Дин Кунц - Фантомы

Экран мигнул.

– А ИИСУС МОЖЕТ КАТИТЬСЯ К ПСАМ В…

Эти слова держались на экранах дольше остальных. Брайсу показалось, что исходящий от экранов зеленый свет веет холодом. Пламя в камине излучает вокруг себя жар, а от свечения этих экранов исходил пронизывающий холод.

Нет, то, что показывали экраны, не могло быть обычной компьютерной программой. Подчиненные генерала Копперфилда не могли заложить в компьютер подобное ни при каких обстоятельствах, ни по какой логике, ни в каких целях, ни для какого анализа.

Экраны мигнули.

– ИИСУС МЕРТВ. БОГ МЕРТВ.

Снова мигнули.

– Я ЖИВ.

Опять мигнули.

– ХОЧЕШЬ ПОИГРАТЬ В 20 ВОПРОСОВ И ОТВЕТОВ?

С изумлением глядя на экран, Брайс ощущал, как внутри его поднимается почти животное чувство примитивного ужаса, как суеверный страх и трепет заполняют его всего, целиком и полностью, перехватывают ему горло. Но он не мог понять, чем это вызвано. Какими-то глубинами своего сознания, почти подсознанием он чувствовал, что рядом с ним находится нечто крайне злое, древнее и… знакомое. Но откуда оно может быть ему знакомо? Он ведь даже не знает, что оно такое. И тем не менее… Пожалуй, он действительно знал его. Где-то в самой глубине сознания. Инстинктивно. Если бы только он мог добраться до самой сокровенной сути самого себя, прорвать культурную оболочку, что так пронизана скептицизмом, если бы он мог докопаться до глубин своей расовой памяти, то, возможно, там бы он и нашел правду о том, что напало на жителей Сноуфилда и убило их.

Экраны опять мигнули.

– ШЕРИФ ХЭММОНД?

Мигание.

– ХОЧЕШЬ ПОИГРАТЬ СО МНОЙ В 20 ВОПРОСОВ И ОТВЕТОВ?

То, что компьютер назвал его по имени, потрясло Брайса. Но за этим последовал гораздо более неожиданный и неприятный сюрприз.

– ЭЛЛЕН.

На экране загорелось имя, имя его погибшей жены, и Брайс почувствовал, как напрягся, напружинился каждый мускул его тела. Он ждал, пока появятся какие-то дополнительные слова, но тянулись мгновения, на экране было только это, такое дорогое для него имя, и он не мог отвести от него взгляда, а потом…

– ЭЛЛЕН ГНИЕТ.

У него перехватило дыхание.

Откуда оно знает про Эллен?

Экран мигнул.

– ЭЛЛЕН КОРМИТ ЧЕРВЕЙ.

А это еще что такое? И для чего?

– ТИММИ УМРЕТ.

Предсказание четко высвечивалось на экране, зеленое на зеленом.

Он почувствовал приступ удушья.

– Нет, – негромко произнес он.

На протяжении последнего года ему не раз казалось, что будет лучше, если Тимми действительно умрет. Лучше, чем такое вот медленное угасание. Еще вчера он мог сказать, что быстрая смерть сына была бы Божьим благословением. Сейчас он уже так не думал. Сноуфилд показал ему, что нет ничего хуже смерти. Когда ты в руках смерти, то надежды уже нет. Но пока Тимми жив, всегда будет оставаться вероятность выздоровления. В конце концов врачи говорят, что мозг мальчика поражен не так уж сильно. Поэтому если он когда-нибудь очнется от этого противоестественного сна, то у него есть хорошие шансы восстановить нормальные функции и способности. Шансы, возможность, надежда. Вот почему Брайс сказал компьютеру «нет». Твердое «нет».

Снова мигание.

– ТИММИ СГНИЕТ. ЭЛЛЕН ГНИЕТ. ЭЛЛЕН ГНИЕТ В АДУ.

– Кто ты такой? – требовательно спросил Брайс.

Однако стоило ему произнести эти слова, как он почувствовал себя глупо. Ведь с компьютерами не разговаривают так, словно они тоже живые существа. Если он хочет задать компьютеру вопрос, то надо его напечатать.

– ПОБЕСЕДУЕМ?

Но Брайс уже отвернулся от экрана. Он подошел к двери и выглянул наружу.

При виде его на лицах всех, кто там ждал, возникло выражение облегчения.

Откашлявшись и стараясь не показать, насколько он потрясен, Брайс позвал:

– Доктор Ямагути, мне нужна ваша помощь.

Тал, Дженни, Лиза и Сара Ямагути забрались в лабораторию. Фрэнк и Горди остались снаружи, у дверей, нервно оглядывая улицу, где уже быстро темнело.

Брайс жестом показал Саре на экраны компьютера.

– ПОБЕСЕДУЕМ?

Он рассказал о том, что высвечивалось на экранах терминалов в последние несколько минут, но не успел он закончить, как Сара перебила его:

– Это невозможно. В том компьютере нет ни программы, ни словаря, которые бы давали возможность…

– Кто-то управляет вашим компьютером, – возразил Брайс.

– Управляет? Как? – нахмурилась Сара.

– Я не знаю.

– Кто?

– Не кто , а скорее уж что, – проговорила Дженни, обнимая сестру.

– Да, – поддержал ее Тал. – Эта штука, этот убийца, кем бы он там, черт возьми, ни был, – вот кто управляет вашим компьютером, доктор Ямагути. Это оно.

Явно продолжая сомневаться, Сара Ямагути села за один из терминалов и включила автоматический принтер. «Если из этого что-нибудь получится, пусть у нас хотя бы останется запись разговора». Ее маленькие, почти детские, изящные руки замерли над клавиатурой; Брайс стоял у нее за спиной и следил за экраном из-за ее плеча; Тал, Дженни и Лиза повернулись к двум другим экранам в тот самый момент, когда они мигнули и изображение с них стерлось. Сара посмотрела на светящийся ровным зеленым светом экран и наконец набрала код доступа и первый вопрос.

– ЕСТЬ ТАМ КТО-НИБУДЬ?

Немедленно последовал ответ, и принтер застучал, печатая его:

– ДА.

– КТО ВЫ?

– НЕИСЧИСЛИМЫЙ.

– Что это значит? – спросил Тал.

– Не знаю, – ответила доктор Ямагути.

Она повторила вопрос и получила опять тот же самый непонятный ответ:

– НЕИСЧИСЛИМЫЙ.

– Спросите, как его зовут, – посоветовал Брайс.

Сара напечатала вопрос, и набранные ею слова появились сразу на всех трех экранах:

– У ВАС ЕСТЬ ИМЯ?

– ДА.

– КАК ВАС ЗОВУТ?

– МНОГО.

– У ВАС МНОГО ИМЕН?

– ДА.

– НАЗОВИТЕ ОДНО ИЗ НИХ.

– ХАОС.

– КАКИЕ ЕЩЕ ИМЕНА У ВАС ЕСТЬ?

– ТЫ ГЛУПАЯ НАДОЕДЛИВАЯ ДУРА. СПРОСИ О ЧЕМ-НИБУДЬ ДРУГОМ.

Сара потрясенно посмотрела на Брайса:

– Ну уж подобного слова в компьютерном языке точно нет.

– Не спрашивайте, кто он, – проговорила Лиза. – Спросите лучше, что оно такое.

– Верно, – согласился Тал. – Посмотрим, даст ли оно какое-нибудь физическое описание себя.

– Оно решит, что мы задаем вопросы, чтобы проверить, исправен ли компьютер, – ответила Сара, – и начнет выдавать нам схемы его цепей.

– Не начнет, – возразил Брайс. – Не забывайте, вы сейчас ведете диалог не с компьютером. Это что-то другое. Компьютер сейчас только средство общения.

– Да. Да, конечно, – сказала Сара. – Хоть он меня только что и обозвал, я все еще по привычке отношусь к нему, как к нашему старому доброму Медди.

Подумав минуту, она напечатала:

– ДАЙТЕ СВОЕ ФИЗИЧЕСКОЕ ОПИСАНИЕ.

– Я ЖИВОЙ.

– БУДЬТЕ ОПРЕДЕЛЕННЕЕ, – потребовала Сара.

– Я ПО СВОЕЙ ПРИРОДЕ НЕОПРЕДЕЛЕНЕН.