Трейси Вульфф - Жажда

– Джексон —

Я смотрю, как Грейс вместе с Флинтом и Мэйси выходит за дверь, и говорю себе отойти. Говорю себе, что мне не о чем беспокоиться. Что с ней все будет хорошо. Но, говоря это, я знаю, что все равно отправлюсь вслед за ними.

Все равно отправлюсь за ней.

Теперь они идут по снегу, двигаясь достаточно медленно для того, чтобы любой хищник, которому захочется их догнать, мог бы легко это сделать – даже если будет неспешно идти задом. Я жду, чтобы Флинту надоело, чтобы он начал торопить Грейс, но он этого не делает. Вместо этого он идет рядом с ней, смеясь над тем, что говорит она, и вызывая смех у нее.

Этого достаточно, чтобы у меня закипела кровь, поскольку он пытается очаровать не кого-нибудь, а мою пару. И не просто мою пару, а мою пару, которую он, вполне вероятно, хочет убить. Нет, нельзя сказать, что от этой мысли у меня закипает кровь, напротив, от нее все во мне леденеет, каждый мой нерв застывает от ужаса – и ярости, такой холодной, что она обжигает, как лед.

Несмотря на мою решимость оставаться незамеченным, я подхожу к ним ближе. Внутри меня звучит набат, заставляя нарушить все правила, которых я придерживался весь минувший год. Заставляя меня делать вещи, о которых при нормальном ходе вещей я бы даже не подумал.

Хотя, с другой стороны, в минувшем году мне пришлось делать то, чего я не мог даже вообразить. То, чего я не пожелал бы никому, даже монстру вроде меня самого. И вот я иду по снегу за моим бывшим другом, пытаясь понять, что именно у него на уме.

Было время, и не так уж давно, когда я безоговорочно ему доверял, время, когда он так же относился ко мне. Но это было давным-давно – если говорить о событиях, а не о годах. А теперь… теперь я не готов доверить ему даже проведение обыкновенной игры в снежки.

Не говоря уже о том, чтобы доверить ему мою пару.

Они трое наконец доходят до поляны, где их ждут все остальные. Я остаюсь среди деревьев, глядя, как Флинт заходит в середину толпы. Он отпускает несколько шуток, так что все расслабляются, затем излагает самые нелепые правила игры, какие только можно себе представить, – мне ли этого не знать. Ведь мы вместе придумали их несколько лет назад, когда я все еще хотя бы делал вид, будто я такой же, как все.

Грейс не сводит с него глаз. Это действует мне на нервы… и этого более чем достаточно, чтобы заставить меня чувствовать себя чем-то вроде нежеланного ухажера. Я здесь только потому, что все мои инстинкты кричат о том, что тут что-то не так, что над моей парой нависла опасность, но мне все равно нелегко оправдаться перед самим собой, когда я вот так слежу за ней из-за дерева, как какой-нибудь извращенец. Тем более что она, похоже, полностью поглощена другим.

Минуту, всего лишь минуту я подумываю о том, чтобы вернуться в школу. Но тут Флинт заканчивает излагать правила игры и, схватив Грейс и Мэйси за руки, бежит прочь. Когда они останавливаются, Флинт смеется каким-то словам Грейс, наклоняется к ней, и меня охватывает ярость.

Мне приходится напрячь всю свою волю, чтобы остаться на месте, мои кулаки сжимаются, нервы напряжены, пока я пытаюсь уразуметь, в какую игру играет Флинт. И игра ли это вообще.

Он что-то шепчет на ухо Грейс, но я стою слишком далеко от них, чтобы что-то расслышать, несмотря на то, что все мои чувства обострены. А когда его мерзкие губы почти касаются узкой полоски незакрытой кожи в верхней части ее щеки, я чувствую, как мои клыки резко вырастают.

Я внезапно оказываюсь намного, намного ближе к ним, хотя и не помню, чтобы я сознательно принимал решение приблизиться, и в моем мозгу проносятся мысли об убийстве и кровопускании.

Я заталкиваю их в самый дальний угол моего сознания и притворяюсь перед самим собой, будто не слежу за каждым движением Флинта, словно хищник, собирающийся атаковать свою жертву.

– Успокойся, – говорит мне Мекай, стоящий за деревом в нескольких ярдах от меня. И я впервые радуюсь тому, что он и остальные не позволили мне отправиться сюда одному. Якобы для того, чтобы защитить меня – они всегда так говорят, – но теперь я не могу не гадать, не для того ли друзья пошли со мной, чтобы также защитить всех остальных.

Черт, черт. Я закрываю глаза и провожу рукой по своему лицу. Когда я думаю о Грейс, мне надо сделать усилие и взять себя в руки… причем быстро. Потому что, хотя Вселенная и решила, что Грейс и есть моя пара, это ничего не значит, если с этим не согласна она сама. А характер у Флинта куда легче, чем у меня, так что неудивительно, что, говоря с ним, она смеется так весело и беззаботно.

Мне надо отойти назад и, возможно, обуздать эту мою чертову жажду крови.

Но вот начинается игра, и Грейс, Мэйси и Флинт бегут к деревьям, стоящим на другой стороне поляны. Я им не мешаю, полный решимости вести наблюдение отсюда. Но поскольку, когда речь идет об этой девушке, я, похоже, не в силах владеть собой, моей решимости хватает только секунд на пять, после чего я иду за ними, но иду украдкой, поскольку мне совсем не хочется объяснять кому-то, что я тут делаю, тем более что я точно не знаю этого и сам.

Я обхожу группу ведьм и ведьмаков, которые даже не дают себе труда лепить снежки. Вместо этого они пытаются обстреливать друг друга потоками снега, что кажется мне занятием бесплодным, но очень прикольным. Во всяком случае, до тех пор, пока ведьма по имени Вайолет не ухитряется метнуть в своих противниц столько снега, что засыпает их с головой.

Они визжат, пытаясь выбраться наружу, и я невольно ухмыляюсь, незаметно крадясь мимо. Похоже, их заклинания не столь уж и бесплодны, думаю я.

Теперь Грейс находится через несколько деревьев от того места, где стою я, она лепит снежки, создавая тот арсенал, о котором ей говорил я. Она смеется, это приятный звук, веселый, и я улыбаюсь, несмотря на то, что смеется она благодаря этому чертову дракону. Здорово, что ей сейчас весело и хорошо.

Я хватаюсь за сук и, раскачавшись, оказываюсь наверху. Это можно сделать быстро, и это куда веселее, чем левитировать, используя телекинез. А когда я залезаю на верхушку дерева, передо мной открывается вся картина игры в снежки.

Несколько волков все еще находятся на поляне, один за другим с силой швыряя друг в друга снежки. Ведьмы и ведьмаки обрушивают с веток ближайшего дерева снег и сосульки на голову каждого, кто достаточно глуп, чтобы пройти под ним. А драконы, оставаясь вне схватки, накапливают снежки, как они копят драгоценные камни в туннелях под школой. Это, разумеется, наиболее прагматичный подход – в скором времени они накопят достаточный арсенал для того, чтобы выбить из игры любого, кто подойдет к ним близко, но я бы погрешил против истины, если бы стал отрицать, что более всего мне импонирует подход ведьм. Высыпать на голову каждого, кто проходит мимо, целую кучу снега – это оригинально, и на это чертовски весело смотреть.