Стивен Кинг - Если она кровоточит

Любопытство убило кошку, думает она, но удовлетворение вернуло его обратно. Я только проверю вот это, а потом вернусь к своей работе.

Она находит твит в закусочной Ондовски. До этого она была полностью сосредоточена на словах. Теперь это фотография, которую она изучает. Серебряная ретро-закусочная. Симпатичная неоновая вывеска в витрине. Парковка перед домом. Стоянка заполнена только наполовину,и нигде она не видит фургона новостей WPEN.

“Они могли припарковаться где-нибудь сзади, - говорит она. Может быть, это и правда—она не может знать, есть ли еще места за закусочной— - но зачем это делать, когда впереди, всего в нескольких шагах от двери, было так много свободных мест?

Она начинает выходить из твита, затем останавливается и наклоняется вперед, пока ее нос почти не касается экрана. Ее глаза широко раскрыты. Она испытывает то же чувство удовлетворения, которое испытывает, когда наконец-то вспоминает слово, которое давало ей место в кроссворде, или когда наконец видит, где трудный кусок входит в головоломку.

Она выделяет фотографию закусочной Ондовски и сдвигает ее в сторону. Затем она находит видео, где неумелый молодой репортер делает свой стендап рядом с гигантской сосновой шишкой. Фургон инди-станции-более старый и скромный, чем у сетевых филиалов,—припаркован на повороте позади зеленого, как лес, седана Subaru. А это значит, что Субару почти наверняка был там первым, иначе позиции поменялись бы местами. Холли замораживает видео и подтягивает фотографию закусочной так близко, как только может, и да, на парковке закусочной стоит темно-зеленый седан Subaru. Это не окончательно, на дороге полно Субару, но Холли знает то, что знает она. Это тот же самый человек. Он припарковался на повороте и поспешил к месту происшествия.

Она так глубоко сидит в своей голове, что, когда звонит телефон, она тихонько вскрикивает. Это Джером. Он хочет знать, есть ли у нее для него потерянные собаки. Или потерянные дети—он говорит, что чувствует себя готовым подняться на следующую ступеньку лестницы.

“Нет, - говорит она, - но ты мог бы . . .”

Она останавливается, не спросив его, может ли он найти какую-нибудь информацию о операторе WPEN по имени Фред, возможно, представившись блогером или журнальным писателем. Она должна была сама разыскать Фреда, используя свой надежный компьютер. И есть еще кое-что. Она не хочет, чтобы Джером был вовлечен в это дело. Она не позволяет себе думать точно, почему, но это чувство очень сильно.

- Что может быть?- спрашивает он.

“Я хотела сказать, что если ты хочешь пойти в бар и попрыгать там у озера, то можешь поискать его там.—”

- Обожаю прыгать по барам” - говорит Джером. “Люблю это.”

“Я в этом не сомневаюсь, но ты будешь искать Пита, а не пить пиво. Посмотри, не нужна ли ему какая-нибудь помощь с прыгуном под залог по имени Герберт Раттнер. Раттнер белый, лет пятидесяти . . .”

- Татуировка на шее Ястреба или что-то в этом роде, - говорит Джером. - Я видел фотографию на доске объявлений, Холлиберри.”

“Он ненасильственный преступник, но все равно будь осторожен. Если вы его увидите, не подходи к нему без Пита.”

“Понял, понял.- Похоже, Джером взволнован. Его первый настоящий мошенник.

- Будь осторожен, Джером.- Она не может не повторить это снова. Если с Джеромом что-нибудь случится, она погибнет. “И пожалуйста, не называй меня Холлиберри. Заколебал.”

Он обещает, но она сомневается, что он действительно так думает.

Холли снова сосредоточилась на своем компьютере, переводя взгляд с одного зеленого Субару на другой. Это ничего не значит, говорит она себе. Ты думаешь только о том, что случилось в Техасе. Билл назвал бы это синдромом синего Форда. Если вы купите синий "Форд", сказал он, то внезапно увидите синие "Форды" повсюду. Но это был не синий "Форд", а зеленый "Субару". И она ничего не может поделать с тем, о чем думает.

В тот день у Холли не было никакого Джона Лоу. К тому времени, как она покидает офис, у нее появляется больше информации, и она обеспокоена.

Дома Холли приготовила себе немного еды и через пятнадцать минут уже забыла, что это было. Она звонит матери и спрашивает, не навещала ли та дядю Генри. - Да, - говорит Шарлотта. Холли спрашивает, как у него дела. - Он в замешательстве, - говорит Шарлотта, - но вроде бы привыкает. Холли понятия не имеет, правда ли это, потому что ее мать имеет привычку менять свой взгляд на мир, пока она не увидит его таким, каким хочет видеть.

- Он хотел бы тебя видеть, - говорит Шарлотта, и Холли обещает, что приедет, как только сможет,—может быть, в эти выходные. Зная, что он назовет ее Джейни, потому что именно Джейни ему нужна. Та, которую он любит больше всех и всегда будет любить, хотя Джейни уже шесть лет как умерла. Это не жалость к себе, а чистая правда. Ты должна принять правду.

“Придется принять правду, - говорит она. - Придется, нравится тебе это или нет.”

С этой мыслью она берет телефон, почти звонит Ральфу и снова удерживается от этого. Зачем портить ему отдых только потому, что они вдвоем купили синий "Форд" в Техасе и теперь она видит их повсюду?

Потом она понимает, что ей не обязательно говорить с ним, по крайней мере, лично. Она берет телефон, бутылку имбирного эля и идет в Телевизионную Комнату. Здесь вдоль стен выстроились книги с одной стороны и DVD-диски с другой, все расставлено в алфавитном порядке. Она сидит в своем удобном кресле для просмотра, но вместо того, чтобы включить большой экран Samsung, она открывает приложение для записи своего телефона. Она просто смотрит на него несколько секунд, а затем нажимает большую красную кнопку.

- Привет, Ральф, это я. Я записываю это четырнадцатого декабря. Я не знаю, услышишь ли ты его когда-нибудь, потому что если то, о чем я думаю, окажется пустяком, а это, вероятно, так и будет, я просто удалю его, но произнесение этого вслух может, гм, прояснить мои мысли.”

Она ставит запись на паузу, думая о том, как ей следует начать.

“Я знаю, ты помнишь, что произошло в той пещере, когда мы наконец встретились с чужаком лицом к лицу. Он ведь не привык к тому, что его разоблачают, не так ли? Он спросил, Что заставило меня поверить в это. Именно Брэди помог мне сделать это, Брэди Хартсфилд, но посторонний человек ничего не знал о Брэди. Он спросил, не потому ли это, что я где-то видел другого такого же, как он. Ты помнишь, как он выглядел и говорил, когда спрашивал об этом? Да. Не просто нетерпеливый, а жадный. Он думал, что он один такой. Я тоже так думала, думаю, мы оба так думали. Но, Ральф, я начинаю сомневаться, что в конце концов может быть еще один. Не совсем то же самое, но похожее—как собаки и волки похожи, скажем. Возможно, это всего лишь то, что мой старый друг Билл Ходжес называл синдромом синего Форда, но если я права, мне нужно что-то с этим делать. Не так ли?”