Лин Яровой - Прогулки по лунным дорогам [СИ]

— Ебать меня в плешь, — ахнул один из них. — Это кто тебя так обработал?

— Не важно. Вопрос в другом. Нужно найти коллегу вашего. Я у него в машине кредитку оставил. Петя-Апостол зовут. Таксисты переглянулись и пожали плечами.

— Не, пацан, не слышали.

Я не сдавался:

— На вишневой «девятке» катается.

Один из водителей вдруг замер, а затем закатился в приступе смеха.

— Петя-Апостол? Это он так представился?

— Ну да…

— А почему апостол не сказал?

Другие таксисты, видимо, тоже что-то сообразили, начав громко смеяться.

— Ну, он что-то про церковь говорил. Мол, священником был, на войне солдат отпевал.

Мужики уже не смеялись, а просто ржали, как наевшиеся белены лошади. Один даже прослезился.

— Ай, сука-а-а… Ай, Иуда! Ай да фантазёр! Ты представляешь, каждый раз этот жулик что-нибудь новенькое придумывает, лишь бы погоняло своё не называть!

— Так вы его знаете? — воспрянул я духом.

— Да, конечно, знаем! Это ж Петя-Иуда! Он за лишний грош маму родную продаст.

— Ага… Теперь понятно, почему он меня до центра за пятихатку хотел довезти.

— Ну точно наш Иуда! Сейчас, погоди, пацан. С минуты на минуту должен вернуться.

Кажется, удача снова мне улыбнулась…

Семнадцать сорок на привокзальных часах.

Петя-Апостол, который оказался вовсе и не апостол, приехал площадь. Карта лежала там, где я и думал — под пассажирским сидением.

Один из таксистов, узнав о том, что я опаздываю, согласился подвезти меня до сквера. Бесплатно.

Да, удача определено на моей стороне.

Смотрю на электронные часы на здании мэрии. Семнадцать-пятьдесят пять.

Я стою у фонтана в сквере Дзержинского. В моих руках пластиковая карта.

— Мириам… Кажется, меня не спасти…

Девушка сидит на краю фонтана, щурясь от солнечных зайчиков, играющих в водяных брызгах. Мэри уже успела прочитать мои мысли, и теперь не может сдержать смех. Мне и самому смешно.

— Нет, Мириам. Это правда. Меня не спасти. Я безнадежный кретин. Ну вот и что мне делать с этой кредиткой?

Девушка улыбается и произносит:

— Можешь приставить её к горлу информатора. Пригрози, что тебе терять нечего. Может, сработает, и он выложит всё, что знает.

Я скидываю рюкзак и присаживаюсь рядом с Мэри. Она кладёт голову мне на плечо.

— М-да… Ситуация… — тяну я, и мы смеёмся.

У меня нет пин-кода. Мобильный, в котором остались телефоны Ани и Ольги, отобрала гопота. И теперь я не могу ни заплатить человеку, ни связаться с фондом.

— А знаешь, Мэри, — улыбаюсь я, — да и гори оно всё синим пламенем. Мы сделали всё, что могли.

Девушка поднимает большой палец вверх.

— Отличная позиция, — говорит она. — Кстати… Тебе не кажется, что место выбрано довольно забавно? Сквер Дзержинского. Вы вроде собирались ломать систему.

— Действительно абсурд, — соглашаюсь я.

Справа раздаётся низкий голос:

— Добрый вечер, молодой человек. Я так понимаю, вы от Аваловой.

Я поворачиваюсь. Передо мной трое мужчин. Им лет по тридцать-сорок. Мне хватает одного коротко взгляда, чтобы безошибочно определить их профессию. И понять — место встречи выбрано очень даже символично.

Дрожащими пальцами Аня вновь и вновь набирала один и тот же номер. Сначала трубку сбрасывали, а потом телефон и вовсе стал недоступен.

— Оля! Он не снимает!

Ольга Авалова сидела за столом, держась руками за голову. Она смотрела в одну точку и не слышала подругу.

— Оля, блин! Он не снимает трубку! — Аня была близка к истерике. — Кто-то выключил его телефон! Ты понимаешь, что это значит?

В тишине офиса было слышно, как тикают часы на стене. Восемнадцать-ноль-ноль.

Ольга не знала, что делать. Осипшим голосом она произнесла:

— Господи, Юра… Как же мы тебя подставили…

Пристегнутый наручниками к стулу, я думал о том, как удивительно могут разворачиваться события. Ещё три дня назад я был в полутора тысячах километров отсюда. Сидел себе на диване и пил чай, бездумно уставившись в телевизор. Казалось, что с того момента, как я поймал первую попутку, прошли целые годы.

Три дня. Всего три. А ощущения такие, будто объездил весь мир. Я ночевал на крыше. Попал в аварию. За один вечер успел переспать и поругаться со школьной подругой. Встретил двух внутренних демонов и одержал над ними верх. Я видел, как разоблачают коррупционеров, и сам зачем-то вписался в эту подковёрную игру. В конце концов, я был избит и лишь чудом остался цел.

Впрочем, насчёт последнего загадывать было рано. Всё ещё могло встать на свои места. Те трое гопников били больно — это бесспорно. Но трое мужиков, которые по виду напоминали то ли бандитов, то ли чекистов — это проблема уже гораздо серьёзнее. Особенно учитывая тот факт, что мы сидели в какой-то халупе на окраине города.

Больше всего мне не нравился лысый. У него было тупое лицо и целая гора мышц. Он выглядел так, будто в детстве его кормили стероидами, а вместо погремушек над колыбелью подвешивали штангу.

Второй был то ли казахом, то ли якутом. Вот этот точно вылитый браток, подумал я. Кожаная куртка, остроносые туфли, золотая цепь и барсетка. Бог мой, барсетка! В две тысячи четырнадцатом! У них тут в Омске время остановилось?

А вот главный, тот самый, что обратился ко мне у фонтана, пожалуй, мог сойти за сотрудника. Когда-то мне доводилось общаться с друзьями отца. С теми самыми, что работали в «конторе». Ещё тогда я заметил, что чекистов всегда выдают детали. Глубокие морщины на лбу, мешки под глазами от вечного недосыпа. Уголовники никогда так не выглядят. Они либо до желтизны запитые, либо свежие и румяные, потому что умеют хорошо отдохнуть. Измученный вид имеют те, кто привык коротать ночи в прокуренном кабинете, склонившись над кипами документов.

Кроме того, у мужчины в сером свитере были типичные жесты оперативника — мягкие, но абсолютно точные и выверенные. Такие бывают у человека, который легко втирается в доверие, но в случае необходимости может и нос сломать.

Именно этот третий и нарушил затянувшуюся тишину. Он присел на край стола, посмотрел на меня и спросил:

— Ну давай знакомиться. Как зовут?

— Юра.

— Лет сколько?

Двадцать.

Хороший возраст. Горячий. Безмозглый правда.

Я неуютно поерзал на стуле. Нет, этот тип точно чекист. В каждом его слове сквозила сырость подвалов.

Мужик кивнул собственным мыслям и усмехнулся.

— Скажи мне, Юра. На хрен ты в это ввязался? Скучно жить что ли?

— Во что?

— А ты не в курсе?

— Не в курсе чего?

Самая простая и очевидная тактика в подобной ситуации — это изображать идиота. Ничего не знаю, ничего не понимаю, отпустите Христа ради. Так безопаснее.

Мужик быстро понял игру. Он кивнул. Подошёл ближе и достал из моего кармана пластиковую карту.