Дин Кунц - Фантомы

Бросив на Копперфилда сердитый взгляд, Фрэнк Отри спросил:

– Но, сэр, если это всего лишь галлюцинация, то где же в таком случае Стю Уоргл?

– Может быть, они оба удрали: и он, и этот Джейк Джонсон, – сказал Робертс. – А у вас их исчезновение совпало с галлюцинациями и как-то встроилось в них.

По собственному немалому опыту Брайс знал: спор проигрываешь в тот самый момент, когда позволяешь эмоциям взять над собой верх. Поэтому он заставил себя остаться стоять в прежней непринужденной позе, облокотившись на прилавок. Негромким голосом, слегка растягивая слова, он произнес:

– Генерал, если послушать вас и ваших людей, то может сложиться впечатление, будто полиция Санта-Миры состоит исключительно из трусов, идиотов и симулянтов.

Копперфилд протестующе замахал своими затянутыми в резину руками:

– Нет, нет, нет. Ничего подобного мы не говорили. Пожалуйста, шериф, постарайтесь понять. Мы с вами всего лишь откровенны. Мы пытаемся вам втолковать, как выглядит положение с нашей точки зрения – и как оно выглядит с точки зрения любого, кто обладает профессиональными познаниями в области химического и бактериологического оружия. У тех, кто подвергся нападению с применением такого оружия, обязательно должны возникать галлюцинации. Это один из признаков, которые мы и должны установить. Если вы можете предложить нам какое-то логичное объяснение того, что это за мотылек и откуда он взялся… что ж, тогда мы, может быть, и сами в него поверим. Но у вас такого объяснения нет. И тогда единственным осмысленным объяснением остается наше предположение, что это была галлюцинация.

Брайс заметил, что четыре солдата смотрят на него сейчас, когда его стали считать пораженным нервно-паралитическим газом, совершенно иначе, чем они смотрели на него раньше. В конце концов, человек, страдающий странными галлюцинациями, – это человек явно психически неустойчивый, опасный, возможно, даже вполне способный напасть на кого-нибудь, отрезать голову и сунуть ее в печь. Солдаты приподняли стволы автоматов, хотя и не стали направлять их прямо на Брайса. Теперь они относились к нему – а также и к Дженни, Талу и Фрэнку – с явным подозрением.

Прежде чем Брайс успел ответить Копперфилду, его внимание отвлек громкий шум, раздавшийся вдруг в задней части магазина, где-то позади столов для разделки мяса. Он отошел от прилавка, повернулся в ту сторону, откуда донесся шум, и положил правую руку на кобуру.

Краем глаза Брайс увидел, что солдаты среагировали на это движение, а не на шум. Стоило ему только положить руку на кобуру с револьвером, как они подняли стволы автоматов выше.

Звук, привлекший внимание Брайса, был похож на стук молотка. И еще как будто бы слышался чей-то голос. Все эти звуки исходили из холодильной камеры для мяса, которая располагалась по другую сторону разделочной зоны, не более чем в пятнадцати футах от них, практически прямо напротив того места, где стояли сейчас шериф и все остальные. Толстая изолирующая дверь камеры заглушала удары, которые кто-то непрерывно обрушивал на нее с внутренней стороны, и все-таки они были достаточно громкими. Голос был тоже приглушен, слова доносились неразборчиво, но Брайсу показалось, что кто-то зовет на помощь.

– Там кто-то заперт, – сказал Копперфилд.

– Не может этого быть, – ответил Брайс.

– Там невозможно никого запереть, потому что дверь отпирается с обеих сторон, – пояснил Фрэнк.

Крики и удары немедленно прекратились.

Раздался какой-то лязг.

Стук металла по металлу.

Рукоятка на большой, начищенной до зеркального блеска стальной двери повернулась вверх, потом вниз, снова вверх, вниз, вверх…

Щелкнул замок. Дверь приоткрылась. Но не больше чем на пару дюймов. И остановилась в таком положении.

Холодный воздух из камеры вырвался наружу, смешиваясь с теплым воздухом магазина.

Хотя внутри морозильной камеры горел свет, рассмотреть что-нибудь через щель едва приоткрывшейся двери было невозможно. Но Брайс, в общем-то, представлял себе, как выглядит внутри холодильная камера. Когда накануне вечером они повсюду искали Джейка Джонсона, Брайс сам заходил в эту камеру и осматривал ее. Это было небольшое закрытое помещение, без окон, размером примерно двенадцать на пятнадцать футов. В камере была еще одна дверь, выходившая прямо на улицу, чтобы удобно было разгружать мясо из машины. Эта дверь запиралась на два замка с задвижками. Пол камеры был бетонный, крашеный, стены тоже бетонные. Лампы дневного света под потолком. Вентиляторы, закрепленные на трех стенах, гоняли холодный воздух вокруг мясных туш и окороков, которые свисали с крючьев, приделанных к поперечным балкам под потолком.

Брайс слышал только усиленное динамиками дыхание экспертов и солдат, одетых в защитные скафандры, но даже оно звучало несколько приглушенно: по-видимому, некоторые из них старались дышать как можно тише.

Потом из холодильной камеры послышался стон, как будто от боли, и чей-то слабый, жалобный голос позвал на помощь. Голос, отраженный от холодных бетонных стен, вылетал через едва приоткрытую дверь вместе с клубами холодного воздуха. Он был искажен внутренним эхом и дрожал, но все-таки его можно было узнать.

– Брайс?.. Тал?.. Кто там? Фрэнк? Горди?.. Есть там кто? Может… мне кто-нибудь… помочь?

Это был голос Джейка Джонсона.

Брайс, Дженни, Тал и Фрэнк стояли не шевелясь и вслушивались.

– Кто бы там ни был, ему явно нужна срочная помощь, – сказал Копперфилд.

– Брайс… пожалуйста… кто-нибудь…

– Вы его знаете? – спросил Копперфилд. – Он ведь зовет вас по имени, правда, шериф?

Не дожидаясь ответа, генерал приказал двоим из своих солдат – сержанту Харкеру и рядовому Паскалли – осмотреть холодильную камеру.

– Погодите! – остановил их Брайс. – Никому туда не заходить! И будем стоять здесь, чтобы, до тех пор пока мы не узнаем побольше, между нами и камерой были эти прилавки.

– Шериф, я готов сотрудничать с вами как только возможно, но своими людьми я командую сам!

– Брайс… это я… Джейк… Ради бога, помоги… Я сломал ногу, черт бы ее побрал…

– Джейк? – переспросил Копперфилд, бросая косой, преисполненный любопытства и подозрительности взгляд на Брайса. – Это тот самый человек, которого, как вы говорили, вы потеряли тут вчера ночью?

– Помогите… кто-нибудь… Господи, я з-замерзаю… з-замерзаю…

– По голосу похоже на него, – согласился Брайс.

– Ну вот вам и объяснение! – уверенно заявил Копперфилд. – В итоге выясняется, что ничего таинственного и нет. Он все это время был здесь.

Брайс со злостью посмотрел на генерала.

– Говорю вам, мы вчера обыскали здесь все. Даже эту проклятую холодильную камеру. Его там не было!