня над землёй. Несёт к небу. Миг за мигом я растворялся в воздухе, терял вес, превращался в дым….

Костёр щёлкнул и выстрелил искрами. Мираж исчез. Мысленно выругавшись, я сосредоточился вновь.

Дыхание. Стрекот кузнечиков. Шум травы…

Руки Лиды на моих плечах. Запах её кожи. Аромат хвои от волос.

Мысли ушли не туда.

— Чувствуешь что-нибудь? — спросила Лида.

— Да.

— Что?

— Эрекцию.

Секунда молчания. А затем смех Лиды — громкий, на всю поляну.

— Боже, кот! С тобой невозможно говорить серьёзно.

— А что я могу сделать, если ты дышишь прямо в ухо? — начал оправдываться. — Если это и есть колдовство, которое ты хотела показать, то знай: я могу и сам. Без таинственных ритуалов.

Лида засмеялась снова. Толкнула в спину.

— Ну тебя к чёрту!

— Эй-эй, погоди! А с этим что делать?

— Расколдовывай обратно. Придётся потерпеть до дома.

— А может, прямо здесь? На траве под луной? Помнишь, как тогда? Здесь ведь особенное место.

— Кот, нам не по двадцать лет. Если сделаем это сейчас, то, во-первых, вряд ли потом выберемся из леса, а во-вторых, ты застудишь почки.

— Почему я?

— Потому что я буду сверху.

— Чёрт…

— Что такое?

— Кажется, колдунство усилилось.

Лида прыснула смехом и куснула меня за шею. Положила ладонь на джинсы.

— Действительно, — сказала она серьёзно, поглаживая меня сквозь ткань. — Очень мощная магия. Боюсь, не справлюсь.

— Может, хотя бы попробуешь? Чисто ради эксперимента.

Лида прикусила губу. Покачала головой.

— Здесь нужен особый заговор… Глубокие знания… Придётся встать на колени перед этой силой… Понимаешь?

— Звучит, как древний ритуал.

— Тебе придётся придержать мне волосы.

— Думаю, я справлюсь.

— Уверен?

— Не совсем. Но я постараюсь.

— Хорошо.

Лида поцеловала в шею…

А затем шепнула на ухо:

— Я сделаю это. Дома.

Из моей груди вырвался разочарованный стон.

— Теперь ясно, почему вас сжигали на кострах.

Лида убрала руку с джинсов.

— Ага! Всё-таки проснулся в тебе инквизитор. Говорила же: мент — это состояние души.

— Лидия Лотова! Обвиняю тебя в безбожных колдовских обрядах.

— И какое будет наказание?

— Приговариваю тебя к пытке. Ну ты знаешь… к твоей любимой.

— О боже! — захохотала Лида, запрокинув голову. — Потерпи, кот. Не гони вечер. А насчёт костра — так на нём уже даже ломтик хлеба не пожарить. Наберёшь дров?

— Да, пожалуй, — сказал я, поднявшись. — Пойду, пройдусь. Заодно сброшу с себя чары. Сиди здесь и никуда не уходи. Мы с тобой ещё не закончили, ведьма.

Лида лукаво улыбнулась вслед. Облизнула губы. Погрозив в шутку пальцем, я отправился в сторону рощи.

«Двенадцать лет прошло, — думал я, шагая по сырой траве, — а она до сих пор со мной это делает. Каждый раз, словно в первый. Может, поэтому я никогда и не понимал тех, кто изменяет жёнам? У них-то, наверное, всё проще. По-бытовому. Без колдовства… Может, если бы женился на другой женщине, тоже ходил бы налево. Впрочем… я ведь и так… Нет. Не говори глупостей. Вика не считается. Это не измена. Мы расходились с Лидой, не жили вместе целых полгода».

Я брёл по темному лесу — собирал в охапку хворост и не смотрел по сторонам. Погрузившись в мысли, убеждал себя в том, что не сделал ничего плохого. Получалось не очень складно.

«А ведь Лида не поступила, как ты. Хотя могла. Имела право. Она ведь тоже жила одна. Тоже думала, что всё кончено. Она могла так же забыться, потеряться, утопить горе в другом человеке. Но не стала. Хотя рядом постоянно был Макс… Чёрт… интересно, если бы это всё-таки произошло. Смог бы я его простить?»

Наклонившись к очередной ветке, я услышал, как позади что-то щелкнуло. Оглянулся. Присмотрелся к ночному лесу.

«Показалось…»

По роще пролетел ветер. Заскрипел берёзами, зашумел листвой. В воздухе потянуло дождём. Я запрокинул голову и посмотрел наверх — сквозь раскачивающиеся из стороны в сторону лапы деревьев. Небо заволокло грозовыми тучами. «Кажется, пора домой собираться, — подумал я и опустил глаза, вглядевшись в темноту леса. — Так… а это ещё что за пятно? Его здесь не было. Корень что ли? Или ветка? Странно… на человека похоже».

Чёрное пятно за березой пошевелилось. Выглянуло, посмотрело на меня белыми глазами. Шагнуло на свет.

— Твою мать! — я выронил из рук хворост.

Дыхание перехватило. Я отступил назад.

— Какого чёрта? — произнес охрипшим голосом. — Ты же умер!

Старик медленно поднял руку. Приложил палец к синим губам. Ногти были кривые, изломанные, словно гнилые щепки.

— Тшш… — зашипел призрак.

Он смотрел мне за спину — не моргая, будто не замечая моего присутствия. Я хотел оглянуться, но страх не давал. Казалось, стоит на секунду отвести взгляд, и старик кинется, вцепится, растерзает. Выглядел Колебин ещё хуже, чем днём. В темноте его лицо напоминало обтянутую кожей черепушку — впалые щеки, темные круги под глазами, острая челюсть. Спутанные волосы старика падали на дранный тулуп, и в бороде запутался березовый лист.

Колебин сделал ещё шаг. Под его сапогом хрустнула ветка. «Ты не призрак» — подумал я, а затем уже вслух добавил:

— Ты живой.

Колебин тихо кивнул.

— Что произошло? — спросил я. — От кого ты прячешься?

Старик долго молчал. Затем, так и не посмотрев на меня, ткнул пальцем в сторону реки — откуда я пришёл. За спину.

Медленно… очень медленно, не отрывая глаз от старика, я повернулся боком и досчитал до трёх. Быстро глянул туда, куда показывал Колебин.