Хелен Тодд - Призрачные нити [≈ За пеленой северного тумана] [litres]

«Семь знаков, семь жизней, семь испытаний – плата за свободу».

Двадцать пять лет назад

Тодор стоял возле входной двери и, глубоко задумавшись, рассматривал танцующую толпу. Дурное предчувствие тревожило его, но он, вместо того чтобы принять его, пытался отрицать действительность. Вампир терял контроль.

Неподалеку показалась чья-то тень. Верховный маг, мистер Лейнс Рэндел. Именно он ходил тихо, опираясь на трость.

– Она твоя, – мужчина протянул золотое кольцо-печать со всеми магическими символами города. – Теперь ты Верховный маг. Я бы отдал свою, но она серебряная. Не думаю, что ты смог бы носить.

Он прерывисто засмеялся, наблюдая за тем, как Тодор надевает символ власти: неспешно, уверенно, без эмоций, словно он всегда им обладал.

– С меня хватит смертей. Я слишком стар, чтобы сдерживать источник энергии. А ты молод, силен, беспощаден. Мое время истекло…

– Благодарю за честь.

– Не надо этих формальностей. Ты не меньше моего знаешь, что это проклятие, а не честь, – Лейнс оперся на трость, безразлично наблюдая за гостями. Маскарад полнолуния – почти что танец смерти…

Вампир промолчал. Он стиснул зубы, сдерживая бесконтрольную силу, наполняющую его вязкими потоками. Запястье жгло. Теперь на бледной коже красовался не только знак перемещений, но и символ темной энергии D.

– Источник магии будет доступен после сплетения всех нитей, – Лейнс закашлялся и прижал дрожащую руку к груди. – Их семь: нить заблудших душ (S) – она соединяет два мира и поможет узнать то, что могут сказать лишь мертвые; нить призрачных сплетений (W) – связывает между собой несколько других; нить предопределенности (A) – ее владелец видит прошлое, настоящее и будущее; нить морока (D) – самая сильная, а ее обладатель сможет принять больше всех магии из источника; нить опустошения (H) – только благодаря ей возможен контроль владельца зеркального знака D; нить избавления (O) – знахарство и лечение, если ее сил хватит, чтобы противостоять проклятиям. И последняя… я бы не сказал, что это нить. Сплетение смерти (Y) – его обладатель должен связать судьбы всех ведьмаков, имеющих зеркальные знаки.

Тодор все так же молчал, медленно прокручивая кольцо-печать на указательном пальце. Его способности обострились: любой звук отзывался сильной головной болью, свет резал глаза. Он чувствовал биение каждого сердца в зале и едва сдерживал вампирский инстинкт, жаждущий крови. Слова Лейнса доносились, как сквозь пелену.

– У тебя больше шансов, чем у меня, ведь ты практически бессмертен, – бывший Верховный маг покачал головой. – Ты не умеешь отдавать то, что тебе дорого, на твоих руках уже немало крови… Ты – сплетение смерти, если дождешься своего часа.

Тодор лишь криво улыбнулся. Он знал – пути назад нет, но именно сейчас чувствовал, что нет ничего безопаснее, чем контроль над неизбежным.

– Не надейся на Магический Орден. Он не переступит границ Нордвуда, пока источник не управляется хотя бы одной из сторон, пока он запечатан, пока погибшие спасают живых, – Лейнс набивал свою трубку табаком, не обращая внимания на окружающих. – В подземельях лежат тела всех, кто имел зеркальные знаки, но не выжил. Они контролируют все, пока проклятые не добрались в Нордвуд, пока не погиб последний Проводник. Они – город.

– Если гибнет один Проводник, то его дар переходит к другому. Иначе проклятые и демоны смогут навсегда покинуть остров… Тьма погубит все вокруг. Тогда Ордену придется вмешаться.

– Ничто не вечно, ничто. Тот, кто впустил в себя демона, лишит Проводника силы, – Лейнс тяжело вздохнул. – Мое время исчерпано. Теперь ты хранитель городской магии и жизни предсказания. Найди тех, кто сможет принять энергию источника и уничтожить остров. Как только часы остановятся, механизм запустится.

Верховный маг закурил, стараясь отвлечь едким дымом свои чувства. Зал тонул в тумане. Сизые клубы медленно стелились над мрамором, скрывая серебряные отблески. Тодор смотрел поверх голов танцующих. Его взор скользил, охватывая каждый угол Лавки Зодчего. На бледном, холодном лице появилась кривая ухмылка. Вампир сжал кулаки, будто собирался вот-вот сорваться с места, будто искал что-то, но не мог найти. Черные глаза на пару секунд застыли, и мужчина растворился в толпе.

Внезапно Тодор замер, как охотник, уловивший свою жертву. Он, не отводя глаз, глядел на Морин. Ее серебряное платье нелепо висело на худощавых плечах, обнажало выпирающие ключицы, подчеркивало широкие бедра и терялось в клубе тумана. Так же, как и длинная шелковая ткань, которой она перевязала шею. Сейчас она напоминала уродливую статуэтку, которую поставили среди других кукол. Но именно этим Морин и притягивала – она не была, как все. Странная, немного не в себе, с безумными зелеными глазами.

– Я думала, когда же ты меня найдешь? – она засмеялась, показывая изрезанные запястья. – Твои подчиненные забыли закрыть мою дверь… и забыли свою жизнь в моей комнате.

Тодор угрюмо молчал. Он принял правила игры и, сдерживая вспыхнувшую злость, сделал шаг вперед, сокращая дистанцию настолько, что женщина вздрогнула от неожиданной близости. Вампир наклонился и тихо, вкрадчиво прошептал:

– Ты получила желаемое. Не откажешь мне в танце? – он заранее знал ответ и мягко, невесомо коснулся холодными пальцами талии Морин. – Это же Маскарад. Сделаем вид, что мы не знакомы, и я не знаю, что ты не уберегла сына, пока я защищал этот чертов город. Смерть всегда в прошлом, верно?

Хилл завороженно смотрела на него и не смела перечить. Маг вновь подчинил ее своей воле, приковал, не оставив возможности отступить. В медленном танце платье мерцало, отражая кривые отблески свечей. Сейчас Морин напоминала призрака, который вот-вот растворится в крепких руках Тодора.

– Эмма получила свои часы? – она не к месту вспомнила племянницу, словно пришла в себя.

– Этой ночью все получат зеркальные знаки, и Нордвуд сможет забрать их в свою власть. Если выживут, город даст им шанс освободиться, – вампир не отводил взгляда, испытывая чувства Морин.

– Она погибнет? Погибнет… – ведьма дрожащими руками сжала воротник рубашки мага. – Зачем ты отдал им часы? Ты их вестник смерти. Ты… убийца.

Она хотела отстраниться, но не смогла. Тодор мертвой хваткой сжал ее запястья, останавливая танец. Взгляд Морин похолодел и налился свинцом. Из бессильной женщины, которая только что таяла в крепких руках, она превратилась в монстра, пытающегося отвоевать то, что хотела, – внимание. Ведьмак понимал: внутри Морин давно живет демон, которого пора уничтожить. Вопреки чувствам, связывающим их в прошлом.